Республика воров - Скотт Линч

– Там всем досталось, – вздохнул Локк. – А потом капа Раза нас предал. Он нас всех собирался убить, но мы с Жаном уцелели, а вот братья Санца погибли. И еще один мальчишка, наш ученик… Он бы тебе понравился.

– Видно, не повезло ему с гарристой…

– Да я бы с радостью свою жизнь отдал, лишь бы их спасти! Не вышло… Понимаешь, так уж сложилось… И ты еще куда-то умотала… Я вот до сих пор не понимаю почему.

– По-твоему, я должна была остаться? Помогать тебе хозяйство вести? Дом содержать? Ты же хотел, чтобы ничего не менялось – ни стеклянное подземелье, ни храм, ни плутни… Вон, даже учеников начал набирать – мальчишек, разумеется.

– Послушай, так нечестно…

– Локк, корни только деревья пускают или там овощи на грядках. Ворам это не свойственно. Мне заблуждений Цеппи на всю жизнь хватило, благодарствую, а находиться в обществе его бледного подобия было и вовсе ни к чему! – Она тяжело вздохнула. – На равных я с тобой, может, и прожила бы, но принять тебя как гарристу, как посвященного священнослужителя, как заботливого отца? Нет уж, увольте, не могу. А груда золота, которую Цеппи нам завещал?! О боги, да хуже проклятия и придумать невозможно! Надо было все сокровища в море утопить, а храм спалить дотла…

– Мы и спалили, – сказал Локк. – А сокровища я утопил.

– Как это?

– А вот так… утопил в Старой гавани. Посмертное приношение Кало и Галдо.

– Все утопил?

– Все до последнего медяка, на радость акулам и богам.

– Спасибо тебе за это… – прошептала она, проведя тыльной стороной правой руки по щеке Локка.

Он вздрогнул, нерешительно коснулся ее ладони. Сабета не отвела руку, и кровь вскипела у него в жилах.

– За что? За то, что все потерял?

– За братьев Санца.

– А…

– У тебя морщинки появились, – вздохнула она.

– Меня отравили, – признался он. – Опять.

– Не представляю, у кого может возникнуть желание напоить ядом такого очаровательного и обходительного молодого человека… Прости, Локк. Прости за Кало и Галдо. Прости, что меня с вами не было…

– Это ты меня прости. Хреновый из меня гарриста вышел.

– Может, сложись все иначе, я бы осталась, смотрела бы, как у тебя морщинки появляются. И от себя бы добавила, – грустно улыбнулась она. – Но согласись, перед тем как исчезнуть, я все-таки ясно дала понять, что к чему.

– Если честно, мне иногда и самому странно, что ты так надолго с нами задержалась.

– Видишь ли, я не сгоряча решила уйти… – Она отняла руку от его щеки, отстранилась. – После смерти Цеппи ты хотел, чтобы вся наша жизнь застыла, как муха в янтаре. Чтобы все продолжалось как прежде. Наверное, так тебе было легче с горем справиться, а вот я так не могла.

– Ну… кстати, я в Ашмире твой след отыскал, – вздохнул Локк. – Только этого не знал никто, кроме Жана. А потом…

– Погоди. – Она отодвинула стул от ближайшего стола. – Садись, не стой столбом, как прислуга.

– А под этим стулом – потайная дверца в темницу?

– Не глупи. Выбирай, где тебе больше нравится.

Локк отодвинул от стола еще один стул, поставил его рядом с предложенным Сабетой, жестом пригласил ее сесть и уселся сам, лицом к двери. Сидели они не друг против друга, а вполоборота, едва не соприкасаясь коленями.

– А я, как и мечтала, поехала в королевство Семи Сущностей. Начала с Эмберлена, потом отправилась на запад, кружила голову богачам – холостым и женатым, без разницы.

– А легендарное прозвище тебе придумали?

– Ну, прозвища мне наверняка придумали, и не одно. А сама я вовремя сообразила, что оставаться безымянной гораздо лучше, чем быть героиней народных сказаний.

– Между прочим, все эти слухи про Каморрского Шипа я не распускал…

– Локк, успокойся, я тебя ни в чем не обвиняю.

– А почему ты из Сущностей уехала? Надоело? Скучно стало?

– Там сейчас беспокойно: Эмберлен отделиться хочет, все кантоны к войне готовятся. Вот я и решила где-нибудь еще счастья попытать.

– Да ну, об этом уже давно говорят! И про то, что Эмберлен независимости желает, и про то, что король вот-вот умрет… Мы на этих слухах однажды такое дельце провернули… Нет, вот увидишь, на моем веку в Семи Сущностях ничего не случится – как жили, так и будут жить.

– Ты никак через месяц-другой помирать собрался? Я же там много времени провела, знаю, о чем говорю. Король из ума выжил, наследников у него нет, и всем известно, что после смерти короля Тайный совет преемника выбирать будет.

– И как из-за этого война начнется?

