Не унывай! - Людмила Ивановна Иванова

занятых в спектаклях или на репетициях. Они были углублены в себя, иногда даже как будто разговаривали сами с собой. Мы, студенты, знали: они работают над ролью – продумывают линию образа, мысленно пробуют проиграть сцену. Именно такой серьезной и сосредоточенной я видела самую веселую артистку МХАТ – народную артистку СССР О. Андровскую.

Помните, мы все сошлись на том, что нам нравится актриса оперетты Татьяна Шмыга? Ее товарищи по работе рассказывают о ней как о большой труженице. В рабочей обстановке она выглядит очень скромно – неярко одета, в очках, похожа на научного работника. Шмыга долго беседует с режиссером о своей героине, советуется, как решить ту или иную сцену, очень много занимается движением, танцем, голосом, работает над вокальной партией, ищет костюм, грим. А ведь когда мы видим на сцене ее блестящую, очаровательную, изящную героиню, мы и не подозреваем о предшествующей долгой, кропотливой работе.

Я много раз играла в спектаклях с Олегом Табаковым, известным вам не только по театру «Современник», но и по кинофильмам. С большим интересом я наблюдала за его работой. Он продумывает не только внутренний, но и внешний образ, пластику своего героя, сам ищет грим.

Например, в спектакле «Провинциальные анекдоты» по пьесе А. Вампилова Табаков играет шофера-пьяницу. Он создает образ гротескно яркий и в то же время очень узнаваемый, жизненный. Актер работал над ролью буквально с упоением, придумал массу живых черточек для своего героя, характерных словечек, песню нашел, заказал даже вставные челюсти, так как ему казалось, что его шофер Федор Григорьевич ходит со вставными зубами.

Конечно, малокультурный, темный, спившийся шофер совсем не похож на элегантного, образованного Табакова. Естественно, что путь от Олега Табакова к Федору Григорьевичу был долгим, порой мучительным, но и радостным.

– Вы говорите об исполнении характерных ролей, а как быть, когда играешь положительного героя? – спросил Гера.

– Я думаю, все роли характерные, потому что ищешь характер уникальный, отличный от тебя, – возражает Валя.

– Знаете, я согласна с Валей. Я видела, как Табаков играл положительного героя – мальчика, пишущего стихи, в спектакле «В поисках радости» по пьесе В. Розова. Эту же роль он играет и в кинофильме «Шумный день».

О. Ефремов, ставя этот спектакль, очень много работал с Табаковым. Ему важно было найти, выявить бескомпромиссность в характере героя. Мы часто видим проявление мещанства, нас это коробит, мы осуждаем мещан, но разве так уж часты случаи, когда мы из чувства протеста против них начинаем рубить мебель? Это поступок очень цельного, чистого мальчика, который хочет видеть людей добрыми, а мир прекрасным. Он горячо восстает против зла и несправедливости. Табакову совсем не сразу удалась эта роль. По крупицам, день за днем создавая образ своего героя, он в конце концов сумел подойти к столь необычному поступку на сцене, оправдать его и заставить зрителей поверить в его искренность.

– Людмила Ивановна, вы до сих пор говорили о драматических актерах или актерах оперетты, которым нужно работать над образом, перевоплощаться. А певцы эстрады? Они ведь поют песни от себя. Значит, выучил песню – и пой? (Это Толя так думает.)

– Есть певцы (и даже педагоги по вокалу!), которые пренебрегают актерским мастерством. Выйдет такой артист на сцену, встанет в позу и «по всем правилам вокала» поет, но абсолютно бессмысленно, иногда даже выражение его лица противоречит содержанию произведения. Я никогда не забуду, как одна известная певица, улыбаясь (чтобы лучше звучал голос!), пела о смерти матери…

Конечно, значение занятий вокалом ни в коей мере нельзя умалять. Голос – это музыкальный инструмент, с помощью которого артист выражает свои мысли, чувства. Нельзя, чтобы он звучал фальшиво, не был гибким и послушным. «Оперный певец имеет дело не с одним, а сразу с тремя искусствами, то есть с вокальным, музыкальным и сценическим… Все три искусства, которыми располагает певец, должны быть слиты между собой и направлены к одной общей цели. Если же одно искусство будет воздействовать на зрителя, а другие – мешать этому воздействию, то результат получится нежелательный. Одно искусство будет уничтожать то, что творит другое», – писал К.С. Станиславский.

Если певец, выйдя на эстраду, будет только демонстрировать свой голос, не стремясь передать содержание песни, не неся никакой мысли, то голос его начнет раздражать зрителя, который неизбежно почувствует духовную бедность исполнителя.

Когда Станиславский начал работать в оперной студии с молодыми певцами, он поставил перед ними задачу: соединить музыкально-вокальную технику с техникой воплощения, переживания. В книге «Станиславский и Немирович-Данченко об искусстве актера-певца» рассказывается, как работал великий режиссер и педагог с исполнителями романсов.

Молодая певица Галя Горшунова должна была спеть на концерте романс Н. Римского-Корсакова на слова К. Майкова «Тихо, тихо море голубое». Сначала она пела романс, «смотря поверх голов присутствующих в какое-то воображаемое и как будто знакомое певице пространство». Напряженная, искусственная улыбка (привычная «маска» певцов)…

Станиславский сказал:

«– Вижу – стоит хорошенькая певица, держится довольно непринужденно, даже кокетничает этим, голос звонкий, отшлифованный, а про что поет, для чего подошла к роялю – не понимаю…

– Найдите сначала логику мыслей и этим приготовьте почву для чувств. Сначала нужны очень ясные мысли. Прочтите стихи, – попросил Станиславский певицу, – и скажите, что в них главное…

Тихо море голубое,Если б вихрь не налетал,Не шумело б, не кидало бВ берега за валом вал.Тихо б грудь моя дышала,Если б вдруг в душе моейОбраз твой не проносилсяВихря буйного быстрей…

Какая мысль сейчас дана вам автором? Море голубое было бы тихо, если б не было вихря… Так и в моей душе все было бы спокойно, если бы твой образ не проносился вихрем передо мной. Вот углубляйте всячески эту мысль, развивайте, обогащайте ее…

Хотите ли вы, чтобы море, а значит и ваша душа, всегда были спокойны, или, наоборот, хотите бури… Слушайте музыку. Она раскрывает подтекст, ваши самые сокровенные мысли…

– Музыка… очень радостная, светлая, – говорит певица.

– Значит… вы радуетесь этому вихрю, значит, состояние покоя вас не удовлетворяет? А вы мне пели так, как будто сожалеете, что вихрь нарушил ваш покой!»

Я коротко рассказала только о первом этапе работы над этим романсом.

Станиславский говорил: «…Нужно, чтобы ваше пение превратилось из музыкального протокола в исповедь вашего сердца».

Я знаю, что Марк Бернес очень много работал над каждой песней, вынашивал замысел месяцами.

Мне доводилось знакомиться с творческой лабораторией певицы Гелены Великановой. Она постоянно повышает свое мастерство: каждое утро с пианисткой занимается голосом, распевается, а затем работает над песнями. В гастрольные поездки она возит с собой магнитофон, на котором записана музыка для упражнений. Великанова тщательно подбирает репертуар, ее концерты всегда интересны. Не случайно в ее репертуаре песни на стихи Сергея Есенина, Марины Цветаевой, Евгения Евтушенко, Расула Гамзатова. Великановой важен смысл того, что она поет.