История Византийской империи. Эпоха смут - Федор Успенский

Значение мусульманского вопроса для империи до известной степени разрешено было политикой Льва Исавра. В царствование Константина с арабами продолжались, правда, столкновения и были даже войны, но, в конце концов, успех чаще был на стороне Византии и — что касается Северной Сирии и Месопотамии — здесь границы империи вследствие побед, одержанных над арабами Константином V, приближались к Даре и Нисиби, пограничным крепостям лучшего времени политического и военного могущества Византии. Гораздо серьезней было положение дел в Европе. Занявшая провинцию Мизию болгарская орда, по-видимому, обнаруживала большую склонность к расширению по Балканскому полуострову и к усвоению византийского военного искусства и культуры. В этом отношении болгаре весьма выгодно отличались от своих соплеменников, не раз приходивших в Европу и занимавших культурные области, как авары, гунны, половцы и др. Нужно думать, что к половине VIII в. они уже перешли от Дуная на юг и утвердились на том месте, где открыта их столица недавними раскопками Р. А. института. Хотя формально владения их продолжались до Балканских проходов, которые империя удерживала за собой в качестве естественных укреплений, не нуждавшихся в больших гарнизонах для своей охраны, но фактически уже во время Льва Исавра болгаре свободно проходили горные клизуры и неожиданно являлись на юг от Балканов, внося опустошения и грабеж в малозащищенные открытые места. Чтобы обезопасить себя от подобных неожиданных нападений, империя вносила ежегодную дань для удовлетворения хана и его дружины. Вместе с тем, находя проходы, частью уже находившиеся во власти болгар, недостаточной защитой границы, император начал строить на южном склоне Балканских проходов κάστρα, или укрепления, защищавшие пограничную линию; кроме того, стали организоваться новые поселения из переселенцев Сирии и Месопотамии.

После хана Тервела, современника Льва, значительный период, соответствующий царствованию Константина, отмечается правлением хана Кормисоша, основателя новой династии ханов, по отношению к которому имеются точные известия в византийской летописи. Именно: под 755 г. сообщено, что во Фракии поселены сирийцы и армяне, от которых распространилась ересь павликиан, и что в то же время болгаре потребовали дани за построенные укрепления [242]. Когда Константин отказал им в требовании, болгаре сделали на империю набег и опустошили всю Фракию, дошедши до Длинных стен, проведенных еще Анастасием в 504 г. от Силиврии до Деркона для защиты столицы и ее окрестностей. Что последовало за этим походом, трудно решить, т. к. известия писателей не согласны между собой. Если отдать предпочтение известию патриарха Никифора, то за этот поход болгаре поплатились весьма дорого, т. к. царь Константин погнался за ними, обремененными добычей, и нанес им сильное поражение. Не ограничиваясь этим, он собрал морскую силу и сухопутное войско и, высадившись у Дуная, опустошил болгарские селения и взял многих в плен. Сухопутное же войско напало на болгар близ укрепления Маркеллы, поблизости от границы, и обратило болгар в бегство. Тогда болгаре стали просить мира и дали в заложники своих детей [243]. По словам историка Феофана, события происходили не так счастливо для Византии, ибо болгаре благополучно возвратились домой, а через четыре года нанесли Константину, сделавшему на них поход, сильное поражение в Берегавском проходе [244]. Хотя положение укрепления Маркеллы не может быть с точностью определено, но для нас имеет значение то обстоятельство, что Маркеллы и проход Берегава у наших писателей стоят одно вместо другого. Есть полное основание думать, что тогда болгаре не распространяли еще свою власть далее Балканских ущелий и что граница находилась в это время на южном склоне Балкан, будучи отмечена рвом и валом (эркесия) и рядом укреплений [245].

В ближайшее затем время в Болгарии начались внутренние смуты, сопровождавшиеся насильственным низвержением ханов и возведением на их место представителей отдельных племен. Этот период борьбы племенных старшин, составлявших совет хана и стремившихся к ограничению его власти, продолжался значительное время и, конечно, имел важные последствия для болгар. Племенная аристократия, стремившаяся к ограничению власти ханов, должна была нередко искать помощи у соседней империи, а отдельные представители власти, или изгнанные, или притесняемые боярами, спасались целыми семьями в Константинополь и искали содействия и помощи у императора. Вместе с этим началось заметное влияние на жизнь и нравы болгар со стороны Византии. В 762 г. «болгаре подняли бунт и перебили властителей своих, преемственно занимавших у них власть хана, и избрали себе мужа злонамеренного по имени Телец, которому было 30 лет от роду» [246]. То обстоятельство, что хану Телецу византийский писатель придает неодобрительную характеристику, должно быть объясняемо в том смысле, что он наделал немало неприятного Византии. И, действительно, в это время наблюдаем сильное движение на болгарско-византийской границе. Прежде всего Телец сделал нападение на пограничную область и начал сильно угрожать византийским укреплениям, устроенным для защиты славянского населения Фракии.