– В Тайном совете заседают всего десять представителей знатных родов, а знатных семейств в королевстве – сотни. С оружием в руках престол гораздо легче отвоевать. Вот попомни мои слова: как начнут преемника выбирать, так все королевство трупами и завалят.

– А, понятно. Значит, ты оттуда сбежала, и тут работенка в Картене подвернулась?

– Я из Винтилы ехала, – вздохнула Сабета. – Сижу в карете одна-одинешенька, и вдруг откуда ни возьмись – вольнонаемный маг.

– Представляю… – Локк умолк, перевел дух и спросил: – А тебе про нас с Жаном сказали? Ну, что тебе против нас придется…

– Да.

– Сразу? Еще до того, как ты согласилась?

– Да, сразу. И я все равно согласилась. А теперь, прежде чем продолжать, подумай хорошенько.

– Я… Да, ты права. Сказать мне нечего.

– Локк, мы не враги. Мы соперники. И ничего нового в этом нет. Вот скажи, что бы ты на моем месте ответил?

– Если бы я согласия не дал, то меня уже в живых бы не было.

– А если бы я согласия не дала, то до сих пор пыталась бы скрыться от убийц, которых за мной граф каль Дарос отправил. К сожалению, мне не удалось ни разбогатеть, ни остаться безымянной. И вообще… если честно, я в такое дерьмо вляпалась… Увы и ах.

– Ну у нас с Жаном тоже без неприятностей не обошлось. Не самое удачное наше предприятие…

– Вот видишь. Так что ни вам, ни мне от этого дела отказываться было не с руки, – сказала Сабета. – Маги пообещали меня защитить, сказали, что помогут скрыться, следы мои заметут. Да и потом, я была не прочь с вами снова увидеться.

– Не прочь увидеться?

– Тебя мой выбор слов не устраивает? Рановато нам с тобой к старому возвращаться. В общем, я тебе рассказала, что со мной случилось, теперь твоя очередь. Что в Каморре произошло?

– В Каморре… – Локк задумчиво почесал гладко выбритый подбородок. – Мы тогда выгодное дельце прокручивали, думали добавить кругленькую сумму к груде презренного металла в сокровищнице…

– Это когда Серый король объявился?

– Да, именно тогда. Серый король, он же капа Раза… Этот мерзавец о нас прознал и решил через нас Барсави отомстить. А в помощниках у него картенский маг был.

– Да, мне о нем говорили… мои работодатели, – сказала Сабета.

– Ага, слушай их больше. Нашли кем гордиться – убийцей и сволочью. В общем, так или иначе, этот мерзавец выследил и нас, и сокровища в стеклянном подземелье, вынудил нас его приказы выполнять. А потом выяснилось, что Серый король, позарившись на наши деньги, решил и от нас избавиться. И… – Локк невольно передернулся, вспомнив, как едва не захлебнулся в бочке зловонной лошадиной мочи; в измученном теле, еще не оправившемся от действия яда, задрожали и напряглись все жилки. – Ему это почти удалось.

– А Барсави?

– Ну, из семейства Барсави никого в живых не осталось. Наску убили, чтобы отцу досадить. А потом Серый король с помощью магии подстроил все так, что Барсави, думая, будто отомстил за убийство дочери, затеял в Плавучей Могиле пирушку… ну, там его с сыновьями и порешили. Ох, он жуткую смерть принял. Помнишь сестер Беранджа?

– Забудешь их, как же!

– Они, оказывается, были сестрами Серого короля и много лет служили Барсави, только выжидая подходящего случая… ну и дождались на свою голову.

– Чего дождались?

– Не чего, а кого – Жана.

– А с Серым королем что стало?

– С ним я клинки скрестил, – неохотно признался Локк.

– Приятно слышать. – В глазах Сабеты сверкнул восхищенный огонек, и у Локка потеплело в груди. – Неужели ты научился с холодным оружием обращаться?

– Да где уж мне, – смутился Локк. – Серый король меня в лоскуты порезал, а я обманом кинжал ему в спину всадил.

– Я рада, что ты его убил, а не он тебя. Жаль, конечно, что с рапирой ты так и не подружился.

– Видишь ли, в отличие от некоторых, я никогда не считал, что мне необходимо немедленно и в совершенстве овладеть всеми мыслимыми и немыслимыми боевыми искусствами.

– Ничего немедленного в этом нет. А эту простую необходимость ты бы осознал гораздо скорее, если бы не постоянное присутствие Жана Таннена.

– Знаешь что, упрекай и укоряй меня в чем угодно и сколько угодно, но об этом лучше молчи. Жан не цепной пес. Он настоящий друг. Между прочим, и твой тоже. Вот только вы оба это подзабыли.

– Прости, пожалуйста, – вздохнула она. – Я о тебе пекусь.

– И вообще, ты же сама всю жизнь настаиваешь на том, чтобы тебя принимали как есть, ничьим уговорам не поддаешься… С чего бы вдруг в тебе пробудилось странное желание меня исправить?