Нет грешным покоя (СИ) - Айсквин Мэй

* * *

Стояла глубокая ночь. В саду тихо шелестели листья. Где-то вдалеке ухал филин. В ярком свете луны промелькнула испуганная стайка трепещущих перепончатыми крыльями летучих мышей. Порыв ветра подхватил пряные ароматы наливающегося спелостью фруктового сада и смешал их с благоуханием цветочных клумб. Среди густых зарослей едва просматривался темный силуэт двухэтажного коттеджа. Дом спал. Ничто не нарушало спокойствия его обитателей.

Зашуршал гравий. Хрустнула ветка розы. Лопнула не вовремя выпрыгнувшая на дорожку жаба.

— Мерзость. Почему нельзя было сразу аппарировать в дом? — злобно зашипел кто-то.

— Барьер. Крауч не идиот, чтобы так подставляться.

«А хотелось бы», — мысленно вздохнул Мальсибер-старший.

На сегодняшнюю миссию главным назначили его. Но подобному назначению он был не особо рад, учитывая то, что самому собрать команду ему не позволили. Как только они аппарировали, молодняк начал ныть и тихо переругиваться вместо того, чтобы смотреть во все глаза. То ли дело Амикус и Алекто. Близнецы сразу распределили зоны контроля, и каждый просматривал свой сектор.

В темноте сада мелькнула вспышка.

— Протего!

Магический щит зазвенел от ударившего в него лазурного сгустка, прикрывая собой мага в черном плаще. К звону прибавились крики боли — остальные оказались не так расторопны. Шестерка волшебников оказалась в центре настоящего звездопада.

— Протего! Засада. Как они узнали?

Сверкнула молния. Лишь мгновенная реакция позволила увернуться с ее траектории.

— Рассредоточиться!

Не тут-то было. Казалось, их обстреливали со всех направлений. Куда смотрел Трэверс, отвечающий за тыл?

В Алекто угодил черный гудящий шевелящийся сгусток. Она рухнула на землю и начала кататься по ней, крича от боли. Брат тут же подскочил и обрушил на неё струю воды. Рой насекомых тут же смыло, открывая изорванную мантию и руки, покрытые многочисленными кровоточащими укусами.

Трэверс взмахнул палочкой, и перед ним возник огненный шар, который тут же погас от резкого порыва ветра. Почти сразу же следом за ним потухли и защитные щиты. Мальсибер-старший попытался восстановить Протего, но ничего не произошло. В этот миг он с ужасом осознал, что не чувствует магии.

* * *

Волдеморт с нетерпением ждал возвращения своих верных Пожирателей. Когда отряд по ликвидации Крауча вернулся помятый и подавленный, Лорд сразу все понял. Правда, ему хватило терпения сначала выслушать их отчет.

От услышанного изумление перемешалось с недоверием. И Волдеморту захотелось наяву узреть произошедшее. И первым легилименции подвергся Мальсибер-старший.

* * *

Кабинет, в котором они очутились, был под стать своему хозяину. Шкафы из темного дерева до самого потолка были заполнены рядами одинаковых по высоте книг в абсолютно идентичных багровых обложках. Массивный стол, на котором не было ничего, кроме лампы и чернильницы с золотым пером. Карта Британских островов на стене. Идеальный, обезличенный порядок.

Мальсибер сидел в кожаном кресле напротив хозяина кабинета, и могло бы показаться, что двое достопочтенных магов решили обсудить некие деловые вопросы. Только Бартемиус ни на миг не выпускал из рук волшебную палочку, да и пристальный взгляд домовушки неприятно ощущался на коже.

— Вижу, вы не спешите вызывать мракоборцев, Бартемиус. Или вы, как обычно, решили взять правосудие в свои руки? — насмешливо спросил пленник, хоть таковым себя не ощущал. Без палочки, под антитрансгрессионным заклятием он мало что мог сделать, но такой разговор считал намного лучшим, чем в допросной Аврората.

— Скорее, он предпочел не решать все единолично, а прислушаться к советам других.

Мальсибер повернулся к говорившему. Тот же маг, что напал на них в саду вместе с сыном Крауча и еще двумя защитниками. Когда он впервые увидел его в темноте, в тлеющем одеянии и в восьмиглазой маске, светящейся изнутри зловещим светом, проняло даже старого колдуна. По сравнению с этим сетом, маски Пожирателей казались простыми карнавальными подделками.

