Особый склад ума - Джон Катценбах

Диана и Сьюзен держали паузу, не зная, что ответить. Джеффри подождал немного, а потом заключил резко и с внезапно появившейся уверенностью в голосе:

— Будем сражаться в логове Гренделя.[73]

Диана посмотрела смущенным взглядом:

— Я что-то не вполне понимаю…

Но губы Сьюзен уже изогнулись в кривоватой улыбке, и она тихонько захлопала в ладоши, отчасти в шутку, отчасти всерьез:

— Он хочет сказать, мамочка, что если собираешься уничтожить чудовище, нужно дождаться, когда оно за тобой придет, и тогда схватить его и не отпускать, ни на миг не ослабляя объятий, что бы ни случилось, даже если оно захочет затащить в свой мир, потому что именно там начнется главная часть схватки, которая там же и закончится.

Они помолчали несколько секунд, затем Сьюзен робко приподняла руку, как это делают ученицы в школе, не вполне уверенные, что знают ответ на заданный вопрос, но не желающие упустить возможность быть спрошенными.

— У меня все-таки есть еще один вопрос, — произнесла она не совсем твердым голосом. — Итак, мы трое выследим его, обнаружим раньше, чем это сделает он, и таким образом опередим его… ну, убийцу… то есть отца… Какова окажется наша конечная цель? Я имею в виду — что мы с ним сделаем, когда это случится?

Ни у одного из них, однако, не нашлось ответа на этот вопрос.

Сьюзен и Диана согласились лететь первым же самолетом, который вылетит из Майами на Запад следующим утром. Джеффри попросил мать переслать ему электронную копию письма от поверенного, а также копии объявления о смерти ее мужа, напечатанного в «Бюллетене школы Св. Томаса Мора». Он также пообещал, что их встретят в аэропорту Нового Вашингтона и что он позаботится о жилье. Именно с этими просьбами он и обратился к агенту Мартину.

— Хорошо, — согласился детектив. — Но после того как вы перестанете использовать меня в качестве вашего секретаря, что вы намереваетесь делать?

— Исчезнуть на день или два. А вы позаботьтесь, чтобы моя мать и сестра находились в полной безопасности. И ни в коем случае не афишируйте их приезд в ваш штат. Они должны прибыть под фальшивыми именами, и вы должны протащить этих вымышленных персон через ваши всевидящие посты иммиграционной службы так, чтобы они не оказались заснятыми ни одной видеокамерой и не засветились на экране ни одного компьютера. То же самое касается выдачи им временных паспортов. Никаких внесенных в компьютер данных об этом не должно существовать. Ни одного знака. Вся ваша чертова компьютерная система скомпрометировала себя, и я не хочу, чтобы тот, кого мы разыскиваем, заметил прибытие моей матери и сестры. Он может узнать о них по их возрасту, по месту, откуда они прилетели, и по множеству других деталей. Тогда он начнет действовать на опережение и у нас не останется ни малейшего шанса. Нет уж, этого нельзя допускать. Сперва нам следует хотя бы составить план дальнейшей борьбы.

Детектив что-то проворчал в знак одобрения. Недовольно, однако, бесспорно, соглашаясь. Джеффри подумал, что Роберт Мартин, возможно, оказался таким покладистым, решив, что три живца лучше, чем один. И обещание составить план действий ему также, скорее всего, понравилось.

— Моя сестра будет вооружена. Хорошо вооружена. Тут тоже не должно возникнуть никаких осложнений.

— В таком случае она явно в моем вкусе.

— Не думаю.

— А вы, профессор, сами-то куда?

— В сентиментальное путешествие.

— Лунный свет и приглушенная музыка? И где-то вдали гитарные переливы? Куда же оно вас заведет?

— Я должен съездить домой, — объяснил Джеффри. — Ненадолго. Но мне обязательно надо там побывать.

— Нет, вы не поедете в эту помойку, которую вы называете университетом! — резко ответил Мартин. — Мы так не договаривались. Вы будете находиться здесь, профессор, пока все не закончится.

— Университет вовсе не мой дом, — ответил Джеффри тихо, но с кислой миной. — Это место, где я работаю. А мне нужно домой.

— Ну, как бы то ни было, — проговорил Мартин, пожимая плечами, словно ему это было неинтересно, и шаря рукой за пазухой, — не забудьте взять с собой вот этого дружка! — И с легким смешком детектив бросил Джеффри пистолет девятимиллиметрового калибра, только что извлеченный из наплечной кобуры.

