Хроники Дангора. Книга 1 - Алексей Вязовский

В какой-то момент я очнулся. Просто понял, что я — это я. Потом стали прорисовываться детали. Подступающий рассвет. Уходящие назад берега, покрытые густым лесом. Покачивающиеся и поскрипывающие доски, на которых я лежал. Гротескные морды гоблинов, большая часть из которых сидела на веслах, а трое, сидя на носу и по бортам, внимательно и настороженно осматривалась вокруг, сжимая в лапах луки. Воссоединив все эти картинки в одно целое, я, наконец, сообразил, что лежу на палубе большой лодки гоблинов, плывущей по реке. Как только я понял, что являюсь пленником, то тут же попытался вскочить, но тело наотрез отказалось меня слушать. Это было настолько удивительно, что я минуту лежал, пытаясь сообразить: не связанный, а подняться не могу. Только потом до меня дошло, что это, скорее всего, последствия того самого препарата, которым меня одурманили возле ворот лагеря. Тогда я хотел закричать, но губы отказались двигаться. Правда, я все же сумел издать какой-то звук, потому что сидевший в шаге от меня у борта гоблин — часовой повернулся ко мне и раскрыл в издевательском оскале свою почти жабью пасть.

— Хороший пленник. Великий Змей будет доволен, — тихо прошипел он на скверном мелотском, после чего отвернулся и снова принялся осматривать речное пространство со своей стороны.

Только наступил рассвет, как лодка заскользила к берегу. Еще через полчаса она осторожно вползла в узкую протоку и, цепляясь бортами за нависшие над водой кусты, некоторое время плыла по воде, а затем почти бесшумно уткнулась носом в берег. Два гоблина древками копий отталкиваясь от дна, ловко и искусно развернули лодку, а затем подвели ее борт к берегу, который представлял собой узкую песчаную полосу земли, шириной около пяти метров. За полосой уже поднимался густой и непролазный лес. Меня вытащили из лодки и бросили на песок, сами же гоблины, вооруженные короткими пиками и луками, разбежались в разные стороны. Правда, не все. Двое из них стали собирать сушняк для костра, а третий гоблин в странной, бесформенной шапке, украшенной торчащими из нее в разные стороны разноцветными перьями, сел на песок, рядом со мной и стал внимательно рассматривать меня. Сначала он пару раз потыкал в меня своим корявым пальцем, похмыкал, посопел, потом долгое время изучал мое лицо, после чего уставился неподвижным взором куда-то в пространство. Я тоже не остался в долгу и некоторое время рассматривал вождя, но спустя несколько минут решил, что это все-таки их шаман. Уж больно много на нем было одето амулетов. На шее и на руках у него висело около полутора десятков самых замысловатых побрякушек, зато не было даже простенького кинжала. Не успел костер, как следует заняться, как гоблины натаскали кучу рыбы, используя свои короткие пики, как остроги. На первое у нас был рыбный суп, а на второе — жареная рыба. Меня сначала посадили, затем один гоблин поддерживал меня в этом состоянии, а другой кормил. Сначала по ложке влил в меня тарелку супа, а затем по кусочку проталкивал в рот рыбу. После чего меня оставили в покое, и каждый занялся своими делами. Большая часть улеглась сразу спать, а шаман и двое часовых принялись бдить. Некоторое время, насколько позволяла моя поза, я наблюдал за ними, затем незаметно заснул.

Как только сумерки опустились на землю, меня снова загрузили в лодку и гоблины осторожно стали выводить лодку из протоки. Полчаса и мы снова оказались на глади реки. Неожиданно часовой на носу лодки как-то странно задергал головой. Больше всего его движения походили на дергающую носом, принюхивающуюся собаку. Затем он обернулся и что-то сказал на гоблинском языке. Тут же шаман дал какое-то указание гребцам, так как лодка стала сразу забирать влево, а еще спустя некоторое время мы оказались в компании трех лодок. Некоторое время гоблины переговаривались между собой, а потом, очевидно придя к какому-то решению, поплыли вместе. Судя по удаляющемуся берегу, лодки взяли курс на середину реки. Где-то час я любовался звездным ночным небом и слушал плеск воды под веслами, пока лодка не ткнулась носом в берег. Я удивился подобному повороту, так как уже решил, что мы будем плыть целую ночь.

"Приехали, что ли?".

Меня снова вытащили из лодки и бросили на берегу. Правда, теперь в отличие от прежней дневной стоянки я оказался в компании из пяти пленников, находившихся в таком же обездвиженном состоянии, как и я. В подобном положении много не увидишь, да и темнота кругом, поэтому я попробовал заснуть, как вдруг услышал шаркающие шаги, приближающиеся ко мне. Открыл глаза. Рядом с нами стоял гоблин — шаман в сопровождении двух факельщиков. С минуту он всматривался в нас, рядком уложенных на берегу, потом сказал на ломаном языке:

— Мы сейчас находимся на острове, расположенном на середине реки. Бежать нет. Лодка догнать любого. Нас тут много — вы бунтовать, мы убивать. Теперь я верну вам ваши тела.

После этого шаман стал обходить нас, одного за другим, и сыпать в ноздри порошок, который он доставал из висящего на груди мешочка. Проделав с последним пленником операцию оживления, он громко выкрикнул какой-то приказ. Его смысл стал понятен после того, как нас окружила жиденькая цепочка гоблинов — охранников, вооруженных копьями, луками и длинными ножами. Принесенные факелы были воткнуты в песок, и теперь любое наше подозрительное движение легко было отследить охранникам. В какой-то момент я почувствовал, что могу двигаться. Со стоном и с большим трудом, превозмогая боль в застывших мышцах, я сел на песке. Мы кряхтели, сопели и стонали, пока наши тела не стали нам более или менее подчиняться, и только после этого мы стали проявлять друг к другу интерес. Ближайшим ко мне сидел человек в мантии мага — огневика. Кончив растирать плечи и руки, он пробежал глазами по остальным пленникам и закончил осмотр на мне. Нетрудно было понять, что его заинтересовала моя экзотическая внешность. Некоторое время мы разглядывали друг друга. Маг представлял собой спортивный тип пожилого человека, следящего за собой, далеко не старика. Судя по его широким плечам, он мог использовать посох волшебника не только для того, чтобы опираться на него, но и врезать им как дубиной, причем его противнику в этом случае мало не покажется. Хитрые и умные глаза, прямой нос, приятные черты лица, обрамленные в усы и бороду с четко обозначенной сединой — все это говорило о его уме и доброжелательности, хотя это могло оказаться так же маской, одетой на время.

— Не хочу вас обидеть молодой человек, но такого, как вы, вижу впервые. Не сочтите мои слова за неуважение, но не могли вы удовлетворить мое любопытство и ответить мне на пару вопросов. К тому же нам все нечего делать, а за беседой и время быстрее пройдет.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});