Последний Словотворец. Ложная надежда - Ольга Аст

передернул плечами.

– Позвольте заметить, господа, мы все с вами живы и здоровы, а камень предков целый и невредимый и висит преспокойненько на его шее, одаряя нас своим сиянием. Могу ли я попросить господина Словотворца продемонстрировать его? – Король Велероса сделал просительный жест.

Я легко зацепил цепочку на шее и, стянув ее через голову, поднял камень над головой. По зале прокатилось дружное «ах», после чего я с невозмутимым видом надел амулет обратно.

Эмилий нас защитил, но зачем?

Музыканты заиграли новую мелодию, и гости отвлеклись на танцы. Король Велероса с улыбкой подошел к нам.

– Позвольте высказать свое восхищение. Я вам даже слегка завидую.

– Завидуете? – Бардоулф приподнял брови.

– Я с детства мечтал о своем предназначении и грезил о Словотворце. И вот у вас он есть, это поистине радует и огорчает одновременно.

Он выглядел юным, хотя я знал, что Эмилий старше Бардоулфа. На первый взгляд телосложением он напоминал советника, но если приглядеться, то удавалось заметить мускулы, которые то и дело очерчивались одеждой при движении. Волосы цвета жженого сахара были убраны назад, но несколько волнистых прядей упали, обрамляя лицо. По длине же они не доставали до плеч. А мягкие и приятные черты лица вкупе с заразительной улыбкой точно не оставляли девушек равнодушными.

Я поймал себя на мысли, что почему-то пристально рассматриваю Эмилия, и мне это нравилось. Нравилось просто быть рядом и слушать приятный голос.

– Может, и к вам однажды Боги будут так же благосклонны. – Бардоулф отсалютовал ему кубком.

– Я очень жду этого. – Эмилий печально улыбнулся, а я подавил в себе желание утешить его. – Король Бардоулф, не сочтите за грубость, но не позволите ли мне выйти на свежий воздух вместе с вашим Словотворцем. Я очень хотел бы пообщаться с ним.

Я хотел крикнуть: «Нет! Ни за что!», но вместо этого почему-то с надеждой уставился на Бардоулфа. Тот немного подумал, качая кубок в руках, потом посмотрел на меня и перевел взгляд на Эмилия:

– Попрошу вас ограничиться балконом – хоть здесь и безопасно, но рисковать своим Словотворцем я не хочу.

Король Велероса понимающе кивнул.

– Уверяю вас, он вернется к вам целым и невредимым, я не прощу себе, если с ним что-нибудь случится.

Слова были произнесены обычным тоном, но я точно знал, что так и будет. Эмилий никогда не навредит мне. Мои чувства приводили в замешательство.

Мы вышли на большой балкон. Вечерний воздух приятно освежал лицо, а запахи отцветающих кустарников щекотали нос. Король Велероса, расслабленно улыбаясь, облокотился на перила.

– Спасибо, что поверили нам, Ваше Величество. – Я решил, что стоит поблагодарить его.

– Я слегка слукавил, – беззаботно ответил он.

– То есть все, что вы сказали, ложь?

– Не совсем.

– Поясните.

Эмилий вздохнул, словно очень не хотел вдаваться в подробности, но, увидев мое напряженное лицо, сдался.

– На самом деле отличить предназначенного Словотворца от простого одаренного практически невозможно. Только предназначенный ему правитель может это сделать. Но про артефакт это правда. Хотя он играет больше символическую роль. Король хочет показать, что он готов отдать Словотворцу даже свое право на трон, свою кровь. Это жест полного доверия. И он с благодарностью принимает его, гордо неся на себе. И камень светится, лишь когда его касаются, а не постоянно. Но про это уже давно все забыли.

Значит, он понимал, что этот камень на моей шее не был настоящим, как и я сам. Но от этой мысли я не испытал ужаса.

– Насколько я знаю, только в Дартелии сохранился такой способ определять достойного наследника.

– Верно. В моей стране мы давно передаем трон от отца к сыну без ритуалов и проверок. Ведь уже так много крови смешалось, что теперь и не разберешь. А здесь все еще чтят эти глупые традиции. Но у меня тоже есть такой артефакт.

С этими словами он развязал узел на горловине рубашки и достал мешочек, в котором лежал тот самый камень, который привозили к нам и благодаря которому меня признали настоящим. Эмилий аккуратно вытянул его двумя пальцами, и тот пришел в движение от его прикосновения. Он посветлел, становясь из черного темно-синим и сияя изнутри. Точно так же было, когда я взял его в тот раз. Король Велероса спрятал его обратно, пока никто не обратил внимания на свечение.

– Он достался мне от отца, а тому – от деда. При вступлении в права наследования нам преподносят знак-напоминание, откуда мы все произошли и кто дал нам право на трон. Но не будем об этом. Я хотел бы представиться тебе менее официально. Меня зовут Эмилий, а как твое имя, Словотворец?

– Этан.

Он был редким исключением – обычно моим именем не интересовались.

– Мне нравится твое имя, Этан. Можно я буду тебя так называть? – Он протянул мне руку. – Приятно познакомиться.

– Мне тоже, Ваше Величество Эмилий.

Я с радостью ответил на рукопожатие. От его ладони по моей руке пробежали искры. Словно множество маленьких иголочек впивались в мое тело, пробираясь от пальцев все выше. Я хотел разорвать рукопожатие, но Эмилий лишь усилил хватку, не давая мне освободиться.

– Потерпи, Этан, и не волнуйся, поверь, так надо. Я не причиню тебе вреда.

В его взгляде читалась тревога, и я послушался его мягкого голоса, позволив иголкам расползтись дальше, забираясь в самую глубь.

В голове прояснилось, и я увидел маленького мальчика с кудрями поразительно теплого и вкусного оттенка, который сидел в углу кабинета и, смешно сдвинув брови, внимательно читал книгу. Передо мной, как страшные картинки из книг, пронеслись его сны, которых он не понимал и боялся. Я как будто наблюдал со стороны и одновременно был им самим. Теперь мальчик плакал, сидя на каменном полу. От него веяло одиночеством. Я хотел подойти к нему, пригладить его кудряшки, сказать, что все хорошо, что скоро мы с ним встретимся, стоит лишь немного подождать, и тогда он никогда больше не будет один. Но только рука протянулась к нему, как резкий оклик вывел меня из этого состояния.

– Господин Словотворец, король Велеросский! Вас все потеряли.

Поодаль от нас стоял Грисский, который прервал что-то очень важное. По его шатающейся походке я понял, что он был очень пьян.

– Прошу простить мою дерзость. Лорд Грисский, если не ошибаюсь. – Эмилий неохотно убрал свою руку и вымученно улыбнулся. – Просто мне до безумия хотелось поговорить с легендарным Словотворцем.

– Понимаю, – хохотнул Валадиан, – он у нас личность знаменитая, прям-таки нарасхват. Ну пойдемте, пойдемте, вас все заждались.

Мы вернулись в душное помещение, а я до