Кукла старого Адама - Марина Владимировна Болдова

все-таки брат тебе. Она сначала высмеяла меня, но потом вдруг согласилась встретиться. Мы встретились в Шереметьево, мне нужно было вернуться на время в Гамбург, там должен был наконец состояться развод с женой, с которой мы не жили уже больше двух лет. Я рассказал Лизавете все, она, конечно, поначалу отнеслась недоверчиво, но все же согласилась мне помочь. Так получилось, что я задержался в Европе дольше, чем планировал, подвернулся хороший заказ в Италии, а деньги мне были очень нужны. В Россию я вернулся в начале сентября, зато с приличной суммой в евро. Лизка в июле схоронила мужа, было решено, что она уедет в Тюмень одна. Я только просил, чтобы она ни одного шага не предпринимала, не посоветовавшись со мной. Но как же, ей да слушать младшего брата! Эта дура отыскала профиль Анны в соцсетях и нарисовалась там со своей страницы, профиля матери и даже с якобы моего. И все в один день. Оставалась надежда, что Анна не сообразит, с чего бы это трое под хорошо известной ей фамилией Коваль вдруг скопом проявили к ней интерес. Я чуть не разругался с Лизкой вдрызг, но она вроде как раскаялась… Мне бы уже тогда подумать, что идиотку она из себя лишь строит, а на самом деле ведет свою игру.

– О чем вы?

– О том, что она настолько презирала меня, что была готова рассказать все Анне, только бы мне не досталось ничего. Она рассчитывала, что, пока я в Италии, они вдвоем достанут клад и сдадут государству, честно получив свои проценты. Эта курица даже не подумала, что лес этот находится на территории чужого государства с не пойми какой властью. И в лучшем случае им скажут спасибо, а в худшем – выдворят из страны.

– А вы, Коваль, как собирались реализовать ценности?

– У меня есть покупатель. Сейчас уже имя называть смысла нет.

– Допустим. Продолжайте. Вы приехали в Россию. Почему сразу в наш город?

– Лиза сообщила, что Анна еще в августе уехала сюда. Вроде бы решила „воскреснуть“, встретиться с дочерью. И еще она сказала, что куклы в доме у Анны нет.

– Почему она так решила?

– Сказала, что была у нее в квартире как покупатель. Я поверил, Анна действительно выставила жилье на продажу. Еще похвалил сестрицу за смекалку… Но теперь получалось, что узнать, куда Анна дела куклу, можно было только у нее самой.

– Как вы нашли квартиру, которую сняла Анна?

– Я сначала узнал, где живет Варвара. Когда мне мать сказала, что мой папаша и Анна оставили родственникам свою маленькую дочь, я, честно говоря, удивился. Ладно Тихон, он и нас бросил! Но Анна все же мать! Варя, как я понял, воспитывалась в семье Катерины.

– Вы знали, что дочь Катерины Дарья – ваша родная сестра?

– Конечно, мы с ней в один день родились, мне еще об этом бабушка Аделина рассказала. Послушайте, через интернет можно найти кого угодно, только надо знать, как искать. Поверьте, о моих сестрах столько информации, что можно писать их биографии. А уж найти, где живут, совсем несложно. Я следил за домом, но Варя так скучно живет. В одно и то же время с работы, супермаркет за углом, рыночек у остановки транспорта. Вот Дарья навещала ее часто. Я заметил, что муж Варвары приходит очень поздно. Стало любопытно, где проводит время. Представляете, он каждый день ездил в хоспис! И часа два гулял в парке с одной женщиной. Явно больной. Я думал, что она его родственница, пока не увидел, как они целуются.

– Не отвлекайтесь.

– Я решил понаблюдать за Одинцовым и днем. И наконец застукал его в кафе с Анной.

– Как вы ее узнали?

– По фотографии на сайте „Одноклассники“, в других соцсетях нет ни одного фото. Опасалась все-таки разоблачения, не светилась.

– Расскажите, как убили Анну Шуйскую.

– Когда увидел ее с Одинцовым, понял, что сунуться напрямую к дочери она побоялась, подъехала к зятю. Действовать нужно было быстро, пока не нарисовалась перед всей родней. Я должен был узнать, куда она дела куклу! Был уверен, что подарила, такую красоту на помойку не выкидывают. Она открыла мне дверь, даже не посмотрев в глазок! Может быть, кого-то ждала, конечно…

– Шприц с инсулином принесли с собой?

– Да. Я знал, что оставлять ее в живых опасно. Я рассчитывал, что место укола никто не обнаружит, а пока экспертиза, анализы, я уже буду далеко. Да и не знал обо мне никто, кроме Лизки! Анна испугалась, когда я назвал свое имя. Не удивилась, а именно испугалась. Я потом понял, что с сестрицей они пообщаться уже успели. Но до конца подлый план Лизаветы мне стал понятен не сразу… Шуйская с готовностью выложила мне версию, что куклу уже давно подарила дочери соседей. И даже со смешком поинтересовалась, зачем мне, мужчине, кукла? Не за бриллиантами ли я охочусь, которые она, когда с нашим папашей бежала, в поясок ей зашила? Так нет их уже давно. Что она от меня хотела услышать? Правду? Я ничего не терял, поэтому и сказал правду. И опять мне бы насторожиться – уж очень спокойно она ее приняла, словно это новостью для нее не было. Потом равнодушно усмехнулась и сказала, что, мол, поезжай в Тюмень и забери у соседки куклу, если отдаст. Номер квартиры назвала и имя женщины – Светлана Рощина.

– Зачем было вам убивать Анну?

– Был уверен на все сто, что расскажет обо всем дочери и зятю в тот же вечер. А оно мне надо? Вколол ей убойную дозу инсулина…»

– И что? Инсулин же лекарство, им диабет лечат, – проявила осведомленность Стася.

– Ваша бабушка была на удивление здоровым человеком. Большая доза гормона стала для нее ядом. Все, продолжаем слушать. – Строков решил избежать дальнейших вопросов.

«– Вечерним рейсом в двадцать один пятнадцать я вылетел в Тюмень. Была глубокая ночь, к Лизке ломиться не стал, снял на сутки квартиру. А утром поехал к ней. Она сама вызвалась сходить к соседке, я согласился – мне же лучше. Откуда я мог знать, что Лизка была в курсе того, что эта Светлана давно уехала из города? И еще ей была известна ее фамилия по первому мужу – Одинцова. И то, что та – мать мужа Варвары. Эти две аферистки – моя сестра и Шуйская – давно спелись. План, как обвести меня вокруг пальца, придумала, конечно, Лизка, как только узнала, что Анна все время следила за жизнью своей дочери Варвары, ездила