По следу коршуна - Вячеслав Жуков

– Не хило, – согласился Федор. Грек с Ваняшиным промолчали.

Глупо было надеяться, но Федор все же спросил:

– А Дашу ты не видела?

Тамарка допила третий стакан шампанского и едва не прослезившись от чужого горя, грустно сказала:

– Не видела. Они ведь меня даже на порог не пустили, сволочи. Один так и стоял возле меня, как сыч. Присматривал, чтоб я чего-нибудь не украла. А я ведь, Федор Николаевич, давно не ворую. Зарабатываю вот этими руками. Раньше, когда бомжевала, воровала. А когда вы меня устроили на работу, то как бабка отшептала. Рубля чужого не возьму. Вот положи, рубль на стол? – попросила она Грека.

Капитан сунул руку в карман. Рубля у него не нашлось. Вытащил пять рублей. Положил монету на угол стола.

Тамарка нахмурилась, глянула и, растягивая по слогам, сказала:

– Не возьму. Мне чужого не надо.

Все заметили, что она уже изрядно опьянела.

– Леш, – обратился Федор к лейтенанту, – отвези даму до интерната.

– Отвези даму, – замямлила бомжиха, повторяя за Тумановым.

Ваняшин взял ее под руку и повел к двери.

– Чего-то быстро ее развезло с трех стаканов шампанского, – сказал Грек, посмеиваясь, когда Тамарка ушла с Ваняшиным, глянул на то место, куда положил пять рублей и усмехнулся. – Вот баба, шельма.

Федор не понял. И Грек указал пальцем на стол, где лежала монета.

– Чужого ей не надо. А сама пять рублей у меня умыкнула. А у меня, между прочим, до получки осталась двадцатка.

– Правильно, – одобрил Федор. – Дураков учить надо. Нечего разбрасываться деньгами. Ладно, не ной. Дам я тебе еще двадцатку.

– Да я не ною. Я ж проверить хотел, Николаич. Ее на честность. Исправилась она или нет, – уже без смеха ответил Грек.

– Чего ж ты двадцатку ей не подложил? Для проверки.

– Ага. Сейчас. Перебьется. А я что, на воде из-за нее два дня до получки сидеть буду, – он вдруг глянул вниз и виновато улыбнулся.

Улыбка получилась идиотской. И Туманов спросил раздраженно:

– Сань, ты чего все сидишь и лыбишься? Чего тебе так весело?

– Да не над тобой, Николаич. Над собой смеюсь. Тамарка-то оказывается, перевоспиталась, – он наклонился и поднял с пола свою монету. По-видимому, когда Тамарка вставала, нечаянно смахнула ее локтем. Та упала на кусок войлока, который торчал из-под ножки стола. Потому никто и не услышал стука. И теперь Грек испытывал чувство вины. Нехорошо подумал о женщине. Но особенно рассюсюкиваться ему не пришлось. Туманов не дал. Призадумался.

– Надо обсудить детали операции по освобождению Даши, – предложил Федор, и Грек охотно согласился.

– Возьмем для подкрепления группу спецназа и мы втроем, – сказал Грек. На что Федор строго возразил:

– Вдвоем. Ваняшин и я. Ты останешься тут.

– Николаич, ну ты что? Вы там будете… а я тут отсиживаться? Как хочешь, но я с вами, – обидевшись на Туманова, заявил Грек. В стороне оставаться он не хотел. И Федор, в конце концов, уступил:

– Противный ты, Сашка. Ладно. Черт с тобой. Будешь на подхвате, вместе с водителем машины.

Грек хитро заулыбался.

– Там, на месте, разберемся, – сказал он, вглядываясь в напряженное лицо майора Туманова. – Посмотрим, кто еще будет на подхвате.

– Ну, так что? – многозначительно произнес майор Туманов.

– Надо назначать вору Козырю встречу, – сказал Грек, вспоминая план, предложенный Ваняшиным. – Скажешь, что отыскал деньги и предложишь Козырю приехать…

– Часть денег, – подметил Федор. – Если скажу, что все, он может заподозрить подлог. То говорил, что ничего не знаю о деньгах, и вдруг нашел. И сразу все. Так не годится, – запротестовал майор.

– Пожалуй, верно, – согласился Грек. – Значит, тогда говоришь, что нашел половину денег и готов их выдать. Для чего просишь господина вора в законе Андрюшу Козыря прибыть собственной персоной.

– А приедет ли он? – засомневался Туманов. Но Грек тут же успокоил:

– Куда он денется? Сдается мне, он до денег жадный. Сам, конечно, в пекло не полезет. Где-нибудь недалеко будет сидеть в машине и глядеть. Поэтому округу придется взять под наблюдение. Пошлет «быков». А нам надо взять их и его одновременно. Тебе придется ехать самому на встречу, Федор. Хотя это и рисково. А я поеду с Ваняшиным. Не могу же бросить одного нашего молодого коллегу.

Туманов вздохнул. Ему самому хотелось поехать освобождать Дашу, но Грек прав. Если Козырь не увидит там его, сразу развернется и уедет. При этом, успеет позвонить, дать команду, чтобы Дашу убили.

