Одержимость Малиновского (СИ) - Светлова Маргарита

Достаю из-за пояса пистолет. Хорошо, что его прихватил, вот как чувствовал!

— Ну чего ещё?

— У меня другой план: взрываем машину и пользуемся минутной заминкой. Ее хватит, чтобы поменять дислокацию.

— Идёт.

Так мы и сделали. Быстро откатились в разные, и я пальнул по бензобаку. Раздался взрыв, и машина запылала. Беспорядочная пальба раздалась с обоих сторон. Но мне уже было похрен, нужно было добраться до кустов любой ценой. Могут мою мелкую задеть и Сашку тоже.

Пока оказался в зарослях, меня успели два раза зацепить: в бок и в правое бедро попали. Фигня, меня таким не остановишь. Так, нужно щит найти, а там как-нибудь разберусь. Нужно пошуметь, отвлечь на себя внимание. Пусть на меня охоту открывают, дам время своим малышам.

Шмальнул в сторону, где, по мнению Сашки, трое — пускай они тоже на меня отвлекутся. Подхватил с земли небольшой камень — пригодится.

Послышался шум с левой стороны — а вот мой и щит! Я затаился, стараясь не шуметь, швырнул камень в сторону, тот пальнул, выдав себя окончательно. Ну вот и всё, конец тебе, сука. Подкрадываюсь бесшумно и одним движением сворачиваю ему шею.

— Пойдём потанцуем… — чуть слышно произношу и начинаю танец смерти.

Те, кто нас выслеживали — хороши, но меня с детства натаскивали профи, я лучше. Один обознался, думал, что это его знакомый, и получил за это пулю. Другие стреляли по щиту, ошибочно принимая его за меня.

Со своими разобрался за минут десять. Выхожу из кустов, а там Сашка с Мирой. Живы и, кажется, не ранены. Откидываю от себя изрешечённый пулями труп и направляюсь к ним.

— Мы их сделали! — смеётся Сашка, обнимая мою жену.

— У них не было и шанса. — Перевожу взгляд, рядом с ним два мужчины сидят на земле. — А эти что тут делают?

— Завербовал, как и обещал… — пожал он плечами. — Помогли хлопцы, действовали слаженно, но по принуждению, — хохотнул он. — Представляешь, там было не три человека, а шесть, трое чуть позже подкатили, вот я их и не засёк. А ты — краса… — Сашка замер, так и недоговорив. Просто перевёл на меня взгляд, кивнул, словно прощаясь, и резко закрыл собой мою жену.

Не знаю, как мне удалось так быстро оказаться на пути пуль — адреналин, наверное, помог, что воспламенил кровь и придал силы. Один рывок, звук автоматной очереди разрывает тишину в клочья, и мою спину обжигает боль. Я разворачиваюсь к стрелку и вскидываю руку, но она не слушается, и стрелок реагирует быстрее, угощая меня свинцом. Вновь боль, но уже груди. Сука, попал, кажется, в сердце.

Меня повело. Раздался одиночный выстрел — Сашка подсуетился. Стрелок упал.

— Вот и хорошо… — хриплю, захлёбываясь кровью, оседая на землю.

Ноги не держали, нужно немного полежать. Сейчас пройдёт. Дышать не могу, в глазах темнеет. Отчаянно цепляюсь за жизнь. Но что-то плохо выходит. Пытаюсь разглядеть, кто возле меня… кажется, Сашка… что-то говорит. А у меня в голове гул. Не могу разобрать слов, всё расплывается перед глазами.

И холодно. Очень холодно.

Это конец.

Подвёл я свою любовь.

— Прости… — пытаюсь сказать, а получается только хрип.

Ничего страшного, она поймёт. И Сашка… тоже. Он ей всё объяснит. Как он умеет.

Этот винтик нужен миру, теперь я отчётливо это осознал. Главное, что они оба живы. А я… Ничего страшного…ничего. Главное — они…

Только жаль, что не увижу своего малыша.

И матушку жаль…

Господи, как же мне их жалко.

А может, это и к лучшему?

Точно, так будет лучше.

Никому больше боль не причиню.

Да что же так холодно…

* * *

Когда на нас напали, решила сразу залечь и не мешать мужчинам, они уже давно вместе, значит, свои фишки имеются, а я только всё испорчу своей инициативой. Не могу сказать, что обмирала от страха, скорее, злая была на мудака, который подослал наёмников, а то, что те опытные, сразу догадалась по их действиям. Но я верила в своих мальчиков — они профи, с детства их натаскивали мой отец с дядей Егором. А это, могу сказать, ещё те наставники — спрашивали по полной за каждый промах.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Когда машина запылала, я лишь усмехнулась — поняла их манёвр: решили выиграть секунды для передислокации, значит, уже просчитали противника. Молодцы!

