История Русской армии. Том 1. От Северной войны со Швецией до Туркестанских походов, 1700–1881 - Антон Антонович Керсновский

сентября в Фридрихсгаме состоялось заключение мира, давшего России всю Финляндию.

Русско-шведская война 1808–1809 годов была в политическом отношении эпизодом титанической борьбы Наполеона с Англией. Русская политика в этот период была всецело под влиянием Наполеона. Россия враждовала с Англией, а расплачиваться пришлось Швеции. Русско-шведская война была, так сказать, конкретным выявлением англо-русской войны, длившейся с 1809 по 1812 год, но не приведшей к непосредственному столкновению двух великих держав.

Результаты войны — присоединение Аландских островов и всей Финляндии — были чрезвычайно выгодны для России. Весь Финский залив становился русским, и мы приобретали на нем ряд опорных пунктов (как Свеаборг). Петербург, бывший все XVIII столетие под ударом северного врага (вспомним войну 1788–1790 годов), окончательно был обеспечен этим. Новоприсоединенному краю была дана самая широкая автономия на правах великого княжества, и умная политика, длившаяся три четверти столетия, добилась здесь выдающихся результатов.

В военном отношении примечателен наш поход по льду через Балтийское море. Подобно Петру I, Александр I сознавал, что лучший способ заставить Швецию положить оружие — это перенести войну на шведскую землю. Английский флот безраздельно владел морем, но зимою был бессилен. Нерешительность генерала Кнорринга помешала продиктовать неприятелю мир в завоеванной столице.

Из старших начальников Багратион с блеском поддержал свою шенграбенскую репутацию (мы знаем, что после «Ледяного похода» он был отправлен на Дунай к Прозоровскому). Выдвинулся Барклай де Толли, прославились Каменский и Кульнев. Этот последний со своими Гродненскими (ныне Клястицкими) гусарами зарекомендовал себя бесподобным начальником авангарда — «бодрствуя за всех» и оказал армии неоценимые услуги.

Война велась незначительными силами на громадном фронте в сильно пересеченной местности и имела характер партизанской борьбы в большом масштабе. Довольствие войск всю войну было ниже всякой критики. Злоупотребления в провиантской части были невообразимыми, и войска зачастую были вынуждены питаться ягодами, кореньями и бывшими оба лета обильными грибами. Больших сражений не было. В самых крупных боях, как Оровайс и Ратань, участвовало 6–8 тысяч бойцов с каждой стороны. В отличие от шведской войны в царствование Екатерины флот в обе кампании не играл никакой роли, ввиду четверного превосходства в силах противника.

Единственной сохранившейся до наших дней боевой наградой за эту войну является поход за военное отличие, пожалованный 34-му пехотному графа Каменского Севскому полку. Кроме Севского пехотного полка поход за отличие имеет и 26-й пехотный Могилевский.

Третья война с Францией

Эрфуртское свидание 1808 года явилось апогеем дружбы двух императоров. Вскоре после него эта дружба стала идти на убыль, и с 1810 года отношения между Александром и Наполеоном совершенно испортились.

Примкнув к «континентальной системе», император Александр наложил на Россию совершенно непосильные для нее и невыполнимые обязательства. Рубль обесценился на три четверти, и экономическую жизнь страны разбил бы полный паралич, если бы торговля с Англией, вопреки всем договорам с Наполеоном, не поддерживалась бы, правда, в минимальных размерах. А это обстоятельство давало императору французов повод жаловаться на неискренность и фальшь своего эрфуртского союзника.

В 1809 году Александр I еще помог Наполеону, правда, в очень скромных размерах, посылкой 20-тысячного обсервационного корпуса на Волынь к австрийской границе (Франция вела тогда войну с Австрией). За эту помощь, не потребовавшую пролития русской крови, Россия получила Восточную Галицию (Тарнопольскую область). Но в следующем году франко-русской дружбе наступил конец.

Организуя подвластную ему Германию по своему усмотрению, Наполеон включил в свою систему владения зятя русского императора герцога Ольденбургского. Александр I, уже находившийся всецело под влиянием Пруссии (Штейн, Шарнгорст, Гарденберг, Пфуль) и тенденциозно ориентированный российским послом в Париже генералом графом Толстым, посмотрел на это как на личное оскорбление, несмотря на то что Наполеон предложил обиженному герцогу в виде компенсации владения в другом месте.

Вся Германия со всеми ее фюрстами и курфюрстами, философами и корольками, конечно, не стоила костей и одного русского гренадера. Так посмотрел бы на это Петр I, и так рассудил бы Александр III. К сожалению, Александр Павлович был совершенно другого мнения… Подстрекаемый прусскими эмиссарами, отчасти и отечественными иллюминатами, умело использовавшими его слабые стороны — страсть к позе и мистицизм — перспективой стать «освободителем Европы и спасителем престолов», он деятельно стал готовиться к войне.

Властолюбие и бестактность Наполеона безусловно сыграли тоже свою роль. Император совершенно утратил чувство реальности и политический глазомер, столь свойственные в былые времена Первому Консулу. Его ответственность не следует, однако, переоценивать.

Темные силы толкали Россию и Францию на войну. И война началась. Она покрыла славой и русское, и французское оружие, но обескровила обе страны. Выгоду же из всего извлек третий — и этим «третьим радующимся» была руководимая Пруссией Германия.

Отечественная война 1812 года

Весь 1811 год протек в приготовлениях сторон, поддерживавших все же для виду дипломатические сношения. Александр I хотел было взять инициативу в свои руки и вторгнуться в германские земли, но этому воспрепятствовала неготовность армии и все продолжавшаяся война с Турцией. Лучшие государственные умы России противились этой совершенно для нее бессмысленной войне. Сперанского и канцлера Румянцева постигла опала, а одержавший блистательную победу над турками Кутузов был оставлен не у дел…

Со своей стороны Наполеон тоже не терял времени. Он принудил своего тестя — австрийского императора и своего вассала — прусского короля предоставить в его распоряжение их вооруженные силы. Пруссия играла жалкую, унизительную роль. Возлагая все свои упования на Россию (где тем временем работали, и столь успешно, ее агенты), она вынуждена была в то же время из-под палки служить своим победителям. Великая армия была доведена до состава 106 000 человек при 1700 орудиях. В ее состав вошли все подвластные Наполеону народы — то есть все нации Европы, за исключением шведов, датчан и испанцев. К началу 1812 года эти полчища расположились на территории вассальной Пруссии и Варшавского герцогства.

Вооруженные силы России составляли 480 000 человек полевых войск, однако далеко не все они могли быть употреблены в дело.

Война с Турцией (едва закончившаяся и грозившая возобновиться) и с Персией, а также неуверенность в Швеции занимали примерно третью часть всех сил на Дунае, Черноморском побережье, Кавказе и в Финляндии. В оставшихся силах по батальону от полка — третья часть всех сил — было отчислено на образование запасных войск и обучение пополнений (весьма предусмотрительное мероприятие).

Для отражения ставшего неизбежным нашествия оставалось немногим более 200 000. Силы эти, постепенно с 1811 года стягивавшиеся на западную границу, к весне 1812 года составили три армии:

1-я — Барклая де Толли (122 000) наблюдала линию Немана от Россиен до Лиды;

2-я