Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Виви прижала руку к губам:
– Нет-нет, дорогая!
– Ой, я вас умоляю! Типа давайте попытаемся этой ерундой замаскировать тот факт, что считаем Сюзанну менее достойной, чем ее младший брат!
Дуглас резко шагнул вперед:
– Сюзанна, ты…
– Все. Я больше ни секунды здесь не останусь! – Сюзанна с мокрыми от слез глазами протиснулась мимо родителей к лестнице.
Нил после некоторого колебания ринулся за ней.
– Убирайся от меня! – истерически закричала Сюзанна, когда он поймал ее уже на лестнице. – Пошел вон! – В ее словах было столько ненависти, что он невольно разжал объятия.
Виви не часто искренне сопереживала свекрови, но, видя озадаченное, страдальческое лицо стоявшего рядом мужа, слыша приглушенные вопли дочери и зятя, оравших друг на друга на подъездной дорожке, глядя на искривленный в ухмылке рот женщины на портрете, на эти холодные аквамариновые глаза, словно смеющиеся над тем, что не утратили своей роковой способности доставлять неприятности, Виви поставила себя на место Розмари и поняла, что та чувствовала в свое время.
Сюзанна обошла по периметру поле площадью в сорок акров. Она брела через лес по конной тропе, которую все называли Шорт-Уош, вверх по холму, переходившему в свекольное поле, и наконец остановилась на вершине, где сидела с Алехандро менее двух недель назад.
Свежий ветерок с побережья принес живительную прохладу, пришедшую на смену жаре. Земля неторопливо готовилась к вечеру, на лугу лениво жужжали пчелы, в воде крякали и плескались утки, ветер разносил по застывшему воздуху семена душистых трав.
Сюзанна думала о Джесси. Думала об Артуро с Лилианой, которых встретила возле церкви. Лилиана опиралась на его руку, а он, склонившись, протягивал ей носовой платок. Господи, до чего же жаль, что Джесси не могла видеть этой картины! Сюзанна вспомнила, как отец прикрыл глаза, когда она от него отвернулась, лицо его исказилось от боли на какой-то короткий миг, так что, похоже, никто, кроме нее, ничего не заметил. Но Сюзанна узнала эту страдальческую гримасу: точно такая же была утром на лице Нила.
Совсем рядом от нее по полю, смешно переваливаясь по рыхлой земле, прыгал скворец, его гладкие перья масляно блестели в лучах вечернего солнца. Она услышала внизу, в долине, бой курантов на рыночной площади – пять, шесть, семь ударов; куранты эти били всегда: и тогда, когда она жила в Лондоне, устраивая свою жизнь, и тогда, когда ее даже и на свете-то не было. Ладно, пора вставать. Пора двигаться дальше.
Сюзанна уткнула голову в колени и глубоко вдохнула, с грустью подумав о том, скольким людям хотела бы сказать «прости».
Но к сожалению, не всем из них суждено ее услышать.
Глава 21
Магазин оставался закрытым больше недели. Сюзанна собралась было открыть его на следующий день после похорон, но, простояв почти семь минут на пороге и вызвав живейшее любопытство хозяйки углового магазина товаров для животных, заботливо поинтересовавшейся, все ли у нее в порядке, положила ключи в сумку и вернулась домой. Ей позвонили поставщики – узнать, нет ли каких проблем. Она вежливо ответила, что проблем нет, но в ближайшее время новый товар не потребуется. Ей позвонили строители – узнать, нельзя ли на время поставить перед дверью мусорный контейнер, и она, немало их удивив, охотно согласилась. Ей позвонил Артуро – узнать, все ли у нее в порядке. И у Сюзанны возникло нехорошее подозрение, что Артуро опасается, как бы с ней тоже чего не случилось.
Всю эту неделю Сюзанна ничем особенно не занималась. Правда, переделала кучу домашних дел, до которых после открытия магазина у нее не доходили руки: помыла окна, повесила занавески, покрасила стенку на кухне. И даже пару раз приготовила обед, как ни странно вполне съедобный, хотя сама к еде не притронулась. Она не сообщила Нилу о временном закрытии магазина. А когда Нил случайно узнал об этом от одного знакомого, который поинтересовался, скоро ли откроется магазин, то ни слова не сказал Сюзанне. Если Нил и заметил, что жена в последнее время непривычно притихшая, то тоже предпочел промолчать. Ведь у обоих был сейчас тяжелый период. Горе – странная штука. Да и вообще, после той памятной ссоры установившееся между ними перемирие казалось крайне непрочным. Более того, Нил уже успел понять, что семейная жизнь – это настолько непознанная область человеческих отношений, что иногда лучше промолчать.
И вот в понедельник, ровно девять дней спустя, Сюзанна встала в половине восьмого. Наполнила ванну (в коттедже не было душа), вымыла голову, наложила макияж и надела свежевыглаженную блузку. В этот прекрасный день, правда достаточно ветреный для того, чтобы волосы растрепались, а на лице появился румянец, она согласилась на предложение Нила, у которого выдалось свободное утро, подбросить ее до магазина. Недрогнувшей рукой она вставила ключ в замок стальной двери и открыла магазин. Предложила строителям горячего чая, рассортировала почту, отметив – со смешанными чувствами, – что засохшие цветы, стоявшие в огромных количествах, исчезли, но появились новые букеты, включая элегантный букетик от Лилианы, вытащила из сумки вещи, которые собирала в течение недели, вещи, которыми в свое время дорожила, вещи, когда-то выбранные ею именно из-за их внешнего вида. Она сосредоточенно выложила все на розовый столик и принялась собирать то, что некогда принадлежало Джесси.
