Русский параноидальный роман. Федор Сологуб, Андрей Белый, Владимир Набоков - Ольга Сконечная

676

Сологуб Ф. Мелкий бес. С. 120.

677

Набоков В. Отчаяние. С. 409.

678

Впервые анализ двойников «Отчаяния» с привлечением лакановской «стадии зеркала»: Grishakova M. The Doubles and Mirrors // Grishakova M. The Models of Space, Time, and Vision in V. Nabokov’s Fiction: Narrative Strategies and Cultural Frames. P. 229.

679

Набоков В. Отчаяние. С. 527.

680

Там же. С. 522.

681

Сологуб Ф. Мелкий бес. С. 222.

682

Там же. С. 211–212.

683

Набоков В. Отчаяние. С. 521.

684

О множестве знаков авторского присутствия и преследования героя в «Отчаянии», например о мотиве божественного ветра, см.: Davydov S. «Despair» // The Garland Companion to Vladimir Nabokov. New York: Garland, 1995. P. 94–95. См. также: Connoly J. Nabokov’s Early Fiction. Patterns of Self and Other. Cambridge; New York: Cambridge University Press, 1992; Dolinin A. Caning the Modernist Profaners in «Despair» In: Nabokov at the Crossroads of Modernism and Postmodernism // Cycnos. Nice, 1995. Vol. 12. № 2. P. 43–54). Добавим, что вместе с названием, которое как бы случайно выбирает для своего произведения Герман и которое становится названием романа Набокова, автор, возможно, нашептывает своему затравленному персонажу строки стихотворения Андрея Белого «Отчаяние» (1904): «Двойник мой гонится за мной, / Он на заборе промелькает, / Скользнет вдоль хладной мостовой / И, удлинившись, вдруг истает» (Белый А. Стихотворения и поэмы. М.; Л.: Cоветский писатель, 1966. С. 226).

685

Минц З. Г. О некоторых «неомифологических» текстах в творчестве русских символистов. С. 112.

686

Davydov S. «Тексты-Матрешки» Владимира Набокова. P. 52–97. Ср. также близкую интерпретацию отношения автора и героя «Отчаяния»: Troubetskoy V. L’Ombre et la différence: le Double en Europe. Paris: PUF, 1996.

687

Набоков В. Отчаяние. С. 524.

688

Там же. С. 523.

689

Сологуб Ф. Мелкий бес. С. 248.

690

Набоков В. Отчаяние. С. 424.

691

Там же. С. 526.

692

Данный композиционный принцип романа исследуется А. А. Долининым на материале скрытых реминисценций из русской литературы XX века в «Отчаянии»: Dolinin A. Caning of modernist profaners: parody in Despair. Р. 43–54.

693

Об аллюзиях на Достоевского в «Отчаянии»: Pifer Е. Nabokov and the Novel // Cambridge: Harvard University Press, 1980. Р. 97–118; Connoly J. W. The function of literary allusion in Nabokov’s «Despair» // Slavic and East European Journal. 26. 1982. № 3. Р. 302–313; Ibid. Dostoevski and Vladimir Nabokov: The Case of «Despair» // Dostoevski and the Human Condition After a Century. N.J., 1986. P. 155–162; Foster J. B., Jr. Starting with Dostoevsky’s Double: Bakhtin and Nabokov as Intertextualists // Intertextuality in Literature and Film. Gaineswille, 1994; Nivat G. Nabokov and Dostoevsky // The Garland Companion to Vladimir Nabokov. Р. 399–401; Davydov S. Dostoevsky and Nabokov: the morality of structure in «Crime and Punishment» and «Despair»// Dostoevsky studies. 5. 1982. Р. 157–170; Долинин А. Набоков, Достоевский и достоевщина // Старое литературное обозрение. 2001. № 1. С. 39–46.

В романе есть и пародия на «достоевщину» французского образца. Имеется в виду персонаж «Подземелий Ватикана», автор знаменитого «action gratuite» или «crime immotivé», «crime parfait». На фоне пародийного воспроизведения «проклятых вопросов» Достоевского (гротескного богоборчества с характерными мотивами марионеток, игры в человечки, мотива возвращения «билетика» и т. д.) в «Отчаянии» проступают конкретные очертания романа Андре Жида, романа, тесно связанного с традицией Достоевского, существующего внутри этой традиции, в известном смысле находящегося в ее плену. Лавкадио, герой Жида, как и Герман, обменивается с жертвой предметами туалета (надевает ужасное канотье Флериссуара вместо своей элегантной шляпы, на которой остаются его, Лавкадио, инициалы). Подобно Герману, он облачается в пиджак жертвы поверх собственного. Отметим здесь также трагикомическую сцену переодевания, предшествующую убийству в обоих романах, а также ту «нарциссическую» раму, в которую заключена тема преступления у Жида и Набокова. Отметим также пародийно звучащую в обоих романах гомосексуальную интонацию, связанную с темой «братьев», с одной стороны, и с темой респектабельного убийцы и жертвы-бродяги – с другой. Приведем, наконец, замечание Германа по поводу одного из возможных прочтений его произведения: «Французам привидятся миражи Содома» (С. 494).

