Южнее реки Бенхай - Михаил Домогацких

Генерал Уэстморленд и его штаб дивизии приняли решение укрепить гарнизоны, расположенные вдоль дороги № 4 от самого Сайгона до мыса Камау, чтобы добиться стратегической инициативы. Переброшенные две дивизии — 9-я американская и 7-я сайгонская — усилили систему обороны, но ценой ослабления позиций на других участках фронта. Уэстморленд, пытаясь создавать превосходство на наиболее важных, по его мнению, направлениях, напоминал человека, безуспешно пытающегося залатать несколькими лоскутами бесчисленное количество дыр на своем военном мундире.

Мобильные, хорошо знающие положение, получающие поддержку населения, появляющиеся словно призраки там, где их меньше всего ждут, отряды Фронта освобождения, не прекращая совершать беспокоящие удары по ослабленным участкам фропга, тоже подтягивали силы к узловым пунктам. Оценивая создавшуюся к лету боевую обстановку в Южном Вьетнаме, когда Уэстморленд основную ставку делал на свою полумиллионную армию, предоставив сайгонским частям осуществлять охранные и карательные акции, командование Фронта приняло решение непрерывными атаками на основные пункты связать американские части, лишить их инициативы и маневренности. На военном совете Фронта освобождения, проходившем при участии прибывшего из Ханоя представителя генерального штаба, были определены как наиболее перспективные на южном участке удары по американским войскам на базах Биньдык и Митхо и по занятым в основном охраной коммуникаций частям сайгонской армии.

В приказе по войскам, находящимся в дельте Меконга, была поставлена задача: перерезать основные участки дороги № 4, возвести на ней непреодолимые для танков, бронетранспортеров и другой боевой техники мощные завалы, взорвать мосты, заминировать отдельные участки дороги и поднять их на воздух, когда на них окажется наибольшее число боевых машин.

Завершая подготовку к решающей атаке, саперы сил освобождения прорыли под дорогой шестьдесят траншей на расстоянии километра или чуть более друг от друга и заложили в них мощные заряды взрывчатки. После начала атаки эти заряды были приведены в действие и парализовали магистраль, на которой скопилось огромное количество боевой техники и транспортных средств. Попытка американцев быстро собрать людей на восстановление натолкнулась, как и было рассчитано, на непреодолимое препятствие другого рода: митинги и демонстрации населения протрв американских бомбежек.

Когда шоссе № 4 было выведено из строя, вооруженные отряды Фронта освобождения начали атаку на военные базы. Артиллерия и минометы сил освобождения подвергли сильному обстрелу военную базу в Бинь-дыке, где находился тренировочный лагерь сайгонских войск, в котором американские инструкторы готовили к боям специальные отряды, сформированные из наиболее надежных солдат, выходцев из семей богатых землевладельцев и городской буржуазии. Эти солдаты получали зарплату и в южновьетнамских пиастрах и американских долларах, на них делалась большая ставка в антипартизанской войне, разработанной генералом Лэнс-дейлом и утвержденной Пентагоном. Лагерю в Биньдыке был нанесен большой урон, его курсанты разбежались, и далеко не всех из них удалось собрать снова. Одновременно с нападением на базу Биньдык началась атака на 7-ю сайгонскую дивизию, брошенную американцами на восстановление дороги № 4. Солдаты дивизии оказали сопротивление американцам, считая, что они посылают вьетнамцев на самое гиблое место и хотят прикрыться ими. На нескольких участках произошли вооруженные столкновения.

Потребовалась целая неделя для того, чтобы американский штаб в Сайгоне оправился от шока и начал организованные действия против сил освобождения. Генерал Уэстморленд утвердил план пяти рейдов по прочесыванию дельты Меконга для уничтожения — уже в который раз! — баз Вьетконга. В этих рейдах участвовало 20 батальонов, одна бригада морской пехоты, ряд подразделений сайгонской армии. Уэстморленд отказался от проведения военных операций только американскими подразделениями. В прочесывании участвовало триста речных судов, вооруженных пулеметами и легкими скорострельными пушками.

Операции отводилась особая роль, о чем Уэстморленд сообщил в Пентагон, до фантастических размеров увеличив при этом силы и потери противника, чтобы оправдать свое поражение и получить новые подкрепления. «Вьетконг, — писал Уэстморленд, — предпринял в дельте Меконга самое массированное нападение на наши военные базы. По данным, полученным от пленных, в операции участвовало такое количество партизан, что наши специалисты оценивают соотношение людских сил как 6: 1 в пользу Вьетконга. Это еще раз подтверждает обоснованность нашего требования увеличить экспедиционный корпус по меньшей мере вдвое, чтобы эффективнее противопоставить нашу силу коммунистам.