В полете Джеффри удалось немного вздремнуть. Спал он, правда, урывками, то и дело просыпаясь, и порой спутанные сновидения грозили превратиться в кошмар. Однако этого все же так и не произошло, и он окончательно проснулся, когда самолет начал снижаться над Международным аэропортом Ньюарка. Рассвет еще только брезжил, и он подумал, что ему предстоит снова познать унылую безрадостность северной зимы, по крайней мере в течение того срока, на который он здесь задержится. Над городом висела серая темная дымка смога, которая, казалось, препятствовала лучам утреннего солнца освещать землю в полную силу. Сидя у иллюминатора, Джеффри думал о том, что простирающийся под ним мир представляет собой царство спрессованных друг с другом бетона и асфальта, обнесенное кирпичными и стальными оградами, окруженное ржавыми цепями и колючей проволокой.

Пока самолет заходил на посадку, медленно кружа над городом, Клейтон всматривался в городские улицы и находил на них шрамы, оставленные во время недавних уличных беспорядков. Он видел огромные пространства заброшенных кварталов, превращенных огнем в руины. С высоты он мог определить рубежи, на которых держали оборону от сил мятежников осажденные полицейские и национальные гвардейцы, в конце концов, по всей видимости, сумевшие остановить напор поджигателей и мародеров. Он видел границы спасенных районов так же четко, как и те пространства, в которых новоявленным вандалам была предоставлена полная свобода хозяйничать, как они хотят. Когда пилот включил реверс и выпустил шасси, Клейтон вдруг обнаружил, что ему, как ни странно, очень не хватает открытых пространств и четких линий, свойственных архитектуре Пятьдесят первого штата. Он потряс головой, как бы сбрасывая с себя это наваждение, протер глаза, прогоняя дрему, в которую был погружен во время полета, и пошевелил плечами в предчувствии холодной погоды.

Покинув аэропорт в арендованной машине, он еле-еле тащился по запруженным бесконечными пробками улицам. Движение оставалось плотным на всем пути до выезда на основную автомагистраль, а потом пробка то рассасывалась, то опять возникала на протяжении еще двадцати миль. Так что к тому времени, когда Джеффри доехал до Трентона, столицы штата Нью-Джерси, он поспел туда как раз к утреннему часу пик.

Джеффри съехал с шоссе на Перри-стрит, воспользовавшись развязкой у здания редакции «Таймс», главной трентонской газеты. На боковой стене и на фасаде этого старого и не слишком выразительного здания виднелись большие черные полосы сажи, увеличивающиеся по мере приближения к воротам, через которые вывозят отпечатанный тираж и у которых сейчас выстроились потрепанные, видавшие виды сине-желтые доставочные грузовики, ожидающие утренней доставки. Рядом с ними стояли человек шесть шоферов, сгрудившиеся вокруг разведенного в старой железной бочке костра. Они ожидали сигнала начинать погрузку.

Клейтон развернулся и проехал несколько кварталов по направлению к капитолию штата,[74] приблизившись к нему настолько, что можно было увидеть его вызолоченный купол, блестевший на солнце. По дороге он миновал полицейский блокпост — импровизированную баррикаду, ощетинившуюся колючей проволокой, с огневыми позициями, обложенными мешками с песком, откуда стрелкам удобно было вести огонь. Этот рубеж отделял депрессивный район с пустыми и выгоревшими зданиями, окна и двери на которых были забиты досками, от обновленного, где чувствовались благотворные результаты местной программы реконструкции и развития. Стражи порядка махнули ему рукой, чтобы он проезжал. Присутствие полицейских было не слишком навязчивым, но достаточно ощутимым. Никто не желал беспорядков на улицах, где люди тратят крупные деньги, а тем более в непосредственной близости от Капитолия. Клейтон нашел место для парковки и пошел дальше пешком.

Адвокатская контора поверенного находилась всего в квартале от Законодательного собрания штата, в старомодном каменном здании, внешне сохранившем свою прежнюю элегантность. Вход слегка напоминал крепостные ворота, устроенные так, что гость сперва входил через одни двери, потом оказывался в узком проходе и лишь потом, после дополнительной проверки, его пропускали внутрь через вторые двери. Проверку осуществлял хмурого вида охранник, сохранявший при этом невероятно серьезное выражение лица.

— У вас назначена встреча? — спросил он, сверяясь с расписанием работы своего босса.

— Я здесь для того, чтобы встретиться с мистером Смитом, — ответил Джеффри.