Первым покупателем оказалась миссис Крик, в чем, впрочем, не было ничего удивительного. А тот факт, что миссис Крик появилась сразу после открытия, навел Сюзанну на мысль, что ее постоянная клиентка последние несколько дней явно сидела неподалеку в засаде, не спуская глаз с магазина, в ожидании момента, когда его дверь вновь распахнется. Ветер потрепал миссис Крик не меньше, чем Сюзанну; серебристые волосы почтенной дамы, словно наэлектризованные, торчали во все стороны из-под вязанного крючком берета.
– Вы не говорили, что собираетесь закрыться, – положив сумку на соседний столик, осуждающе заявила миссис Крик.
– Я и сама точно не знала. – Сюзанна пыталась найти любимую кружку Джесси, ради чего сдвинула всю посуду на полке.
– Это плохо для торговли.
Слава богу, нашла! Синяя с белым, с нарисованным бульдогом и словами «chien méchant»[13] с другой стороны. Джесси говорила, что надпись напоминает ей о том, каким иногда по утрам бывает Джейсон. Она находила это забавным.
– Пока вас не было, мне пришлось ходить в «Кофейник». А у них невкусные сэндвичи. Но вы не оставили мне выбора.
– Но я же не подаю сэндвичи!
– Не в этом дело, дорогая. После половины одиннадцатого вам подадут кофе, если только вы закажете какую-нибудь еду. Нет, но вы только подумайте: сэндвич с самым дешевым сыром и помидором стоит у них более двух фунтов!
– Скажи, тебе нужны эти коробки, заклеенные скотчем? – Нил поднялся из подвала, отряхивая штаны. – На них написано «Рождество», так что, полагаю, их пока еще рановато доставать.
– Нет. – Сюзанна повернулась к мужу. – Пусть полежат в подсобке. Чтобы не мешали проходу к другому товару.
– Тебе еще стоит сказать спасибо, что строители внесли все обратно. – Нил махнул рукой в сторону подвала, где ровными рядами выстроились упаковочные коробки, словно заставляя забыть о том, что там совсем недавно был наведен идеальный порядок и сделана перестановка. – А не то коробки наверняка растащили бы прохожие.
– Нет, здесь это не принято, – ответила Сюзанна, в данный момент не испытывавшая ни к кому особой благодарности. В частности, к строителям, которые обошлись ей в лишних четыреста фунтов, полученных по страховке, и за день уничтожали чуть ли не половину ее запаса самого лучшего бразильского кофе. – Ну как, выпьешь еще кофе или тебе уже надо бежать?
– Нет, пока достаточно. Хочу до ухода постараться сделать как можно больше, чтобы ты наконец смогла спокойно разобраться наверху, – заявил Нил и снова исчез внизу.
– Это ваш муж? – Миссис Крик вертела в руках старый журнал.
И то, с каким видом она проводила глазами Нила, словно Сюзанна, отправив мужа в подвал, поступила не слишком благородно, привело Сюзанну в крайнее раздражение.
– Да, – бросила она, продолжив раскладывать товар.
– Я заметила его на похоронах.
– О…
– А вы ее видели?
– Кого?
– Эмму, ее дочку. Славная девчушка. Я сшила ей костюм маргаритки.
– Я в курсе, – ответила Сюзанна, обращаясь скорее к лежавшим перед ней розовым бумажным цветам.
– Сидел на ней просто идеально, что есть, то есть. У меня ушел целый отрез старого крепдешина. А я ведь лет двадцать – нет, тридцать – не шила крепдешиновых платьев, – заявила миссис Крик, прихлебывая кофе. – Бедная девочка. Это все как-то очень неправильно. – (Тем временем Сюзанна пыталась восстановить в памяти экспозицию, придуманную Джесси. Когда Сюзанна выходила из дому, она точно знала, что собирается сделать, но сейчас, за пустыми разговорами, ее идеи несколько расплылись, утратив определенность.) – Бальные и подвенечные платья. Крепдешин подходил для них идеально. Хотя, конечно, свадебные платья в мое время шили из шелка – по крайней мере, те, кто мог позволить себе подобную роскошь. Правда, иметь дело с тонкими тканями было сплошным мучением. Приходилось два, три, четыре раза прошивать швы, чтобы они не морщились и ткань не раздергивалась.
- Forgive me, Leonard Peacock - Мэтью Квик - Современная проза
- Infinite jest - David Wallace - Современная проза
- Упражнения в стиле - Раймон Кено - Современная проза
- Минус (повести) - Роман Сенчин - Современная проза
- Тот, кто бродит вокруг (сборник) - Хулио Кортасар - Современная проза
- Специальный парижский выпуск - Патриция Мойес - Современная проза
- Паразитарий - Юрий Азаров - Современная проза
- В ожидании Америки - Максим Шраер - Современная проза
- Атаман - Сергей Мильшин - Современная проза
- Старость шакала. Посвящается Пэт - Сергей Дигол - Современная проза