Гробница - Джеймс Херберт

По притихшим улицам быстро двигалась небольшая колонна из трех машин - черного лимузина, "Мерседеса" и "Гранады". Трое шоферов были предельно внимательны, и когда автомобили останавливались перед красными огнями светофора, водители оглядывались по сторонам и смотрели в зеркала заднего обзора - нет ли "хвоста"?

Холлоран помещался на заднем сиденье серебристо-серого бронированного "Мерседеса" рядом с Феликсом Клином, готовый прикрыть своего клиента в случае опасности. Януш Палузинский вел машину; из-за высокой спинки переднего пассажирского кресла показывались плечи и голова Коры. Монк вел переднюю машину, где сидели Кайед и Даад, вертящие головами, словно любопытные черные птицы, и поминутно оглядывающиеся назад, чтобы видеть своего господина, откинувшегося на спинку упругого кресла в "Мерседесе". Замыкала процессию "Гранада" с двумя агентами "Ахиллесова Щита", оставивших на время свое основное занятие - патрулирование границ Нифа.

Клин был непривычно молчалив во время поездки; он не упоминал ни о событиях прошедшей ночи, ни о причине столь срочного вызова обратно в штаб-квартиру "Магмы". Наблюдая за своим клиентом, Холлоран решил, что у Клина снова резко изменилось настроение. Нынешняя задумчивость и серьезность столь резко контрастировала с привычной возбужденной манерой поведения "объекта", с его оживленной болтливостью, что, казалось, сейчас рядом с оперативником сидел совершенно другой, незнакомый ему человек. Эта угрюмая, сосредоточенная личность более всего походила на Клина в роли просветителя, ведущего неспешную беседу с Холлораном у очага в гостиной загородного особняка, но теперь в тяжелом, мрачном взгляде медиума не было привычного лукавого огонька. Клин казался замкнутым, полностью ушедшим в себя; все его движения были спокойными и плавными, а лицо превратилось в застывшую холодную маску, сквозь которую не так-то просто проникнуть взглядом. Ни малейшей тревоги нельзя было прочесть в черных глазах этого хрупкого, низкорослого темноволосого человечка - очевидно, сейчас предчувствие грозящей опасности оставило его. Однако под личиной невозмутимости своего клиента Холлоран ясно ощущал закипающий гнев.

Совершенно неожиданно агент "Щита" вспомнил свой предутренний сон, прерванный Корой. Ему снилось, что он идет вместе с Клином по бескрайней темной равнине; их руки соединены, пальцы сплетены, как в нежном любовном пожатии. Он ничего не видит в окружающей тьме, и Клин ведет его, словно поводырь слепого; однако каким-то непостижимым образом он чувствует, что над их головами и вокруг них - обширное пустое пространство, словно они находятся в большом кафедральном соборе или в громадном подземном гроте. Его пугает эта мрачная пустота. Холлоран ощутил какое-то легкое прикосновение к своему лицу и испуганно отшатнулся, решив, что проход затянут длинными тонкими нитями паутины. Клин шепотом уговаривал его не бояться, успокаивал, объяснял, что они всего лишь проходят сквозь тонкую незримую вуаль. Вглядываясь в непроницаемую темноту, Холлоран увидел - или это только почудилось ему? - смутный сгусток еще большей черноты, замаячивший впереди во мраке пустого подземелья; Клин, держа его руку в своей, направлялся туда, к этому неясному предмету, очертания которого сливались с окружающей мглой. По мере того как они подходили к загадочному темному пятну, Холлоран все отчетливей слышал стук своего собственного сердца; гулкие удары становились все громче, им вторило слабое эхо - то билось сердце Клина. Наконец, их сердца забились в унисон, словно их тела стали чем-то единым, слившись друг с другом через соприкосновение рук. И тут же отовсюду из темноты на них стало смотреть множество огромных слепых каменных глазниц - Холлоран почувствовал на себе их тяжелый взгляд, когда медленно, словно неохотно, открылись сомкнутые каменные веки. Они с Клином все шли вперед, неуклонно приближаясь к средоточию тьмы. Клин освободил свою кисть из сжатой ладони Холлорана; вытянув руки вперед, он разорвал оболочку этой темной субстанции, проделав в ней щель. Тотчас же к стуку их сердец, бившихся как одно, добавились громоподобные удары еще одного сердца, звучавшего, как удары тяжкого молота по глухой каменной глыбе. Ритмичные удары заполнили пустоту огромного, бесконечного пространства, и хотя источник этого оглушающе громкого звука находился в непроглядной темной пустоте перед ними, Холлорану казалось, что все пространство вокруг них пульсирует в такт ударам их собственных сердец. Клин шагнул вперед, в непроглядную, смолянисто-черную бездну; его руки дрожали, а рот был широко раскрыт в беззвучном экстатическом вопле. Холлоран сделал несколько шагов к Клину, желая понять, что кроется за тем последним покровом, который разорвал Клин, что вызвало у его спутника столь сильный прилив чувств. Но он был абсолютно слеп и беспомощен в этой темноте. Он только мог чувствовать непонятную угрозу, исходящую из этой темноты впереди. Тем не менее он протянул руку вперед, коснувшись Клина... и тайный обряд заключил меж двумя мужчинами порочный, противоестественный союз.

- "Лайам"...

И снова голос Коры вырвал его из странной грезы.

- Лайам...

"Мерседес" проезжал мимо резиденции лорд-мэра, и над крышами низких домов уже показался небоскреб штаб-квартиры "Магмы". Кора обернулась назад со своего пассажирского кресла и глядела на него.

Холлоран моргнул, прогоняя воспоминания. Он снова мысленно выругал себя за такую небрежность - не менее четверти часа он провел, погрузившись в свои размышления, не замечая, что происходило в то время вокруг.

- Куда нам ехать - прямо в подземный гараж "Магмы" или высадиться прямо у главного входа? - произнесла Кора, когда глаза Холлорана встретились с ее глазами.

- В гараж, - ответил он. - Перед отъездом я предупредил людей из "Щита", чтобы они проверили его. Если бы там обнаружили что-либо подозрительное, нас бы предупредили.

- А что нового известно о тех, кто пытался задержать нас в пятницу по дороге из Лондона? - спросила она.

Лицо Коры все еще было бледным; в каждом движении девушки чувствовалось нервное возбуждение, которое она тщетно старалась скрыть. Да, несколько дней, проведенных за городом, не только не успокоили, но, кажется, еще больше встревожили ее, подумал Холлоран, криво усмехнувшись.

- Пока еще ничего не ясно, - ответил он, - но в ближайшее время они еще дадут нам о себе знать - так обычно бывает. Хотя теперь угроза не столь велика - ведь мы представляем себе, какого рода опасность нам грозит, и постоянно готовы ко всяким неожиданностям и стараемся обеспечить минимум риска всем, кто вовлечен в это дело.

Последняя фраза, адресованная скорее Клину, чем Коре, была ловким дипломатическим приемом, чтобы сдержать возможную вспышку гнева у клиента. Однако Клин не прислушивался к их разговору; отвернувшись к окну, он смотрел на тихие улицы, по которым проносился "Мерседес", но взор его был пуст и неподвижен; казалось, Клин столь глубоко погрузился в раздумья, что не видит ничего вокруг себя.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});