Прятки. Я иду искать - Кира Сорока

меня обидела, а Кирилл вступился.

Он сразу выбрал меня… И остался верен своему выбору. А я сбежала как трусиха…

– Всё, Ась, пошли, – поторапливает меня Кирилл. Потом, резко затормозив и так и не открыв дверь, поворачивается ко мне с задумчивым видом. – Хотя нет, подожди. При твоей маме я ведь пока не смогу делать вот так…

Он вновь сжимает меня в объятьях. Прижимается к моим губам. Целует сначала с отчаянием, а потом вновь с нежностью.

Мне хочется и плакать, и смеяться одновременно. И стоять тут хоть до утра.

Но мы всё же зайдём внутрь минут через тридцать. И Кирилл расскажет мне историю о том, как он искал меня через соцсети всех школ города. Упорно просматривал их новостные ленты до тех пор, пока, наконец, не натолкнулся на мою фотографию.

Какое счастье, что в нашем классе оказался блогер, который снимал всё подряд!

А потом Кирилл расскажет о своём бизнес-плане. Моя мама будет в восторге от него, потому что согласно этому плану мы оба будем получать высшее образование. А деньги, доставшиеся Киру от родителей, тем временем будут приумножаться благодаря выгодным вложениям в государственные проекты. Он сам это придумал…

А потом мы, конечно, купим собственное жильё. Когда достаточно повзрослеем и надумаем пожениться…

Всё это будет потом… Но на самом деле очень скоро… Наша свадьба состоится уже через два года. А ещё через год родится ребёнок…

А пока, прижавшись друг к другу на лестничной площадке, мы просто наслаждаемся тем, что снова вместе.

И прятаться больше не придётся!

Бонус

Три года спустя

Кир

Наверное, уже в тысячный раз я смотрю на двери приёмного покоя. Пытался войти и подождать внутри, но меня выставили. Заявили, что роддом готовится к чистке, и мамочек с детьми встречать нужно во дворе. Это дословно.

Приехал я рано. Буквально не мог больше оставаться дома один. Без Аси даже стены в квартире кажутся тусклыми. И даже в розовой детской, чёрт возьми!

Мать Аси и наш бывший директор тоже должны приехать, но их пока нет.

Возвращаюсь в тачку. Стоять во дворе, пялиться на двери и шарить по окнам роддома ошалевшим взглядом как-то глупо. Но теперь я через лобовое стекло вглядываюсь в эти окна и двери.

Потираю шею, растираю лицо ладонями. Спал этой ночью всего пару часов, потому что собирал кроватку. Ася просила сделать это прямо перед её выпиской, начитавшись в интернете каких-то дурацких примет.

Рожать она боялась до трясучки. И я боялся вместе с ней, потому что… Блин… Ну это же Ася! Моя маленькая девочка! Я её всегда защищал! А тут впервые не мог защитить, ей нужно было пройти через всё это самостоятельно.

Я чуть не сдох, пока она рожала. Так же, как сейчас, торчал в машине возле роддома и просто ждал, когда ко мне выйдет её акушер. Он вышел через восемь часов. Восемь часов, ставших для меня пыткой…

Правда, всё мгновенно забылось, когда врач показал мне фото усталой, но счастливой Аси. А рядом с ней лежал маленький свёрток – наша малышка. Он переслал мне это фото, и я поставил его на заставку в телефоне. И долго смотрел, не отрываясь.

Но прошло уже восемь дней. Ровно столько Ася здесь находится. У нашей малышки была какая-то желтушка, и их не выписывали.

Одной фотки мне было категорически недостаточно. Мы с Асей пытались созваниваться по видеосвязи. Но связь в роддоме хреновая, и нормально посмотреть на неё и малышку не получилось. Оставались только телефонные разговоры…

Наконец-то всё это в прошлом. И скоро Ася выйдет.

Рядом тормозит машина. Бросаю на неё взгляд… и бьюсь затылком о подголовник.

– Твою ж мать…

Двери открываются, и вновь прибывшие перебираются из своей в машины в мою.

– Ты хоть цветы купил? – усмехнувшись, говорит Артём, устраиваясь на соседнем кресле.

Ему отвечает Дашка с заднего сиденья:

– Да. Вот они. Ммм… какие красивые! А пахнут как приятно!

– Ну и что вы здесь делаете? – спрашиваю довольно недружелюбно.

– Ты же мой брат, – тут же отвечает Соболев. – Разве я мог не приехать.

Закатываю глаза.

– Брат? По-моему, это далеко в прошлом.

– Бывших братьев не бывает, – парирует он. – Да хорош тебе дуться! Столько воды, блин, утекло!

Нет, я не дуюсь. Просто не думаю, что нам с Соболевыми по пути. А вот Ася почему-то думает иначе. Они постоянно созваниваются с Дашкой и пытаются помирить меня и братьев.

Я буквально охренел, когда узнал, что Тёмыч с Дашкой поженились. И что у них очень скоро родился ребёнок. Сейчас их дочке год с небольшим. Тимур тоже женился. В тот же день, что и его брат. Чёртовы близнецы! Всё делают вместе!

Дашка шлёпает меня по плечу.

– Ну правда, Кир! Хватит уже! Три года – вполне достаточный срок, чтобы забыть все обиды. Ты так не считаешь?

Но я обращаюсь к Артёму, а не к ней.

– Представь, мой дорогой «брат», такую ситуацию. В твою жену, – кошусь на Дашку через зеркало заднего вида, – когда-то, ещё в школе, был влюблен какой-то псих. И вот спустя три года ты должен впустить этого психа в вашу налаженную жизнь. Как тебе такое?

Даша закатывает глаза. Тёмыч начинает ржать.

– А псих – это Тимур, я так понимаю? – уточняет он.

– Да, всё верно.

Ему ведь нравилась Ася. Он четыре года её изводил, не получая взаимности!

– Не вижу в этом ничего смешного. И ты не ответил.

Артём наконец берёт себя в руки и стирает с лица дебильную улыбку.

– Ладно, отвечу. Я бы и близко не подпустил того психа к своей жене.

– Вот! – тычу в него пальцем. – Молодец! Возьми с полки пирожок. И больше не поднимай эту тему! Мы не друзья и не братья!

Из-за Аси!

Я всё время боюсь её потерять! Даже когда в школе играли в прятки, я всегда прятался с ней, чтобы не выпускать её из вида.

Мне вновь прилетает от Дашки. Девушка недовольно произносит:

– Такой, блин, упрямый!.. Прям до абсурда.

Да, есть такое.

– Во сколько выписка? В двенадцать? – интересуется она.

– Нет. Должна быть раньше…

Ещё два часа я просто не выдержу. Сейчас же только десять утра!

– А вы зачем вообще припёрлись?

Третий шлепок от Дашки самый сильный. Артём перехватывает её руку, сжимает в своей.

– Не трогай его, я ревную, – говорит подчёркнуто серьёзным тоном.

Правда, Даша хихикает, а он покрывает поцелуями тыльную сторону её руки.

Ну хватит уже… Я свою