Чингисхан. Пенталогия (ЛП) - Конн Иггульден

Тэмучжин потрогал угли и недовольно покривился. Они были холодными.

— Разошлите разведчиков во все стороны, — велел он братьям. — Пусть порыщут подальше. Если мы поймаем татар в дороге, то дело сделаем быстро.

Татарский улус был готов к новому сезону. Возможно, они намеревались выследить удальцов, что беспокоили их всю зиму. Они шли с повозками, куда сгрузили юрты, и большими стадами, по помету которых можно было разобрать, далеко ли ушли татары и сколько их. Тэмучжину хотелось узнать, как близко они подобрались к врагам. Он помнил ту опустошенность, которая охватила его, когда он лежал, слизывая с губ вражью кровь, и смотрел на спокойный татарский улус, слишком огромный, чтобы можно было напасть на него. Упускать их было нельзя, тут никаких вопросов быть не могло. Тэмучжин пришел к Тогрулу как человек, у которого нет другого выхода.

— Тут было много людей, — сказал Юань, оказавшийся у него за плечом. Китаец пересчитал круги и осмотрел следы. — Больше сотни, о которой ты говорил Тогрулу.

Тэмучжин поднял взгляд.

— Возможно. Наверняка знать не могу.

Юань смотрел на человека, который вел людей через дикие степи, чтобы убивать других людей, и думал, что надо было просить у Тогрула пятьдесят воинов, а не тридцать. Но в таком случае их стало бы больше, чем людей Тэмучжина, а это вряд ли пришлось бы по нраву молодому предводителю. Китаец заметил, как он перемешивает воинов в десятках, приказывает им упражняться вместе. Все знали о ярости Тэмучжина, как и об удаче, сопровождающей его. Они уже смотрели на него как на хана. Понимает ли Тогрул, чем рискует, думал Юань. Он тихо вздохнул, когда Тэмучжин пошел к братьям поговорить. Золото и земли стоят большего риска, если умело пользоваться этими рычагами. Вэнь Чао открыл ему эту истину.

Тэмучжин кивнул братьям, в том числе и Тэмуге. Младший получил самые маленькие доспехи. Люди Вэня Чао были легки сложением, но доспехи все равно были велики мальчику, и Тэмучжин подавил улыбку, наблюдая, как Тэмуге неуклюже повернулся к коню и стал проверять ремни и узду.

— Молодец, братишка, — бросил Тэмучжин, проходя мимо. Он услышал, что Хасар фыркнул, но пропустил это мимо ушей. — Скоро мы их найдем, Тэмуге. Будешь ли ты готов сражаться, когда мы помчимся на них?

Тэмуге поднял взгляд на своего обожаемого брата. Он не стал признаваться, что у него в животе затаился холодный страх, и не сказал о том, как устал от скачки. Он начал уже думать, что свалится с седла и опозорит всех. Каждый раз, спешиваясь, он чувствовал, как затекли его ноги: ему приходилось цепляться за коня, чтобы не упасть.

— Я буду готов, Тэмучжин, — сказал он нарочито весело.

Но в душе его терзало отчаяние. Он знал, что его даже лучником можно назвать с трудом, а татарский меч, который вручил ему Тэмучжин, был слишком тяжел для него. Под халатом Тэмуге спрятал клинок поменьше и надеялся, что ему удастся порубиться им. Однако мысль о том, что он будет на самом деле рубить и кровь потечет по рукам, пугала его. Он не был так силен и безжалостен, как остальные. И не мог понять, какая от него будет польза, но не хотел больше видеть презрение в глазах Хасара. Хачиун зашел к нему вечером накануне выступления и сказал, что Бортэ и Оэлун потребуется поддержка в кераитском улусе. В действительности брат не хотел пускать младшего в грядущее сражение, но Тэмуге отказался остаться. Если будет так, что понадобится помощь в улусе кераитов, тут и полусотни воинов не хватит. Оэлун и Бортэ оставались там, чтобы кераиты знали: Тэмучжин вернется с обещанными Тогрулу татарскими головами.

Из всех братьев только Тэмуге не получил отряда. Вместе с Джелме, Арсланом, Юанем и братьями у Тэмучжина было шестеро командиров, как и нужно было. Тэмуге понимал, что он еще слишком мал и неопытен в военном деле. Сев в седло, он потрогал острие ножа, попробовал его остроту. Он мечтал о том, как спасет братьям жизнь, и тогда все будут смотреть на него в изумлении и поймут, что он истинный сын Есугэя. Ему не хотелось отвлекаться от своих грез. И он вздрогнул, когда все двинулись вперед, ощущая холод, похоже, больше остальных. Он заглянул себе в душу в поисках той легкой отваги, которую показывали воины, но не нашел ничего, кроме страха.

