Печать Джа - Артем Углов

один раз расслабился на допросе у дознавателя и едва не угодил в переплет. Еще не известно, чем все эта оплошность закончится. Инспектор Колми ясно дал понять, что теперь будет приглядывать.

Я барон… барон Дудиков. Спина выпрямилась, подбородок чутка приподнялся, а руки покинули столь удобные карманы.

— Не просьба о помощи привела к вам, господин Моретти. Я не люблю оставлять за спиной нерешенные вопросы.

— А они есть? — искренне удивился тот.

— Ваш брат.

— Вы-то здесь причем, барон? Согласно медицинскому заключению смерть Леонарда наступила по естественным причинам. Сорок лет — это не тот возраст, когда следует пренебрегать здоровьем. Увы, мой брат слишком любил женщин, наркотики и алкоголь — вот сердце и не выдержало.

— Я пришел обсудить не смерть вашего родственника, а налет на гостиный двор.

Моретти молчал, а я продолжал стоять пугалом посреди огорода, не зная куда деть руки. До чего же неудобно держать их где-то еще, помимо карманов. Вот если бы хозяин пригласил сесть. Но он отчего-то этого не сделал, а сам я не решился на своеволие, памятуя о том, кто здесь главный и что за человек Матео Моретти

— Прошу простить за…, - договорить мне не дали.

— Барон, вам не следует извиняться. У нас с братом сложились непростые отношения. Большие деньги и власть не способствую крепости семейных уз, особенно после дележки общего бизнеса. Всеобщее недоверие и подозрительность… В моем хозяйстве завелась крыса — жирная такая… Она и донесла о существовании таинственного груза на судне со старого конинента и некоем бароне, с ним связанным. Увы, мой брат никогда не отличался терпением. На правах старшего он привык получать все и сразу, вот и в этот раз поспешил, — Моретти вдруг улыбнулся. — Ну до чего же ловким оказались, барон. Признаться, не ожидал от вас этакой прыти — столь легко сбежать от Лусио Липкого.

— Легко не было.

— Охотно верю. Свое прозвище он получил отнюдь не за потные ладони… Кстати, вы не в курсе, что с ним случилось? Лусио, Бран, Весельчак и еще несколько доверенных лиц брата буквально испарились после той злополучной ночи: ни следов, ни трупов.

Мне оставалось лишь пожать плечами.

— Вот и я не знаю, — задумчиво произнес Матео. Ухоженные пальцы погладили край столешницы. — Не стану вас больше задерживать, барон. Да и дел поднакопилось в связи с последними событиями.

Я развернулся, а по спине пробежался неприятный холодок. Вдруг вспомнился прошлый визит, когда голос хозяина кабинета остановил на пол пути и принялся задавать неприятные вопросы. Увы, он и в этот раз не изменил своим привычкам:

— Напомните, бароне, где вы остановились?

Жилистая рука охранника легла на дверную ручку, преградив путь. Вот ведь треска говяжья… По степени въедливости ничем не уступает инспектору.

— Я остановился в особняке баронессы Дудиковой. Точный адрес не скажу, но то ли восьмой, то ли девятый дом по левую руку, если считать от поворота. Там еще старый дуб растет через дорогу.

— Парковая семнадцать, — поделился знаниями Моретти. — И как только сестра пустила переночевать? Неужели и вправду родную кровь признала.

— Я пообещал помочь с поисками небесного артефакта.

— Это вы молодец, ловко придумали. И какими будут первые шаги?

Трудно разговаривать с человеком, стоя спиной. Но еще труднее было заставить себя развернуться.

— Я планирую найти и расспросить матросов с «Оливковой ветви».

— Ловко, — снова повторил Матео. — Успехов вам в ваших начинаниях, господин барон. Я крайне заинтересован в том, чтобы потерянный монополь нашелся и обрел своего истинного хозяина.

— Я помню о заключенной сделке, господин Моретти.

— Рассчитываю на это. Всегда выгодно иметь в союзниках сильную сторону, способную помочь не только деньгами, но и советами. Не так ли, господин барон? И вот вам первый из них: попробуйте поискать бывших коллег в «Жемчужнице» — это забегаловка в южной окраине. И вот вам сразу второй — не ходите в припортовую зону ночью, сейчас для этого не самое лучшее время. Местная судоверфь лишилась одного из владельцев — грядут большие перемены.

— Спасибо за совет.

Моретти кивнул, и жилистая рука охранника опустилась, освобождая проход.

Быстро покинуть «Даму бубей» не удалось: на самом выходе меня остановил служка. Всучил пухлую стопку банкнот со словами:

— От хозяина на будущие расходы.

А господин Моретти не разменивается по мелочам. Прошлый раз было две тысячи кредитов, теперь вот три. Странное дело, но увесистая пачка денег сердце не грела. Моретти не похож на доброго дядюшку, балующего внучка. Скорее уж на прожжённого дельца, способного выжать десятикратную прибыль с каждой вложенной монетки. Не хотелось бы угодить под его пресс.

Остаток дня я слонялся по городу, занимаясь откровенным бездельем. Перекусил лепешками с клиновым сиропом в одной из кафешек. Снова заглянул в парк, посмотреть, как шумная мелюзга кормит разжиревших от хлеба уток.

Прогулялся по длинной пешеходной улице, прозванной горожанами «Аллея». По моему разумению вдоль аллеи должны деревья расти, здесь же окромя небольших домов и не было ничего. Никакой зелени, даже увядшей травы.

Первые этажи зданий были занятыми магазинами — всюду горели витрины и вывески, а над головой висела иллюминация в виде множества крошечных фонариков. Мне сразу вспомнились далекие острова «Святой Мади» и гладкие аспидные веревки, тянущиеся от дома к дому. Так вот как должна была выглядеть та улица. Черная сетка в сумерках превращалась в яркий полог, укрывающий с головой. И на душе сразу становилось хорошо и уютно, а еще празднично.

Кругом гуляли люди — без всякого смысла, просто наслаждаясь теплым вечером. Были здесь и умудренные сединами господа, степенно прохаживающиеся вдоль ярких витрин, были и молодые. Последние громко шутили, смеялись, заполонив большими компаниями лавочки. В Ровенске ночные гуляния тоже случались, но не каждый день и не в таких масштабах. Вот если бы нацепили осветительную сетку над центральной площадью…

Я не справился с искушением и заглянул в несколько лавок. Купил вкусно пахнущие пирожные в форме корзинок с ягодами, покрытые шоколадной глазурью. Заодно приобрел бритвенные принадлежности, а то редкие волосы, торчащие с подбородка, стали доставать. Срам один, а не растительность.

— На днях прибыла партия «Стрел Лагорна», настоятельно рекомендую, — местный продавец разливался соловьем. Еще бы ему не быть довольным, покупатель без малого двести крон спустил на бритву, да на крема разные.

— Зачем мне стрелы? У меня и лука-то нет.

— О, вы неправильно поняли. Речь идет о мужском парфюме с наитончайшими ароматами мускуса и можжевелового куста. Одеколон порадует своего владельца высокой стойкостью, быстро угасающей резкостью и мягким шлейфом, сводящим с ума самых стойких дам.

Последний аргумент