Сейчас, при свете ламп и без шлема, он не вызывал такого трепета. Молодой, ровесник Люциуса. В нем чувствовалась порода. Вот только взгляд.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Глаза у него были черные и будто светились внутренним светом. Только в этом свете не было тепла. Вокруг зрачка тлело пламя, образуя солнечную корону, словно вечное затмение. И эти глаза прожигали насквозь.

— Вместо того, чтобы решать вопрос силой, быть может, мы попробуем договориться с вами? — вкрадчиво спросил неизвестный.

Крауч нахмурился, отчего ровная щеточка усов начала топорщиться.

— Бессмысленно договариваться с этими террористами. В Азкабан их без всяких разговоров.

— Бартемиус, — его собеседник устало повернулся к начальнику ДМЗ, — ваши методы привели пока лишь к эскалации конфликта. Не к его разрешению. А учреждения, подобные Азкабану, более не вызывают у меня ни доверия, ни уважения. Заключение туда не принесет никому пользы. Вот вам, мистер Мальсибер, — он вновь повернулся к задержанному, — за покушение на жизнь государственного деятеля светит от двадцати лет до пожизненного на нижних уровнях. Цели наказания: восстановление социальной справедливости, исправление осуждённого и предупреждение совершения новых преступлений, но в Азкабане будет достигнута лишь одна цель — возмездие. Вас каждый день капля за каплей будут выпивать, истребляя те немногие крупицы прекрасного и светлого, что есть. Будет уничтожена сама человечность, которая отличает нас… Вместо законопослушного гражданина на выходе мы получим существо, чье сердце будет биться, но внутри будет мертво. Дементор, только во плоти. Более того, ваша семья будет гореть желанием мести, и насилие никогда не кончится.

Маг говорил спокойно, но каждое его слово падало как гранитная плита, заставляя представлять весь ужас магической тюрьмы наяву.

— Другое дело — магическая клятва…

Мальсибер весь внутренне напрягся. В этот момент он даже не знал, что хуже: тюрьма или кабальная сделка, которую наверняка ему предложат. Сервентус — «Непреложный обет» — или Казуалис — «Отсроченный долг»?

— Догадываюсь, о чем вы думаете, — молодой маг мягко улыбнулся, но эта мягкость была обманчива. — Если вы будете вести себя, как законопослушный гражданин, то соблюдение данной клятвы не составит для вас труда.

— И что вы предлагаете?

— Непреложный обет от вас как от главы семьи. Не убивать. Не пытать. Не использовать Непростительные.

Мальсибер задумался. Условия были так же конкретны, как и расплывчаты.

— Если вас смущают формулировки, у нас есть возможность их обсудить, — и опять эта дьявольски чарующая улыбка.

И Мальсибер заговорил. Маг слушал. Бартемиус хмурился. Когда стороны пришли к относительному согласию, обет был дан.

«Лорд убьет меня, — покачал головой давший клятву Мальсибер. — Или сам убьет их».

Маг прищурил угольки глаз, но промолчал.

— Что ж, — Крауч встал и хлопнул руками по столу, — более я вас не задерживаю. Винки, проводи мистера Мальсибера до выхода.

Мальсибер встал и, чинно поклонившись, удалился.

* * *

После сеанса легилименции Волдеморт погрузился в задумчивое состояние. Довольно неприятно, что покушение на Крауча сорвалось. Но тот маг сумел застать врасплох его слуг, победить их, а ведь те были не последними по силе, и навязать им Непреложный обет. И к его словам, пусть и со скрипом, но прислушивался Крауч. Тот самый «Железный» Крауч. Как он мог не заметить его прежде?

— Мне нужно встретиться с этим волшебником. Но прежде, разузнайте про него все.

— Милорд, — вперед выступил Руквуд и тот с удивлением посмотрел на молчаливого доселе Пожирателя, — у меня есть некие сведения по поводу интересующей вас персоны…

* * *

Эдвард Ной стоял перед Аркой смерти. Стоял, исследуя символы на ветхих колоннах, тщательно игнорируя странное чувство — будто по ту сторону занавеса, прямо за аркой, кто-то стоит и смотрит на него.

Много веков Отдел тайн пытался исследовать эту Арку. Многие умы строили разные предположения и догадки, что кроется за завесой — загробный ли мир, параллельный или совершенно новый. Многих посылали на ту сторону — никто не вернулся, чтобы дать ответы.