694

Набоков В. Истребление тиранов // Собрание сочинений русского периода. Т. 5. С. 375.

695

Первый вариант этого раздела: Сконечная О. К вопросу о русском параноидальном романе: от «Петербурга» к «Приглашению на казнь» // Семиотика страха. С. 116–127. О Набокове и А. Белом: Johnson D. B. Belyj and Nabokov: A Comparative Overview // Russian Literature 9. 1981. № 4. P. 379–402; Alexandrov V. E. Nabokov and Belyj // Garland Companion to Vladimir Nabokov. 1995. P. 359–366; Сконечная О. Черно-белый калейдоскоп. Андрей Белый в отражениях В. В. Набокова // Литературное обозрение. 1994. № 7/8. С. 34–46; Левина-Паркер М. Повторение. Répétition. Репетиция? Об одной повествовательной стратегии у Набокова и Белого // Империя N. Набоков и наследники. М.: Новое литературное обозрение, 2006. С. 482–505.

696

Степун Ф. Встречи. С. 157.

697

Ср. аллюзию в «Даре» на «ритмические» идеи Белого-теоретика и городской пейзаж «Москвы», главный герой которой, Коробкин, живет в Табачихинском переулке. Набоковский герой-писатель размышляет: «…хорошо бы, подумал он, как-нибудь на досуге изучить порядок чередования трех-четырех сортов лавок и проверить правильность догадки, что в этом порядке есть композиционный закон, так что, найдя наиболее частое сочетание, можно вывести средний ритм для улиц данного города, – скажем: табачная, аптекарская, зеленная. На Танненбергской эти три были разобщены, находясь на разных углах, но, может быть, роение ритма (курсив мой. – О.С.) здесь еще не настало…» (Набоков В. Дар // Набоков В. Собрание сочинений русского периода. Т. 4. C. 193). Ср. стиховедческий комментарий этих строк «Дара» в книге: Федотов О. И. Между Моцартом и Сальери: Поэтический дар Набокова. М.: Флинта; Наука, 2014. С. 338–339.

698

В 1934 году в письме Ходасевичу, откликаясь на статьи его о Белом, Набоков говорит, что «читал Петербург раза четыре в упоении, но давно…» (Из переписки В. Ф. Ходасевича (1925–1938) / Публ. Дж. Мальмстада // Минувшее. М.: Прогресс; Феникс, 1991. Вып. 3. С. 278). В американские годы он называет роман в ряду шедевров XX века.

699

Набоков В. Приглашение на казнь // Собрание сочинений русского периода. Т. 4. С. 53.

700

См.: Сендерович С., Шварц Е. Старичок из евреев (Комментарий к «Приглашению на казнь» Владимира Набокова) // Russian Literature. XLIII (1998). P. 297–327.

701

Набоков В. Приглашение на казнь. С. 120.

702

Сам Блок определил драму «Король на площади» как отражение «петербургской мистики». З. Г. Минц связывает сцены «города у моря» с петровской темой (Минц З. Г. Блок и Пушкин // Ученые записки ТГУ. Тарту, 1973. Вып. 306. С. 175). Вполне вероятно, что настойчивые аллюзии к этой драме подсказывают, что город Цинцинната – это в том числе и Петербург, крепость же – Петропавловская. Ср. идею двойничества Цинцинната и Чернышевского, развиваемую в книге: Букс Н. Эшафот в хрустальном дворце. М.: Новое литературное обозрение. С. 115–137.

703

Набоков В. Приглашение на казнь. С. 73.

704

См. об этом: Давыдов С. Тексты-матрешки… С. 112.

705

Набоков В. Приглашение на казнь. С. 142–143.

706

Белый А. Петербург. С. 221.

707

Там же. С. 222.

708

Набоков В. Приглашение на казнь. С. 61.

709

Соколовская Т. О. Обрядность вольных каменщиков. С. 102.

710

Отметим, что это масонское эхо отзывается не только на «Петербург», но и на Великую французскую революцию, где Цинциннат подставляется на место приговоренного к смерти Людовика XVI, а палачи его – якобинцев-масонов. О Цинциннате и Людовике XVI см.: Shapiro G. Cincinnatus as Solus Rex. Nabokovian 33 (1984). P. 23–24; а также: Dolinin А. «Thriller Square» and «The Place de la Revolution». Nabokovian 38 (1997). P. 44–45. Ср. также о теме Французской революции в «Отчаянии»: Смирнов И. П. «Пиковая дама», «Отчаяние» и Великая французская революция // А. С. Пушкин и В. В. Набоков. СПб., 1999. С. 185–186. Возможно, одним из источников создания призрачного исторического фона романа была статья М. А. Волошина «Пророки и мстители. Предвестия Великой революции» (1905), в которой идет речь о масонских истоках Французской революции и о легендарной связи тамплиеров с революционерами, казнившими Людовика.