Нужно только подождать.

Примерно через одиннадцать минут, послышался шум за спиной. Повернула голову — Сашка, а с ним двое идут.

— Звезда, выползай из своего укрытия, всё кончено.

— Ну слава богу, а то я уже замерзать начала. — Август, конечно, месяц летний, но не так греет задницу, как июль. — А это кто? — показала глазами на мужчин.

— Наши несостоявшиеся убийцы.

Что?! Нафига он их привёл?

— Ага, и в самый последний момент у них совесть проснулась?

— Сидеть. — Сашка с ленцой отдал приказ, и те, как подкошенные, на задницу рухнули. — Нет у них совести. Просто я чертовски убедительный. — На его губах появилась обворожительная улыбка. — А ты молодец: ни истерик, ни ненужных телодвижений, чтобы осложнить нам задачу.

— Решила дать вам шанс проявить героизм…

Договорить мне не дали, Сашка схватил меня в охапку и рассмеялся в голос:

— Обожаю тебя, сестрёнка! Опаньки, а вот наш главный герой! Мы их сделали! — кричит моему Сашка, задорно смеясь, ещё сильнее прижимая меня к себе.

Я повернула голову, и сердце от счастья затрепетало. Иван с нежностью смотрел на нас, и улыбка на его лице такая… светлая, как много лет назад. Они с Сашкой принялись подкалывать друг друга, а я смотрела и любовалась, с жадностью впитывая каждую эмоцию любимого. Какой же он мужественный и надёжный! Как скала, с ним ничего не страшно, но главное — он мой и любит.

Неожиданно Иван замер, улыбка исчезла, как по волшебству, тревога и боль застыла в его глазах.

А дальше я ничего не поняла.

Сашка собой закрыл обзор и повалил меня на землю, страхуя рукой спину, чтобы я не ударилась. Звук автоматной очереди прозвучал как гром среди ясного неба, сердце тревожно забилось, и липкий страх, словно паутина, начал окутывать разум. Александр скатился с меня, когда вновь пальнули из автомата. Затем одиночный выстрел — Сашка стрелял, и тишина…

Я поборола оцепенение, приподнявшись на локтях, посмотрела туда, был до этого Ваня. Он стоял спиной ко мне, и на его рубашке проступала кровь. Я закрыла рукой рот, пытаясь сдержать крик, но завыла — мой муж пошатнулся и упал на колени, а затем рухнул, как подкошенный.

— Нет…нет… — пытаюсь встать, а ноги не держат. — Ванечка… милый. Этого не может быть… Не может…

— Вот же! — подскочил Сашка с земли. — Ведь чувствовал, что не может всё так гладко пройти! Ну почему не прислушался к себе?! — он перевёл на меня взгляд. — Мира, ты в порядке?

Не могу ничего сказать — голос пропал. Я тоже встаю, взяв себя в руки — потом дам волю чувствам. Кивнула, мол, я в норме. Друг сорвался с места и, подбежав к Ивану, рухнул рядом с ним на колени.

— Брат, ты как? — Иван пытается что-то сказать, но лишь хрипит, захлёбываясь кровью. — Вот на хрена ты подставился?! Молчи Вань, береги силы… — разрывая ткань рубашки, продолжает с моим мужем разговаривать. — Ничего, брат, ты и не из таких передряг выбирался… Заживут твои ран…

Сашка резко замолкает, смотря на рану в области сердца.

Опускаюсь рядом на колени, и опять оцепенение напало, я тоже увидела раны, и ту, что может оказаться фатальной. Понимаю, что с такими ранением ему не выкарабкаться, даже до больницы довезти не успеем. Сердце заныло от безысходности, хочется кричать, умолять бога помочь. А не могу, из меня словно жизненные силы выкачали…

«Так, стоп», — одёрнула я себя. Пока бьётся его израненное сердце, я не сдамся. Буду бороться за каждый его вздох, за каждый удар сердца, и верить в чудо. Мой Ванечка столько пережил, что несправедливо забирать у него жизнь. Он и счастливым не успел пожить, только прикоснулся к своему счастью. Вот не может так бог поступить с ним, не имеет права!

— Вот же… — Сашка покачал головой, переводя на меня взгляд. — Мир, ты только не нервничай, ладно?