Разведчики обнаружили основные силы татар через два дня после того, как Тэмучжин нашел место, где прежде стоял татарский улус. Всадники примчались во весь опор и спрыгнули с седел, чтобы доложить Тэмучжину.

— Они в походе, господин, — выпалил первый. — Выпустили передовых во все стороны, но войско ползет медленно, они идут по соседней долине, вон там!

Тэмучжин осклабился.

— Они выслали против нас тридцать воинов, и ни один не вернулся живым. Наверное, они подозревают, что по соседству с ними есть какое-то большое племя. Хорошо же. Если они будут так осторожничать, то далеко не уйдут.

Он поднял руку, подзывая командиров. Все они видели его оживленные переговоры с разведчиками и быстро подъехали, ожидая новостей.

— Скажите своим людям готовиться к бою, — велел Тэмучжин, садясь в седло. — Поедем как один, равняйтесь по скорости на меня. Если кто нарушит строй, скормлю стервятникам.

Он заметил, как ухмыльнулся Хасар, и ожег его взглядом.

— Даже если это будет мой брат Хасар. Даже если мой родной брат. Стрелять по сигналу, потом беритесь за мечи. Дружно ударим по ним. Если потеряете коней, просто постарайтесь остаться в живых, пока остальные не дорежут татар.

— Пленных велишь брать? — спросил Арслан.

Тэмучжин ответил, не задумываясь:

— Если кто-то останется в живых после нашего нападения, я допрошу их вожака, чтобы узнать о них побольше. А уж после они мне не потребуются. Кровных врагов в свои ряды я брать не стану.

Слова эти сразу разошлись среди воинов, как только командиры вернулись к отрядам. Они построили коней в ряд. Перевалив через гребень холма, они увидели татар, медленно передвигавшихся по равнине со своими повозками.

Все как один пошли рысью, устремляясь к врагу. Тэмучжин заслышал вдали сигнальные рога, на ходу надевая тетиву на лук и пробуя ее. Открыл колчан, прикрепленный к седлу, достал первую стрелу и тронул перья большим пальцем. Стрела устремится вперед прямо и верно, как и они.

ГЛАВА 29

Татарам было не занимать отваги. Как только их сигнальные рога запели по всей равнине, воины бросились к коням и прыгнули в седла с пронзительными криками, которые донеслись и до слуха отряда Тэмучжина. Его шесть десятков неслись вперед дружно и слаженно, разогнавшись до галопа. Командиры то и дело рявкали на тех, кто слишком вырывался вперед, и поглядывали на Тэмучжина, который тем временем с искусством закаленного воина выпустил первую стрелу.

Юань всегда настаивал, что атаку надо вести единой линией, и преимущество новой тактики проявилось в первом же кровавом столкновении с татарскими передовыми. Когда люди Тэмучжина домчались до них, те уже были утыканы стрелами и валились с седел. Татары разделились, оставив часть воинов стеречь повозки, но все равно противников было больше, чем ожидал Тэмучжин, и они кишели на равнине, как растревоженные осы.

Он промчался сквозь них, оставив позади себя мертвых лошадей и воинов. Татары встречалали врагов по одному, по два, пятерками или десятками. Луки приносили им быструю смерть, и это была такая могучая сила, что нестройное татарское войско не смогло противостоять ей. Тэмучжину казалось, что его сердце ударило лишь несколько раз, а его люди уже оставили за собой след из умирающих врагов и коней, лишенных всадников, повозки приближались с головокружительной скоростью. Он глянул налево и направо, трижды коротко дунул в рог, скомандовав перестроиться полумесяцем. Он чуть было не запоздал с этим приказом, но Юань двинул своих людей, не отставая от Хачиуна и Хасара на правом крыле. Все они, издавая страшные крики, охватили полукругом татарские повозки, скот и самих татар.

Тэмучжин нащупал колчан и обнаружил, что он опустел. Швырнул лук на землю и схватился за меч. Он был в центре полумесяца. Путь ему преграждала тяжело нагруженная войлоком и кожами повозка. Он едва заметил выскочившего наперерез человека, снеся ему голову ударом меча, а после ударил коня пятками и направил его в самую гущу татар. Арслан и еще десять воинов помчались следом за ним, убивая на ходу всех, кто попадался под руку. Женщины и дети в ужасе прятались под повозками, когда всадники проносились мимо, и их вопли были похожи на крики ястребов на ветру.

Перелом наступил внезапно. Один татарин бросил меч, но избежал смерти только потому, что кинулся на землю, когда мимо промчался Хасар. Остальные последовали его примеру, ложась на землю, а Тэмучжин со своими людьми носился по улусу в поисках сопротивляющихся. Не вдруг утихла жажда крови, и хан протрубил в свой рог, приказывая прекратить убийства. Люди его были в свежей крови, но услышали Тэмучжина, остановились и стали счищать кровь с клинков.