Искусство войны - Ирина Оловянная

Роберто, вероятно, поговорил еще и о манерах, потому что Луиджи взял ложку почти правильно и очень старался вести себя прилично, периодически вопросительно поглядывая на Роберто. Тот одобрительно кивал.

За обедом Алекс веселил публику очень педагогичной подборкой анекдотов:

«Новосицилийского резидента отправляют на Этну.

– Вам предстоит встретиться со связным, – сообщают ему.

– А пароль?

– Хошь, в рыло дам?

– А отзыв?

– Не потребуется, кто не даст в морду – и есть связной».

Мы посмеялись.

– Ну что ж… Если это и лесть, то не слишком грубая, – заметил Лео.

Я с удовольствием посмотрел на наших ко… то есть тигрят – и согласился.

Глава 30

Ни у кого из нас не было сил рассказывать еще что-нибудь после обеда. Все повалились на травку поспать полчасика, пока неумолимый сигнал в комме не поднимет нас для очередного броска: до того самого родника оставалось еще двадцать километров.

Интересно, почему я полдня не чувствовал, как больно впивается лямка рюкзака в мое левое плечо? Почему бы моему организму не вести себя так же хорошо еще несколько часов?

В 17:00 тигрята с рюкзаками за плечами и самым серьезным видом ожидали моих ценных указаний.

– Ну что, – спросил я, хитро улыбаясь, – двадцать километров выдержите?

Если бы они начали презрительно хмыкать, я бы забеспокоился: чрезмерная самоуверенность никому не на пользу. А так – они посерьезнели еще больше и неуверенно покивали. Правильно: не говори «гоп».

– Через десять километров, – добавил я, – будет маленький привал. Около семи вечера.

– А можно я пойду первым? – спросил Нино.

Я покачал головой:

– Нет, ты еще не умеешь держать темп, – и пошел вперед: плечо будет болеть все сильнее и сильнее, а если я пойду первым, никто не сможет заглянуть мне в лицо. Я включил режим транса и, декламируя про себя «Пыль» Киплинга, за два часа промаршировал десять километров, ни разу не остановившись. Здорово: никто из тигрят не пожаловался на усталость.

– Энрик! Стой! – крикнул мне сзади Алекс.

Я обернулся:

– Что?

– Привал.

Я огляделся: редкий сосновый лес. Под ногами невысокая травка пробивается сквозь упавшую хвою – по такой пружинящей почве можно идти и идти. Надо же, десять километров прошел – и не заметил. И птицы поют, а я не слышал. Однако вокруг никаких полянок. Ладно, мы тут проведем минут двадцать. Тигрята, слегка задрав носы, то ли для того, чтобы смотреть мне в лицо, то ли от гордости – прошли и не ныли, непроизвольно выстроились передо мной. Я сбросил рюкзак на землю:

– Молодцы, тигрята! Я вами просто горжусь! – заявил я серьезно. – Привал. Ботинки снять, носки – тоже, лечь на спину, ноги – на рюкзаки. Гвидо, выдай им по шоколадке, пожалуйста.

Малыши повалились на травку.

– Жаль, что они не в виде медалей, – проворчал Гвидо, оделяя детей лакомствами.

Мы тоже задрали носы и чувствовали себя победителями: каких тигрят мы приведем в лагерь!

Ой, не говори «гоп»! Опыт показывает, стоит мне так сделать, как все летит в тартарары. Я загнал поглубже свою улыбку триумфатора.

Через пятнадцать минут я поднялся на ноги. Смертельно усталыми выглядели не столько тигрята, сколько мы сами: рубка тростника – тяжелая работа.

– Пойдем дальше, – тихо произнес я с полувопросительной интонацией.

Ребята покивали и поднялись.

– Еще пять минут, – потянул Нино жалобно.

– Скоро закат, – возразил Лео мягко, – нам и так придется идти в темноте. Ты как, – обратился он ко мне, – плечо болит?

Я только поморщился:

– Дойду.

Пристыженный Нино поднялся на ноги, остальные тигрята тоже заворочались – надо обуваться и вставать. Я приобнял своих:

– Сил хватит?

Вито и Романо согласно кивнули. Устали они кошмарно, сил нет улыбнуться.

Может быть, стоит отклониться на два километра в сторону и там остановиться на ночь? Тогда завтра нам придется либо пройти сорок один километр, либо провести еще одну ночь в лесу. Это не страшно. Плохо другое – мы не одержим победу, которую могли бы одержать. А значит, потерпим поражение, а значит, наши тигрята смогут вернуться к исходному состоянию нытиков и пакостников. Ну нет! Зря мы, что ли, старались? Правда, синяк болит распрозверски.

Я надел рюкзак на правое плечо, увидел, как подозрительно смотрит на меня Лео – сейчас пойдет разгружать, и вставил левую руку в лямку: я не могу устать сильнее других и не могу нести меньше. То есть могу, но – не при детях.

О чем это Лео шепчется с Алексом? Что-то они решили, и Алекс твердо произнес:

– Я пойду первым.

– Ладно, – небрежно согласился я. Заговорщики… Теперь Лео с меня глаз не спустит, чтобы вовремя поймать, когда упаду. За тигренком своим следи!

Вперед шагом марш. Послезавтра самый длинный день в году, сегодня тоже длинный, но около восьми уже стало темнеть. Через двадцать минут Алекс закрепил и зажег налобный фонарь. Лео, Роберто и Гвидо последовали его примеру, я не смог: тьма меня почти сломала. Ну, еще только пять километров!

– У тебя плечо болит, да? – спросил Вито.

Я кивнул.

– Давай, я возьму твой фонарь? – предложил он.

– Давай, – согласился я.

– А я? – разочарованно поинтересовался Романо, очень недовольный, что не он первый догадался. – Давай, ты отдашь мне один рацион или веревки…

Я улыбнулся: мои тигрята поняли главное и уже начали демонстрировать свою силу. Не «почему я?», а «почему не я?».

– Нет, – покачал я головой, – лучше не останавливаться. Через пятнадцать минут у Вито устанет шея – и ты его сменишь, хорошо?

Он кивнул, но был разочарован. Я взял его за руку, и мы пошли вслед за Вито.

– Смотри под ноги, – насмешливо напомнил я ему, – у тебя тоже нет крыльев.

– Конечно, я же тигр! – устало улыбнулся он.

Мы шли, и шли, и шли. Вдруг я услышал чей-то жалобный стон… или плач. Я остановился:

– Слышите?

– Что? – спросил Лео, подходя ко мне.

– Кто-то плачет.

Мы замерли, прислушиваясь. Полная тишина. Внезапно я понял, что никто и не плакал, Дар помог мне услышать чей-то безмолвный призыв о помощи. Я напрягся и вошел в Контакт: «Подай голос, иначе я не смогу тебя найти», – попросил я. Через мгновение Алекс поднял палец: тихо, не дышите!

– Там! – Он махнул рукой в нужную сторону.

Я сбросил рюкзак на землю:

– Тигрята, стойте здесь. Гвидо, пригляди за ними. Светите, чтобы мы не потерялись. Пошли.

Врубив фонари на полную мощь и светя себе под ноги, мы растянулись в цепь и пошли вперед.

«Пискни еще разок», – велел я тому, кого мы сейчас искали. Это какой-то мелкий звереныш, но какой, я не понял.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});