Американские солдаты и офицеры в отличие от солдат и офицеров наших вьетнамских союзников сражались героически. Они уничтожили тысячи вьетконговцев. Соотношение потерь 1:5 в нашу пользу показывает и мужество, и умение наших солдат. Я принял решение провести прочесывание дельты Меконга силами примерно ста тысяч человек с привлечением к этим операциям подразделений вьетнамской армии, которая в последних боях показала себя не с лучшей стороны».

Начавшееся «прочесывание» напоминало игру в кошки-мышки, в которой американская кошка все время попадала в ловушку. Когда батальоны 9-й американской и 7-й сайгонской дивизий, поддержанные танками и авиацией, начали планомерное наступление на район Кантхо, в их тылу силы освобождения снова вывели из строя сорокакилометровый участок только что восстановленной дороги, на неделю прервав связь Сайгона с базой в Митхо. Было уничтожено 16 башенных блокгаузов и 2 укрепленных поста. Но самым дерзким актом стал налет диверсионного отряда Фронта освобождения на командный пункт американцев, участвующих в «прочесывании». Бойцы диверсионного отряда, идя на риск, связались с солдатами сайгонского батальона, несущего вместе с ротой американцев охрану командного пункта, и убедили их «закрыть глаза» на час-другой, когда отряд ударит по американцам. Постоянно оскорбляемые высокомерием янки, сайгонские солдаты решили, что, оказав помощь Вьетконгу, они проучат американцев. Когда за полночь отряд патриотов вышел на исходный рубеж, охрана сделала вид, что ничего не заметила. Атака была успешной. Американская рота была разгромлена, из ее расположения исчезло более ста автоматических винтовок. Вместе с воинами Фронта освобождения ушло сорок три вооруженных солдата сайгонского батальона.

Генерал Уэстморленд, получив это сообщение, был вне себя от ярости. Он попросил президента Тхиеу принять его по неотложному делу.

— Господин президент, — нарушая весь этикет, начал генерал, едва войдя в кабинет Тхиеу, — я хочу обратить ваше внимание на крайне слабую военную дисциплину ваших подразделений, участвовавших в нашей совместной операции по прочесыванию дельты Меконга. В результате прямого сговора с Вьетконгом ваши солдаты предали нашу роту. Семьдесят шесть американских парней будут отправлены на родину в гробах. У меня нет слов, чтобы определить этот антиамериканский шаг, господин президент.

— Пройдите вот сюда, господин командующий. Вам коньяк, виски, кофе?

Тхиеу будто не замечал гнева генерала. Он действовал строго по древней традиции: что бы ни произошло, не следует выходить из себя. Ведь если произошло, пусть самое неприятное, гнев не восстановит утерянного.

Правоверный католик, президент Тхиеу уважал священные постулаты буддизма, которые предписывают сохранять спокойствие, даже если рушится под ногами земная твердь. Все предопределено небом, и человек бессилен помешать этому предопределению. Спешащий, теряющий самообладание, торопящийся человек выглядит смешным и неразумным, потому что подчиняется сиюминутному, а не вечному. Зачем торопиться и терять рассудок, когда спокойствием и трезвым умом можно легче достичь желаемого.

Рассуждая так, Тхиеу в то же время искал наилучшую форму ответа генералу.

— Так что вы выпьете, господин генерал? — снова спросил Тхиеу, будто и не слышал гневных слов генерала.

— Кофе, господин президент, но это не главная цель моего визита к вам.

— Понимаю, господин генерал. Но за чашкой кофе мы обсудим все спокойнее и, я думаю, найдем наиболее правильное решение.

«Чашка кофе» продолжалась два с лишним часа. Генерал и президент обсудили политическую и военную ситуацию в стране и действительно нашли согласованное решение.

— Спасибо, господин генерал, — горячо пожимая руку командующего, говорил Тхиеу, — именно такие меры могут оказаться самыми правильными в нынешней обстановке.

Проинформировав посла Лоджа о встрече с президентом, но ничего не сказав о принятом решении, Уэстморленд направил в Пентагон телеграмму, в которой излагал предложения, вселявшие в него большие надежды.