– Ладно. Только вы уж там постарайтесь… – Федор не договорил, но Грек понял, что он хотел сказать. Конечно, сто процентную гарантию давать было бы глупо. И Туманов сам это понимает. Надо еще как-то войти в квартиру. А как это сделать, если дверь железная, а за ней два вооруженных мордоворота. Так вот они и откроют спецназовцам с хлебом солью. Небось, у каждого при себе по скорострельному «УЗИ», которые с такого близкого расстояния в три секунды разнесут бронежилеты в клочья.

Туманову пришла мысль, привлечь к операции Тамарку.

– А что, это идея, – одобрил Грек. – Охранники ее уже знают в лицо. И ломиться в дверь не придется. Откроют ей, а тут мы… Да, Николаич, а где ты Козырю засаду устроишь? – забеспокоился Грек. Кажется, Федор, и сам толком еще не решил этот вопрос. Призадумался.

– Помнишь, у Академика была дача по Волоколамскому шоссе? Там еще часовенька в деревушке. Между прочим, говорят, построенная на его пожертвования. Вот так, капитан.

– У него что, были пристрастия к религии? – недоумевал Грек. Федор на это пожал плечами и сказал, что думал:

– Думаю, у старика были другие пристрастия, куда более прозаические. Любовь к девочкам и деньгам. Но, тем не менее, дача там у него неплохая. Нам с тобой такая может только присниться. Вот туда я и привезу Козыря. И место там подходит как нельзя лучше для его задержания. Лес вокруг. Надо будет только дороги блокировать. На всякий случай, чтобы этот гад не ушел.

* * *

Даша не могла пожаловаться на плохое обращение. Два раза в день – сытная кормежка. Только не до еды ей. Кусок в рот не идет. Федор, наверняка, попытается что-нибудь придумать для ее спасения. Но на душе все равно не спокойно. Сколько раз смотрела подобные эпизоды в фильмах и уже как-то привыкла к ним, поэтому они не затрагивали ее. Но пережить все самой, это уже все совсем по-другому. Никогда не знаешь, чем обернется такое затворничество да еще у таких крутых бандитов. Они могут просто взять и утопить ее в ванне, и Федор вряд ли отыщет ее бездыханное тело. Да и как он может узнать, где вообще ее надо искать, когда она сама находится в неведении по поводу своего места пребывания. Когда охранник приносил ей завтрак и обед, Даша пыталась заговорить с ним, но парень даже рта не открыл. Оставалось удивляться тому, как его хорошо надрессировали. Такого, пожалуй, не разговоришь, если даже ляжешь с ним в постель. Хотя Даша заметила, каждый раз, когда он приносит ей еду, в его глазах столько возбуждения, что дорвись он до нее и в самом деле затрахает, как обещал еще там, в машине. Только не станет она с ним заниматься любовью. Она будет сидеть на диване, поджав ноги и смотреть телевизор, чтобы хоть как-то отвлечься от нехороших мыслей.

Даша так и сделала. Усевшись поудобней, взяла в руку пульт дистанционного управления и только собралась включить телек, как услышала, что с той стороны дверь отпирают. Вся напряглась. Зачем? Ведь еду ей уже приносили, а туалет и душевая кабина были рядом в небольшом коридорчике. Какого же черта им надо?

На этот раз золотозубый выглядел усталым. Бледное лицо, казалось еще бледнее и имело землистый оттенок. Даше даже стало противно на него смотреть, уставилась в черный экран телевизора. Пульт из ее руки золотозубый вырвал, не велел включать телевизор, пока он здесь. Уселся на другой конец дивана и, закинув ногу на ногу, сказал:

– Твой майор предлагает за тебя выкуп…

Даша точно окаменела. Боже! Какой выкуп? Откуда у ее Федора деньги? Он простой мент, а не бизнесмен. Тут явно что-то не так.

– … Десять миллионов долларов.

– Сколько? – Даша ахнула. Как может Федор обещать такую сумму? Он что, с ума сошел. Да таких денег он ни разу в жизни не видел и не увидит. И лучше предупредить золотозубого сразу, чтобы на этот счет не строил ненужных иллюзий. А потом вздумает отыграться на ней.

– У него нет таких денег, – сказала Даша, почувствовав в душе пустоту. Стоит ли надеяться на спасение? На этом фоне сказанное дальше вором, выглядело как успокоительное лекарство.

– У него – да. Но у одного нашего знакомого остались деньги. И не такие. Поэтому тебе придется еще некоторое время пожить у меня, пока твой майор не отыщет их все. И не отдаст мне. – Он улыбнулся.

– Тогда вы отпустите меня? – спросила Даша. Вор обнадеживать не стал. Дай слово, будь добр сдержать. Поэтому Козырь ответил так:

– Будет видно. Не торопи события. Разве тебе плохо у меня?

Даше захотелось расцарапать его гнусную, противную рожу. Но сделать это сейчас, значит, допустить непростительную ошибку. Нужно уметь ждать. Так всегда говорил ей Федор. И она кивнув на стену, в которой отсутствовало окно, сказала: