Гелен Аму. Тайга. Пионерлагерь. Книга первая - Ира Зима

— Я уехал, дело раскрутили, Серега остается, он официально типа статью готовит для «Комсомолки» про «байдарочников», потом один парень приедет как разнорабочий, короче держись его, будь умницей, умоляю тебя, ты уже такое провернула — теперь просто все не испорти! И… ребята из отдела тоже с места снялись, девушку нашли, ту, что пропала в селе…

— Где нашли? — спрашиваю, а сама словно знаю ответ.

— Недалеко от деревни есть озеро, там клюкву выращивают, так и нашли, в клюкве… — чмокнул по-хозяйски и уехал, а я с дырой внутри осталась в «Тайге».

В тот же день и Серега уехал за Егором, все-таки это первый случай, когда обнаружили пропавшую девушку; по крайней мере из тех случаев, что обнаружила я, никого так и не нашли. Олю в жертвы маньяка так никто и не записал, как «несчастный случай» числится, знаю, что это не так, но разобраться в деталях все не могу. Перед отъездом Сергей познакомил меня с парнем, которого Егор самолично спешно записал в обслугу разнорабочим, а на самом деле он должен охранять меня! Официально! Ничего себе! Ходить за мной станет по пятам? Конечно, это дико мне не по нутру, но что поделать, неприязни я не высказала, парень-то ни при чем, и по версии устроителей моей охраны мы не знакомы, видимо он не столько будет наблюдать за мной, сколько следить за тем, кто станет крутиться рядом. Ну и ладно, парень на вид очень молодой и вписывается в тусовку таких же лихих работяг, которые не столько работать приезжают, сколько гулять — внешне он смазливый, загорелый и блондинистый, девицам понравится. Может, ему будет не до меня? Но Серега словно залез мне в голову и остудил мои надежды, прокомментировал:

— Павел обманчиво юн, на самом деле опытный и крайне серьезный сотрудник, но отличный актер, так что ты просто знай, что он из наших, чтобы его внимание не смущало тебя, но будет лучше, чтобы между вами не было контакта; не стоит напрягать фигуранта, если он где-то рядом. Долго эту ситуацию держать не будем, максимум неделю, — и Серега уехал вслед за Егором.

Мы обменялись с этим Павлом рукопожатиями как-то заговорщически, как будто я попала в историю «Тимур и его команда», и разошлись в разные стороны, а мне пора понять, что делать с тем, что я теперь знаю, теперь я знаю, кто парень Алены. И это собственно все! Все! И ничего вообще недоказуемо, столько всего произошло, что я совершенно теряюсь в том потоке информации, которая идет через меня, я не могу понять, что я знаю! Что я знаю? Знаю, что Валевский Игорь, старший — похотливый извращенный гад, и все! Да, Алена жила с ним, но это не преступление! Наверно стоит с ним лично наладить общение, может, так что-то срастется, вдруг его маньячная суть всколыхнется, вдруг так смогу выбить его из-за завесы, которой он прикрывается? Может, он выдаст себя, если я сама к нему начну приставать? Ну а если Игорь вообще не маньяк, то я попросту потеряю время, драгоценное время, но других версий у меня нет и сидеть просто так я не могу. В конце концов, чем я рискую, если Валевский-старший не маньяк? Только тем, что меня прибьет Викуша, и то только после того, как я ей выиграю «кубок», но она в отъезде, и когда вернется, все уже возможно и закончится. Ну и потом, может он и не маньяк, но от Алены-то кто-то избавился? Алену-то еще не нашли… Короче, «делать» лучше, чем «не делать»!

День после похода смело можно назвать «банным»: до самого вечера все только и делали, что отмывались, стирались, бегали в полотенцах и с тазиками, из которых все проливалось; всюду повисали мокрые вещи, и влажность в корпусе от того стояла неадекватная, тропическая, тяжелая и спертая, перемешанная со стоячим перегретым воздухом, стекающим из распахнутых без единого порыва сквозняка окон. Но к вечеру все постирушки прекратились, и народ потянулся на дискотеку, хотя в походе только этим и занимались, что били транзистором в уши туристам-натуралам и прыгали до утра в купальниках, а кое-кто даже в нос получил! Но все в отряде делали вид, что никаких драк в походе и не было, все случившееся на Мане уже утрачено и забыто, а Горелка, как не ввязавшаяся в конфликт, подошла ко мне сама, решила уточнить, когда начнем «гонять финал», видимо таким образом проверяла, как я к ее девицам настроена и не готова ли их выгнать. Не готова! Так и сказала ей:

— Завтра репетиция с утра, а потом прогоним все на месте, на стадионе все отработаем, с Щедриным я договорилась, изменений в сценарии нет.

