Мы созданы из моментов (ЛП) - Маклейн Молли

Я вздрагиваю, и он склоняет голову набок.

— Вот почему ты осталась с ним, не так ли?

Жар заливает мои щеки, и я отвожу взгляд.

— Я понимаю, — мягко говорит он. — Просто хотел бы понять это раньше.

— Я тоже. — Хотела бы многое понять раньше, но вот мы здесь.

Он выдыхает.

— Дело в том, что… Я думаю, ты знала. Ты просто слишком боялась признаться в этом даже самой себе.

— Я признаю это сейчас. Разве это не имеет большее значение?

Он качает головой.

— Для этого тебе понадобилось найти письмо, которое я написал четыре года назад, Хейден.

— Что ты хочешь сказать?

Он проводит рукой по шее и вздыхает.

— Четыре года назад я рискнул сказать тебе о своих чувствах, зная, что есть шанс, что ты не почувствуешь того же и что это может разрушить все между нами. Но я все равно это сделал, Хейден. Потому что иногда мы должны сказать: к черту последствия. К черту планы. К черту все, и рискнуть.

— Приехать сюда и не знать, есть ли у нас еще шанс… Это был риск.

— Не совсем, детка. — Джесси сочувственно улыбается. — Ты играла безопасно. Осталась с ним, не сказала мне о своих чувствах, пока я не расчистил путь…

— Я не понимаю. — Я хочу, но… Но это звучит так, будто он расстается со мной, а я не уверена, что смогу с этим справиться. Не тогда, когда только что вернула его.

— Мне нужно, чтобы ты была смелой сама по себе. Не ради меня, а ради себя.

— Я буду самой смелой, какой только умею быть.

Он долго смотрит мне в глаза, в его взгляде нет осуждения или порицания, только терпение и понимание.

— Ты помнишь ту девушку, которая приехала в Коул-Крик пять лет назад? Ту, которая появилась на озере в субботу днем в поисках парня, которого она едва знала?

Я зажмуриваю глаза и задерживаю дыхание. Знаю, к чему все идет, и, черт возьми, не могу возразить.

— У этой девушки были яйца. Она могла приехать сюда по тем же причинам, что и ты сейчас, чтобы проверить, есть ли у нее шанс с каким-нибудь парнем из маленького городка на севере, но она сделала это дерьмо сама. Она была чертовски бесстрашной.

Она была. Но я больше не та девушка и уже давно не та. Став мамой… это изменило меня.

— Будь такой же смелой, детка. Если я действительно то, чего ты хочешь, будь такой же смелой.

— И я полагаю, что должна найти эту смелость сама, — шепчу я, и он кивает.

— Да, городская девчонка. Я люблю тебя слишком сильно, чтобы не дать тебе этот шанс.

Глава 30

ХЕЙДЕН

Либо Курт Кобейн и «Нирвана» засели в моей комнате через некоторое время после того, как я заснула… либо выпила слишком много пикетированного вина прошлой ночью.

Вата во рту говорит о последнем, а холодное, пустое место рядом со мной в постели подтверждает: Джесси «заморозил» нас, а я допила «Москато», чтобы попытаться забыться. Глупый поступок, потому что если я чему-то и научилась за последние пять лет, так это тому, что я никогда не смогу ничего забыть, когда дело касается Джесси, как бы ни старалась. А я не хочу забывать, не совсем. Просто хочу вернуться в прошлое и исправить все то, что испортила, чтобы таких ночей, как вчера, никогда не было. Мы с Джесси уже потеряли столько времени. Последнее, чего мне хочется, это потерять еще больше. Но он прав. Я осталась с Лейном и не сказала ему о своих чувствах, потому что боялась облажаться.

Но я больше не боюсь. В этом он ошибся. Я оставила ту женщину в Грин-Бей больше месяца назад. Он хочет, чтобы я доказала, что я здесь по правильным причинам? Что мне действительно нужен он, и что я не проснусь однажды, желая обратного?

Игра началась, Джесси Эндерс. Игра. Вперед.

ДЖЕССИ

— Может вздремнем папочка. — Джетт прижимается ко мне, когда мы лежим на диване в субботу днем и смотрим «Короля Льва». Или, по крайней мере, он смотрит. Я думаю о Хейден.

