Король-Предатель - Михнегер Егор

— Дед, не надо. Не надо, прошу! Пожалуйста, успокойся и выслушай. Знаю, у тебя есть причины меня ненавидеть, но речь идёт о жизни и смерти всех жителей нашего родного Квартала!

Пророк лишь сильнее сжал кулаки:

— Что-то поздновато ты забеспокоился о народе, — сквозь стиснутые зубы процедил едва сдерживающий себя гном.

— Да послушай же! При всём уважении, Дед, поверь, ты даже представить не можешь масштаба всей ситуации! С нами в союзе кто-то из самых могущественных власть имущих в Оплоте, а может таких мятежных богачей целый альянс! Лишь благодаря сему стало возможным наше противостояние. Без всесторонней поддержки Сопротивление так и осталось бы красным словцом для прикрытия рэкета и грабежа, лозунгом вшивой банды головорезов, не более. Пастырь, ты должен понять: я, Дорки, вся эта куча безмозглых фанатиков, воинов непонятной свободы и прочей херни — все мы лишь пешки в чужой игре, ничего не значащие исполнители чужой воли!

Лех протёр платком лоб:

— Проблема в том, что Дорки наотрез отказывается принимать очевидную истину, да что там, походу бандюга свихнулся вконец! Озверел от нахлынувшей власти, возомнил себя кровавой мессией и не понимает, что без власть имущего мы ничто! Этот психопат жаждет скорейшей расправы над всеми «виновными», от него можно ожидать самых разрушительных, самых бесперспективных и неоправданных действий! Я боюсь, что такой «Вождь» приведёт народ к катастрофе. Не выдержит он долгого ожидания, не сможет вести тактическую войну, следовать тщательно выверенной стратегии, кою заповедал нам Покровитель…

— Покровитель? — пророк с трудом, но всё же разжал кулаки.

Как бы не презирал он жирного гнома, всё указывало на то, что Лех гораздо дальновиднее и умнее чем кажется. Когда такие что-то хотят с тобой обсудить, отказываться от диалога — вверх глупости и самонадеянности. А ненависть, обиды и месть всегда можно отложить на потом. Когда для них наступит подходящее время и место…

— Давай, пройдёмся куда-нибудь вглубь вашего прекрасного сада, — Лех затравленно оглянулся по сторонам. — Мы говорим с тобой слишком громко и слишком близко от посторонних ушей.

— Всё началось довольно давно. Пожалуй, где-то год… — торговец задумчиво почесал бороду, — нет, наверное, даже несколько лет назад. Конечно, никто не пришёл и не выложил всё сходу как есть. Ха, как же, жди больше!

Были туманные намёки, расспросы, как бы невзначай, от разного рода господ и их приближённых, с коими я и Фомлин вели дела вне Квартала. Поначалу я не обращал на это особого внимания, думал, обычные жалобы и ворчание гномов, способ поддержать разговор, выгадать наилучшую цену. Однако опасного рода вопросы настойчиво поднимались снова и снова.

Постепенно у меня сложилось совершенно чёткое впечатление, что нас проверяют. Я поделился своими наблюдениями с Фомлином, а тот в свою очередь подтвердил мои опасения. Наш почивший друг полагал, что это какая-то хитроумная провокация, попытка найти предлог для ещё большего угнетения черни. Посему так называемый староста ни в какую не шёл на контакт, всячески изворачивался и уходил от любых скользких тем, что настоятельно советовал делать и мне. «Мы не должны давать ни единого повода для подозрения власть имущим!» — из раза в раз повторял он.

Мне же ситуация казалась всё более и более странной. Зачем кому-то понадобилось нас провоцировать? Чтобы потом наказать? Оно, возможно, звучало вполне бы логично, вот только тотальное истребление Жизнетворцев без мало-мальски удобоваримого объяснения как-то не согласовывалось с данной концепцией. Если Король решит притеснить голодранцев, то сделает это без какого-либо предлога или предупреждения, рассудил я тогда.

Втихую от Фомлина, на свой страх и риск, я начал играть в ту же игру, что и наши возможные провокаторы. Жаловался на несправедливость, притеснения, тяжёлую жизнь. Осторожно выражал недовольство политикой Предателя и так далее.

Дальше обмена намёками дело не шло.

