Дочери без матерей. Как пережить утрату - Хоуп Эдельман

четыре ребенка, один из которых был подростком, а через пару лет у нее родилась дочь, моя сводная сестра, – рассказывает Кэролайн. – Моя вторая мама любила нас и позволяла быть самими собой. Она не вмешивалась в нашу жизнь, но мы знали, что при необходимости она всегда поможет. Мы очень любили ее и считали, что нам повезло с ней. Пережить ее смерть было не легче и, вероятно, даже сложнее, чем смерть родной мамы».

53-летняя Кэролайн обрела хорошую замену матери в подростковом возрасте. Тем не менее она нуждалась в поддержке родной матери, когда достигла таких женских этапов развития, как начало менструации, рождение ребенка и наступление менопаузы. Кэролайн, как и другие дочери без матерей, обнаружила, что, даже если мачеха воспитывает, заботится и поддерживает тебя в эмоциональном плане, ты все равно чувствуешь утраченную связь. «Дочь чувствует, что родная мать хранит секреты, что она – источник определенных знаний, которые доступны только ей, – поясняет Ивелин Бассофф. – На мой взгляд, даже если дочь без матери получит всю информацию о менструации, противозачаточных средствах и родах ребенка, она все равно будет чувствовать, что чего-то не хватает, что ее мать могла дать ей то, чего не могут дать другие. Это ощущение неразрывности матери и дочери». Поддержки другой женщины не всегда достаточно, даже если ты понимаешь, что нуждаешься в ней.

Так что мы ищем? Чего не может дать другая женщина? Одна за другой женщины делились со мной тем, по чему они скучают больше всего. По маминой еде – когда они пекут лимонный пирог, он получается другим. Или по совместному шопингу. Женщины признаются, что не могут покупать одежду в одиночестве.

Еда, одежда и чувство безопасности, которое дает первое и второе, – вот базовые потребности ребенка, которые обычно удовлетворяет мать. По мере взросления ребенка она снимает с себя ответственность. Например, грудь или бутылочка с молоком заменяют детское питание, затем – домашние ужины, подогретый обед и деньги на покупку обедов в школе с друзьями-подростками. На базовом уровне дочь понимает, что кто-то уделяет внимание тому, ест ли она три раза в день. Когда дочь говорит, что скучает по маминой еде, она не имеет в виду, что скучает по куску пирога. Она скучает по заботе и поддержке.

Эти глубокие потери часто выходят на передний план в жизни дочери-подростка, оставшейся без матери. В это время девочка переживает серьезные физические и эмоциональные перемены. Хотя дочь-подросток может отвергать поддержку матери и настаивать, что справится сама, мать по-прежнему отражает женскую мудрость и выступает в роли тихой гавани. Когда дочь проходит такие важные женские этапы развития, как начало менструации, потерю девственности, беременность, рождение ребенка и менопаузу, она знает, что мать уже пережила их. Она нуждается в поддержке человека, который понимает тонкости женского тела, потому что сама дочь не разбирается в этом.

32-летняя Роберта говорит, что 17 лет назад лишилась человека, с которым можно было поделиться женскими переживаниями. Когда-то она спрашивала у мамы о мастурбации и менструации, но когда в 16 лет ей захотелось узнать подробнее о физическом развитии, Роберта поняла, что ей не к кому обратиться. Мысль обратиться с вопросом к отцу и эмоционально отстраненной старшей сестре пугала. Роберта осталась наедине со своими страхами, которые быстро переросли в настоящую тревогу. «Я была зациклена на своей плоской груди и не могла пользоваться тампонами, – признается Роберта. – Я действительно боялась, что выгляжу неженственно. Думала: “У меня нет груди, и мне больно пользоваться тампонами. Разве я женщина?” Ведь женщиной тебя делают не мелкие вещи вроде умения готовить. Один пол отличается от другого телом. Я боялась того, что происходило с моим. Без мамы эти проблемы казались чудовищными. Я прожила в страхе не меньше пяти лет».

Роберта чувствовала, что отец не мог избавить ее от стресса подросткового периода. Хотя отцы доносят до дочерей свои интимные взгляды и ценности через комментарии и примеры, они – не лучший источник женской информации. Исследование Университета Вайденера, в котором приняли участие 24 полных семьи с девочками-подростками, показало, что половина девочек обращалась к матерям за информацией о сексе, но никто не обращался с этими вопросами к отцам. В этом исследовании, проведенном среди семей среднего и высшего среднего класса, обсуждения секса и половой жизни между отцами и дочерьми были зачастую объективными и неинформативными, если вообще происходили.

Без матери в доме такое событие, как первая менструация дочери, нередко приравнивается по значению к плохому дню. Наоми Ловински называет менструацию, а также рождение ребенка и его воспитание женскими мистериями, глубоким и преимущественно женским опытом, который связывает мать и дочь. На протяжении 2000 лет, до 396 года нашей эры, греки восхваляли эту связь на ежегодной религиозной церемонии в Элевсине. Такие церемонии, получившие название Элевсинских мистерий, были основаны на мифе о богине Деметре и ее дочери Персефоне, которые оказались разлучены, когда Аид, бог смерти, забрал Персефону в Царство мертвых и сделал своей женой. Опечаленная Деметра безутешно плакала и в отместку уничтожила урожаи зерна на земле, после чего Аид согласился возвращать Персефону к матери на девять месяцев в году. Мистерии были настолько почитаемы, что все их участницы предварительно проходили сложный процесс очищения. Его устраивали в честь возвращения Персефоны к матери и воссоединения двух потерянных душ. Кроме того, люди отмечали естественный цикл рождения, смерти и возрождения. «В современной культуре женщине сложно ощутить связь с мистериями, – утверждает доктор Ловински. – Без матери первая менструация – лишь событие, связанное с гигиеной. Либо девочки полностью его игнорируют. Если мать жива, она отражает женскую энергию, которую можно впитать и которая поможет девочке почувствовать масштаб события, отпраздновать его по-женски».

«Большинство матерей и дочерей тайно понимают такие вещи, – продолжает она. – Они могут не обсуждать это вслух, но разделяют знание о том, каково быть женщиной. Мы знаем, что каждый месяц теряем кровь и что у нас есть другие общие события, о которых не говорят в мужском мире. Еще у нас есть небольшие секретные способы делать что-то, например готовить или выбирать одежду. Если с девочкой никто не поделится этими знаниями, она возьмет на себя огромный груз мистерий, который без помощи другого человека может пугать. В нашей культуре наставления во многом являются общими и неосознанными, но на каком-то уровне мать думает о том, что у нее есть дочь, у которой началась менструация и которая теперь может родить детей. Кто-то уделяет внимание значимости этого события, пусть и не выражает это вслух. Если никто не уделяет