Горелка вполне довольная отстала от меня, а я припомнила, как неприятно мне было снова попасть в ауру маньяка, это как раз тогда и случилось, когда я с Щедриным о репетиции договаривалась. За эти дни я действительно отвыкла от внимания маньяка и все никак не могла внутренне примириться с возобновлением контакта. И только обещание, что продлится все это не больше недели, держит меня: Егор слов на ветер не бросает. Каким бы ни был результат расследования, он меня увезет хоть силой. Неделя! И все! «Никогда не хочу тебя знать!» — это послание я мысленно передала маньяку, затылок свербит, по дороге на дискотеку снова чувствую обнаженное дрожание психопата, и мне кажется, что несет перегноем: сырой, душный, почти парниковый запах; то ли ароматы корпуса после похода преследуют меня, то ли и вправду всюду стоит этот трупный духман, а я уже не способна отделять свое внутренне восприятие от внешнего, что сильно настораживает: я выдохлась. Но терпеть безобразие, присутствие больного ума в моей ауре я не намерена зря, и всю дорогу пыталась соединить образ маньяка с образом Валевского-старшего и ничего не выходило! Все отталкивалось друг от друга как однородные полюса, то есть я прямо-таки видела, как эти образы отталкиваются. И вот что это значит в реальности: он это или не он? Почему, блин, ментальный язык такой образный, зачем мне эти ребусы, если загадки не моя страсть, а Ванькина стихия?!

На дискотеке в зале я привычно заняла свое место на уступе за колонной, мне нужно подумать, суета и волна шелухи от непрестанного бестолкового говорения толпы возможно как нельзя лучше покажет мне выход, это когда ответ приходит не от раздумий, а просто так, в потоке наблюдений за чем-то отвлеченным. Сижу и пустоголово бессмысленно наблюдаю, даже не осознавая, «за кем» и «за чем», все движется как в калейдоскопе, цветные потоки то складываются, то распадаются, снова сбегаясь в новые формы. Вот что я так и не поняла, так это почему Ромка и Ванька со всеми вещами завалились в мою комнату после похода, а Маринка так и не появилась. Она, что, у Мухи совсем осталась, а эти друганы тактично решили не мешать влюбленным и оставили их вдвоем или это дубовый повод сторожить меня по ночам? Конечно, такое допускать нельзя официально, но фактически к концу сезона первоотрядники вроде как перестают быть детьми и все перемешивается, кто, где и с кем никто не разберет, тем более законы распадаются, если директриса отсутствует.

Ванька забрался ко мне на приступок с ногами, подвернулся по-турецки, выглядит это комично, такой он долговязый, а внимание Горелки резко сместилось от нового парня, Павла — как я и предполагала, мой охранитель вызвал всеобщий интерес — на меня и Ваньку:

— Дай слово, что Таньке нос не разобьешь… — Ванька проследил ее напряженный взгляд на нас и сделал все наоборот, обнял и чмокнул меня в висок, а разумнее было бы бежать к своей девице.

— Чего это? Думаешь, она не такая дура как Бабочка и сама ко мне не полезет? — и я подсела поближе к Ваньке — вот охота проверить, захочет Горелка выяснять отношения или нет?

— Наверно не такая, ну, и она красивая, не надо ей портить нос… — Ванька с удовольствием смотрит на свою подружку: волосы длинные русые блестят, губы алые прикусанные, взгляд зовущий и капризный — идеальная красавица.

— Ты мне дай слово, что она меня трогать не будет, я ж не со зла, это реакция у меня такая… Хорошо, первые три секунды продержусь, и пусть успеет сбежать! Но она же у тебя самая умная из этой троицы, так что не волнуйся, может, Горелка потрет сплетни издалека, даже возможно позадирает меня, но я не психическая, из-за болтовни никого избивать не буду, честно, это на физический контакт у меня реакция мгновенная.

Несу ахинею, а сама думаю: как мне достать Валевского-старшего? Как? Таких аргументов как у Алены у меня в арсенале и нет, я ей в вопросе соблазнения мужиков не ровня, вообще никак! Ванька обнял меня:

— Вот понять не могу, чего ты такая бедовая? Как это у тебя выходит? — держит меня под боком и трепет мой пацански выстриженный загривок, челка падает мне на глаз, и я завидую слегка Горелке, в таком виде какая из меня соблазнительница махрового мачо, даже локонов не с чего завить, чтобы стать более похожей на нормальную девицу!

— Вань, как только ты поймешь, чего тебе от меня нужно, чего ты ко мне привязался, так сразу и ответишь на свой вопрос, дело-то вовсе не во мне, как я понимаю… — а про себя думаю, как угораздило Ромке народиться у такого мерзковатого типа? Ромка стоит у пульта в наушниках, самозабвенно что-то свое крутит и не видит никого вокруг, возможно ему вообще никто не нужен.