Собирающая Стихии - Олег Авраменко

– Значит, тебе всё равно – мужчина или женщина?

– Вовсе нет. Это разное. Женщина может быть моей близкой и верной подругой, но она не заменит мне мужчину, мужа... А почему ты спрашиваешь?

– Когда Дейдра стала Хозяйкой Источника, она лишилась возможности иметь детей. Ты знаешь об этом?

– Да, зна... – Я осеклась, и в груди у меня похолодело. – Ты хочешь сказать, что и я...

– Нет, что ты! – поспешил успокоить меня Мирддин. Он наконец поднял взгляд и посмотрел мне в глаза. – Извини, что напугал. К тебе это не относится, с тобой всё в полном порядке. Речь обо мне.

– Ты тоже бесплоден?

– Не совсем так. От меня могут родиться дети... но только у женщины, которая подчинила себе Инь. Во всей Вселенной такая женщина одна-единственная – ты.

Между нами снова повисло молчание. Я понимала, что должна что-то сказать, но не могла найти нужных слов. Слишком неожиданным было для меня это признание. Нередко мужчина говорит женщине, что она для него единственная на свете, но я даже представить себе не могла, что это может оказаться не просто красивым оборотом речи, призванным выразить всю глубину чувств, а сухой констатацией факта.

Если, конечно, Мирддин не лукавит...

Но с какой стати ему лгать мне? Чтобы соблазнить меня?

– Это предложение? – осторожно спросила я.

Он натянуто улыбнулся:

– Нет, Софи. Я просто сообщаю тебе о действительном положении вещей. Чтобы ты не обманывалась насчёт моих намерений. Для меня ты – единственный шанс продолжить мой род. Думаю, я ясно обрисовал ситуацию?

– Да, разумеется, – протянула я. – Яснее некуда... Как я понимаю, о чувствах здесь речь не идёт. Они в расчёт не берутся.

– Почему же? Ты очень нравишься мне. Впрочем, на свете мало найдётся мужчин, которые остались бы к тебе равнодушными. Ты не просто красива, ты очаровательна. Другой вопрос, какие чувства вызываю у тебя я.

– Дружеские, – с ходу ответила я, словно резко отбила теннисный мяч в стремительном выходе к сетке. Я чуть не ляпнула про Эрика, но, к счастью, вовремя поняла, что это было бы жестоко и нетактично. – О чём-то большем пока говорить рано.

Мирддин кивнул:

– На большее я не рассчитывал. Времени у нас много, торопиться некуда, а я умею ждать. Я ждал полторы тысячи лет, подожду ещё сколько потребуется. Мне не привыкать.

Боюсь, мой взгляд выражал слишком много сочувствия, поэтому я поспешила отвести глаза.

– А до того, как ты стал Хранителем Хаоса, у тебя не было детей?

– Нет, не было, – ответил он глухо. – Правда, была женщина, которую я любил, но она предпочла стать Хозяйкой Источника, а не моей женой. С тех пор мы стали врагами, хоть и продолжали любить друг друга.

– Это была Вивьена?

– Да.

– А что с ней случилось?

– Она покончила с собой. – Голос Мирддина из глухого сделался мрачным. А я мысленно выругала себя за чрезмерное любопытство. – О мёртвых принято говорить только хорошее, но... Вивьена была плохой Хозяйкой. Она ушла из жизни, оставив Источник без присмотра, а Вселенную – накануне катастрофы. Я смог простить ей всё – и глупость, и ошибки, и предательство. Но этого простить не могу.

И вновь воцарилось молчание. Тягостное, неловкое, гнетущее...

– Послушай, Мирддин, – сказала я. – Конечно, это не моё дело, и всё же... Думаю, на свете есть много женщин, достойных быть адептами Хаоса – и достойных твоей любви. Если такая женщина сначала войдёт в Источник, а потом – в Лабиринт, то она подчинит себе Инь, не лишившись рассудка.

Мирддин молчал и лишь улыбался – с горечью.

– Извини, – продолжала я, всё больше смущаясь, – но этот вариант напрашивается сам собой. Наверное, в нём есть какой-то изъян, которого я не вижу? Хозяйка против?

– Нет, Дейдра как раз не против. Дело в самом Источнике. Он не хочет отпускать своих адептов, а адепты не хотят терять с ним связь. Когда я привёл тебя к Лабиринту, ты ничем не рисковала. Ты просто не смогла бы войти в него, если бы не чувствовала, если бы не знала, что способна подчинить Инь, сохранив при себе Образ. Никто из познавших Силу Источника не откажется от неё по своей воле – ни за все сокровища мира, ни ради самой большой любви.

– Но ты же смог, – заметила я.

– Со мной был случай особый, я спасал свою жизнь. И то – каких усилий мне стоило войти в Лабиринт! Как сейчас помню: когда я наконец решился и пришёл сюда, то несколько часов простоял у входа, не в силах заставить себя сделать первый шаг. Я уже начал склоняться к мысли, что лучше скорая смерть, чем жизнь без Источника, но тут сказал своё слово инстинкт самосохранения – и я почти бессознательно переступил черту.

– Тебе грозила смерть? – спросила я. – От чего?

– От рук Вивьены. У неё было своеобразное понимание безопасности. Она считала, что люди не должны обладать подлинной Силой Источника, и, когда стала Хозяйкой, решила уничтожить всех адептов. Спаслись только мы с Артуром. Теперешняя Хозяйка, Дейдра, способна убить любого из своих адептов, просто пожелав этого. К счастью для нас, Вивьена не обладала такой властью. И всё же она была достаточно могущественной, чтобы преследовать нас и в Экваториальных мирах. В конце концов мы оказались припёртыми к стенке, и альтернативой верной гибели был лишь отказ от Силы Источника. Мы оба выбрали жизнь – но на этом наши пути разошлись. Артур видел своё спасение в Порядке, он стал его адептом и пророком. Я же предпочёл Хаос.

Я, конечно, поняла, что Мирддин говорит не о моём деде Артуре, а о его легендарном прадеде и тёзке, основателе Дома Света... И тут меня посетила одна мысль...

– Постой! – промолвила я изумлённо. – Если только я не ошибаюсь, Мирддин – это древнее произношение имени Мерлин...

Мирддин встал и поклонился.

– Совершенно верно, принцесса. Позволь представиться: меня зовут Мерлин Амброзий, мой отец был братом короля Утера – твоего четырежды прадеда. Так что мы с тобой дальние родственники.

В ответ я только покачала головой. Вот это сюрприз!..

19. КЕВИН

ОЧЕРЕДНЫЕ СЮРПРИЗЫ

Корабль назывался «Христофор Колумб» и это было символично.

Хотя великий генуэзец был не первым европейским мореплавателем, достигшим берегов Америки, именно его открытие ознаменовало начало новой эры в истории человечества. По своей значимости плавание Колумба можно было сравнить разве что с первой межзвёздной экспедицией под руководством полковника Сикорского. И когда мы выбирали название для корабля, на котором предстояло совершить первое в истории пилотируемое проникновение в соседний мир, то из массы предложенных вариантов остановились на двух – «Виктор Сикорский» и «Христофор Колумб», а затем выбрали последнее – в конце концов, Колумб опередил Сикорского почти на семь столетий.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});