События приняли кардинально иной оборот в тот день, когда на площадь впервые приволокли Безбородого. Кстати, не переживай, с ним всё в порядке, как бы странно не прозвучало данное утверждение, учитывая факт пребывания твоего подопечного в тех же самых колодках. Чувствуется рука опытного наставника. Деморализованный, обездвиженный, полностью беззащитный — законнорожденный мало того, что сумел не пасть духом, так вдобавок ещё умудрился собрать вокруг себя группу последователей! Они называют его Безбородым пророком. Можешь вообще такое вообразить?! Лично я как услышал, чуть не упал!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Пастырь представил, хотя и с трудом. Всё походило на то, что талантливый ученик превзошёл своего учителя. Лучшей награды для наставника и желать было нельзя! К несчастью, имелись все основания полагать, что талант висит сейчас на волоске от того, чтобы оказаться безжалостно вкопанным в землю, в прямом смысле обыгрывая известную поговорку…

— Безбородый пророк?! Ну и ну… Такого, пожалуй, за всю историю гномов не было никогда. Да, парень действительно молодец. Я знал, он обязательно найдёт возможность обратить обстоятельства в свою пользу! — с гордым видом промолвил пророк. Не суть ведь важно, что узнал он об этом лишь секунду назад.

Лех недоверчиво хмыкнул:

— Может оно, конечно, и так, но сейчас разговор не о нём. Давай вернёмся к нашим тараканам, лады?

Итак, как я уже говорил, после решительного народного самосуда над многострадальным, тогда ещё вполне себе бородатым законнорожденным, в моё скромное жилище явился Он! Покровитель, собственной персоной!

— Да кто он, Проявленный его побери, в конце то концов таковой?! — решил немного подзадорить торговца пророк, изображая заинтригованность и явное нетерпение.

Лех надулся от важности:

— Того, старче, я тебе сказать не могу. Все те несколько раз, когда я общался непосредственно с Покровителем, тот тщательно скрывал не только лицо, но даже всю свою бороду прятал за широкой и плотной банданой! Знаешь, густого такого, фиолетово-чёрного цвета. Видны были одни лишь глаза, что ярче светлокамней горели колдовским пламенем…

Нет, ты зря усмехаешься, Пастырь, я точно тебе говорю! Что-то древнее, неземное было в тех мудрых глазах. Властность в голосе и манерах. Безграничные возможности в том, КАК он говорил, и в том, ЧТО он предлагал…

Я поверил ему! Поверил в него, поверил в каждое произнесённое им тогда слово, ты понимаешь?! Я, который всю жизнь не верил ни во что кроме денег и того, что можно сожрать!

Толстяк сокрушенно взмахнул руками, звучно хлопнул себя по бокам:

— Я видел его всего пару раз, указания, в основном, доносят его подчинённые, но скажу тебе, Дед, есть в нём какая-то… — Лех интенсивно потер затылок, подбирая подходящее выражение, — хм, может быть, сила? Да, пожалуй, что так. От него словно бы исходила некая скрытая мощь. Пастырь, не надо на меня так смотреть, других слов я найти всё равно не могу!

Так или иначе, именно он распланировал всё от начала и до конца, руководил каждым нашим следующим шагом, не оставляя возможности отступить. Покровитель заставил меня прийти к Дорки, объяснил, как направить агрессию сего зверёныша в нужное русло. Дальше, ты сам был свидетелем и очевидцем событий. Копья, строевая подготовка безмозглой толпы, провизия, в то время как все, включая богачей, голодали, план атаки на Пещеру ремёсел, оборона прохода — абсолютно всё было сделано согласно распоряжениям и благодаря помощи Покровителя. Я так догадываюсь, что и вдохновляющие речи для Дорки тоже он подготовил.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

И вот теперь, когда требуется просто сидеть и оттягивать на себя внимание стражей, наш «истинный вождь» решил взять инициативу в свои кривые, неуёмные руки! Рвётся, сука, в бой за свободу! Считает, что больше никто ему не указ. Нет, я худею, насколько быстро пёс забыл, кто его кормит! — голос Леха сорвался на хрип. От недавней наглости и высокомерия зажравшегося торговца не осталось ни следа. Нотки мольбы и отчаяния прорывались в жалобной речи гнома, стоявшего, по сути, у истоков межклассовой бойни: — И что теперича мне, оторванному на время блокады от Покровителя, прикажете делать? Сидеть и покорнейше наблюдать, как Дорки ведёт народ на убой?! Прятаться в глубокой норе, пока стражи вершат жестокое правосудие над бунтовщиками? Знать без тени сомнения, что мы безвозвратно теряем единственный шанс изменить жизнь простых гномов к лучшему, и не предпринимать по этому поводу решительно ничего?!