В связи с этим движением находится факт громадного переселения славян в Малую Азию. Можно весьма пожалеть, что не сохранилось указаний на ближайшие обстоятельства, при которых происходило это переселение, но связь его с болгарским походом на Фракию не может быть отрицаема. Говорят, что громадная масса славян числом в 208 тыс. переправлена была Черным морем и поселена в Вифинии на р. Артане [247]. Чтобы понять значение того переселения славян, следует принять в соображение следующие обстоятельства. Колонизацией славянами Малой Азии византийское правительство, конечно, достигало важных результатов в политическом, экономическом и военном отношении. Поставленные в совершенно новые условия и отделенные от общения со своими соплеменниками, переселенцы должны были с течением времени утратить свои племенные особенности и поступиться привилегиями, какие на первых порах давало им правительство. С другой стороны, переход такой большой массы народа из Фракии или Македонии необходимо должен был оставить на месте значительную пустоту, которая, правда, пополнялась новыми пришельцами, но во всяком случае не могла не вызывать значительного нарушения экономического и административного строя. Если переселение происходило из пограничных с болгарами областей, то оно имело целью предупредить завоевание и усиление болгар новыми подданными. Если рассматривать переселение как акт добровольный, то он показывает, как неспокойно было положение на Балканском полуострове и как мало было у славян желания менять византийское господство на болгарское. Некоторым объяснением к этому служит то, что последовало в ближайшее время.

Император приготовил большой поход на болгар из морских и сухопутных сил. На судах была отправлена конница, 800 хеландий по 12 всадников на каждой, имевшая назначением Анхиал; сухопутное войско пошло через Фракию на соединение с конницей. Это было в июне 762 г. Хан Телец со своей стороны сделал нужные приготовления, именно собрал с подчиненных и соседних с болгарами славянских племен 20-тысячное войско и выступил против императора. Но в анхиальской долине болгарскому войску нанесено было окончательное поражение, множество неприятелей было перебито, часть взята в плен, а иные сдались добровольно. Константин с блестящей добычей и пленниками возвратился в Константинополь, где устроил триумфальное шествие, а пленников отдал в ипподроме цирковым партиям и народу. Поражение при Анхиале может считаться одним из важнейших военных дел царствования Константина. Победа над болгарами возбудила в Константинополе чувство удовлетворения и сильно подняла авторитет императора. Нужно думать, что была взята и значительная добыча. Очень любопытный факт передан у писателя Никифора, что в числе военной добычи были два больших золотых сосуда, каждый весом до 800 литр, отлитых в Сицилии [248]. Для хана болгарского это поражение имело роковые последствия, т. к. оно было причиной новой революции. Болгаре не хотели более оставаться под таким неудачливым предводителем, подняли против него движение и убили его и вместо Телеца поставили Савина, зятя прежнего хана Кормесия [249]. Последовавшие затем события весьма характерны для занимающей нас эпохи болгарской истории.

Новый хан искал сближения с Константинополем частью для того, чтобы возобновить мирные отношения, нарушенные неудачной войной, частью и для того, чтобы найти опору в Византии против туземных партий. Сношения хана с императором, действительно, были истолкованы в весьма неблагоприятном смысле. «Ты хочешь поработить Болгарию ромэям?» — резко бросали болгаре обвинение своему хану [250]. И болгаре были до известной степени правы в своих подозрениях. Ход событий направлялся к тому, что при дворе ханов составилась уже византийская партия и что византийское влияние чувствовалось уже на болгарах. Произошел вновь бунт среди болгарской служилой аристократии. Савин бежал в город Месимврию и искал покровительства у императора, а на его место провозглашен новый хан в лице Пагана[251]. Между тем император принял меры к тому, чтобы жены хана и приверженцы его не потерпели обид в Болгарии, и приказал всех их выдать посланным для этого людям. Таким образом, в Константинополе оказалась теперь вся семья хана и его приверженцы.