Уйти от нее прошлой ночью было одним из самых тяжелых поступков в моей жизни, превзойти который можно только тем, что мне пришлось уехать из Грин-Бей через пару дней после рождения Джетта без него и Хейден со мной. Тогда мы были вместе всего несколько дней, но мы никогда не были одни. К Хейден и Джетту приходили гости, и, конечно, Лейн стоял над всеми, как гребаный стервятник, которым он и является. Но наших украденных моментов, только я, Хейден и Джетт, было достаточно, чтобы дать мне понять, какой будет наша семья. Так же, как и последние несколько недель. Как бы невероятно ни было то, что они оба наконец-то здесь, что-то тревожило меня. Что-то, что никак не мог понять, пока снова не увидел ее с Лейном.

Я подозревал, что она не так уверена в своих чувствах к нему, как ей казалось, но узнать, что он скрывал от нее мое письмо? Что она только недавно прочитала его? Что именно мое признание подтолкнуло ее оставить его и признаться в своих чувствах ко мне? Теперь все это имеет смысл.

Я чувствую себя ослом за то, что выложил все, как есть, но другого способа сказать это не было. Она годами жила в безопасности этого своего проклятого плана. Он должен был настроить ее на успех, но, насколько я могу судить, все, что он сделал, это удержал ее. В основном от меня. Мне не хотелось уходить. Я имею в виду, это кажется контрпродуктивным, не говоря уже об огромном, черт возьми, риске, потому что есть шанс, что она может понять, что ей нужен не я, в конце концов. Но…

Я не продержусь так долго, чтобы она была здесь только потому, что думает, что так и должно быть. Хейден говорит, что знает, чего хочет, и я хочу верить, что это так, но, если она ошибается, я бы предпочел, чтобы та поняла это сейчас. Пока не прошло еще четыре года, и мы не завязли еще глубже, чем уже есть.

— Печальная часть, — бормочет Джетт, уткнувшись лицом мне в грудь, когда начинается давка диких животных и Муфаса когтями прокладывает себе путь по скалам.

— Этот чертов Шрам. — Я глажу рукой его волосы. — Если бы я был Муфасой, я бы выцарапал ему глаза, — или, может быть, задушил бы его до смерти, неважно.

Джетт хихикает.

— Ты сильный! — Затем он сгибает свой маленький бицепс так сильно, что его лицо краснеет. — Я тоже! Правда, папочка?

Я смеюсь.

— Парниша, тебе лучше убрать оружие, пока кто-нибудь не пострадал.

Он прижимается ко мне, хихикая снова и снова, когда мой телефон оповещает о новом сообщении на кофейном столике.

Пусть это будет Хейден, умоляет мое сердце, но я разочаровываюсь, когда высвечивается имя Эйдена.

Эйден: Ты где-то здесь? — гласит его сообщение.

Джесси: Дома с Джеттом. Как дела?

Эйден: Приду с пивом.

О, черт. Эйден пьет в три часа дня? Должно быть, что-то случилось.

Джесси: Принеси больше, чем шесть бутылок, — отвечаю я. — У меня тоже были чертовски хорошие выходные.

Эйден: 10-4.

Джетт засыпает через несколько минут, поэтому я перекладываю его на диван и укрываю, а затем направляюсь к крыльцу, когда подъезжает Эйден. Я опускаюсь в одно из кресел, пока он достает упаковку из восемнадцати бутылок с заднего сиденья своего грузовика.

— Ты планируешь остаться на ночь? — спрашиваю его. — Или мне стоит позвонить Амелии и предупредить ее о том, что ты придешь домой?

Он отмахивается от меня и поднимается по ступенькам, тяжело ступая.

— Не подавай мне никаких идей насчет того, чтобы остаться, — бормочет он. — Я уверен, что Крейг никогда не покинет мой гребаный диван.

— О, черт, я забыл об этом. Он все еще там, да?

Он хмурится.

— Ты работаешь с этим парнем каждый чертов день. Полагаю, ты знаешь, что к чему.

— Нет, и не хочу знать. То есть, он рассказал мне основное, но большего мне не нужно. — Не тогда, когда у меня творилось свое собственное дерьмо.

Эйден допивает пиво и протягивает мне бутылку.

— Слышал, Хейден вернулась в город.

— Ага. — Я откручиваю крышку и делаю глоток.

— Слышал, она также на тебя работает.