Ночное солнце - Полина Федоровна Елизарова

встрече в последнем телефонном разговоре, заказанном в пропахшем чужим потом и загаром почтовом отделении Адлера.

Убив на корню необходимый для разрыва импульс, трагедия в квартире Рыбченко заставила молоденькую милиционершу в тот день и еще на несколько дней забыть о своих личных отношениях с Никитиным.

После того несостоявшегося разговора она проходила у него в любовницах еще целых двадцать с лишним лет.

37

План созрел такой: купить Жаруа билет в один конец до Душанбе, отвезти его в аэропорт и щедро дать ему с собой денег. А там уж пусть сам карабкается — чай, не четырехлетний ребенок…

Проблемы возникало две, и обе существенные.

Во-первых, Инфанта не представляла, как именно — когда и в какой форме сообщить об этом слуге. А пес как чувствовал, в последние дни особо тщательно вылизывал и дом, и двор, а вчера особо удивил — испек для нее шарлотку с заменителем сахара.

Во-вторых, не существовало никаких документов, подтверждающих его личность.

«Придется опять одалживаться у Пети… И у него возникнут вопросы… Но даже с его возможностями вымутить бомжу «левый» паспорт — это более чем серьезно. Гораздо серьезней, чем перенести встречу ордена или дернуть пару «новобранцев», чтобы они следили за законопослушной пенсионеркой, или сделать через знакомых загранпаспорт. Взамен Петя может захотеть очень много…»

Не желая портить тяжелыми мыслями свое радужное предотпускное настроение, она решила вернуться к этим проблемам по возвращении.

Но вышло иначе.

* * *

Получив паспорт и выкупив билеты, Инфанта начала активные приготовления к вожделенному отпуску, представлявшемуся ей путешествием в рай.

Перетряхнув гардероб, она с каким-то отстраненным (будто речь шла о другой женщине) удивлением обнаружила, что у нее нет купальника.

Возможно, по юности кто-то когда-то и звал ее загорать, но само это действие — обнажиться перед чужим человеком с дурацкой целью потеть рядом с его телом на солнце — до недавнего времени представлялось ей странным и неразумным.

Да и имеющиеся в шкафу летние платья — элегантные из натуральных материалов — для страстного отпуска на Бали не подходили.

Потыкавшись по сайтам, она решила, что лучше проехаться по магазинам, а заодно прикупить и всякой всячины для дома.

За несколько дней безликий съемный дом ее стараниями превратился во второсортного актеришку, изображавшего хоть и фальшивую, но все же историю.

В знакомой антикварной лавке Инфанта набрала целую коробку мелочей: три тяжелые шкатулки, все еще хранившие чужие секреты, пару элегантных вазочек, в ожидании внимания когда-то пылившихся за стеклами буфетов, дешевую, почерневшую от времени старую брошь в виде цветка, небольшой подсвечник с амуром и кофейную пару с зеленым клеймом на днище чашек и блюдец.

— В прошлый раз вы спрашивали про старые фотографии, — участливо заглянула ей в глаза явно скучавшая в отсутствии покупателей старьевщица.

Инфанта кивнула.

— Вот! — Продавщица полезла в ящик и достала оттуда небольшую папку. — Я тут генеральной уборкой в квартире занималась, это родня моего покойного мужа. Я никогда их толком не знала. Может, пригодится?

С черно-белых рассыпанных по прилавку фото за ними недовольно наблюдал курносый мужчина и две довольно красивые женщины, чья молодость, судя по прическам и одежде, пришлась на пятидесятые-шестидесятые.

Наскоро перебрав фотографии, Инфанта отодвинула в сторону три.

Ей вдруг стало дико любопытно.

— А кто они? — улыбнулась она.

— Две сестры и брат покойного мужа.

— Живы?

— Не знаю…

— Возьму. Почем отдадите?

— Вы у меня вип-клиент! — сверкнула в улыбке плохими зубами повеселевшая продавщица. — Подарок!

— Спасибо.

— Рамочки-то под них подобрать? К сожалению, их подарить не могу. Бронза.

— Валяйте!

Наблюдая, как засуетившаяся старьевщица аккуратно вставляет фото в рамки, Инфанта поймала себя на мысли, что ей совсем не интересно, о чем на самом деле думает эта унылая баба и почему стремится избавиться от мужниной родни.

Проводя много времени с Даней, она начала ощущать, как вокруг нее словно образовался кокон, не позволяющий проникнуть в ее личное поле потоку человеческого мусора.

Усевшись в машину, Инфанта принялась с любопытством разглядывать лица на фотографиях.

В обрамлении солидной бронзы провинциальные тети и дядя стали выглядеть намного аристократичней.

Даже придумывать особо не надо — Дане она скажет, что это дядя и тетки со стороны матери!

А фото, что взяла у гробовщика, вполне можно выдать за родню отца.

Инфанта и сама не вполне понимала, почему не хочет рассказать любимому правду.

Зачастую правда путаней лжи.

Запретив себе злиться, Инфанта направилась в торговый центр.

Обновки лучше покупать в спокойном расположении духа.

* * *

Она купила целых три купальника.

Сплошной, лаконично-черный, на белой длинной молнии спереди; ярко-красный раздельный, чашечки которого были обильно задрапированы мелкими, того же цвета и материала оборками, и раздельный белый, с сильно открытым лифом с силиконовыми вставками. Последний она планировала оставить на конец отдыха и надеть тогда, когда ее тело приобретет красивый, темный, как у девушки с рекламного постера, загар.

Молоденькие продавщицы, стайкой вившиеся вокруг нее в элитном магазине белья, убедили ее взять еще пару пляжных, тонкого шелка платьев и три подходящих по цвету под каждый купальник парео.

Охваченная каким-то девичьим жадным восторгом, она померила еще и дорогущий шелковый, в пол, халат. Покрутившись в нем перед восхищенными ее стройной фигуркой продавщицами, решила — чего уж там! — взять два новых бюстгальтера и несколько кружевных трусиков.

Довольные внушительной суммой чека, девчонки всучили ей платиновую карту магазина и, многозначительно улыбаясь, пожелали хорошего отдыха.

Выйдя с большим нарядным пакетом, Инфанта отправилась искать отдел, торгующий музыкальными дисками.

— Мне нужен Профессор Лебединский и ранний «Наутилус», — сказала она парнишке-консультанту, подкравшемуся к ней сзади, когда она растерянно осматривала заставленные CD-дисками полки.

— «Наутилусы» где-то были, а вот Лебединский… — лениво отозвался вчерашний тинейджер с плохой, в рытвинах от прыщей, кожей. У него были явные проблемы с желудком и девушками. Парень вырос на принципиально иной музыке и названных исполнителей знал лишь по запросам покупателей.

Парнишка призвал на помощь коллегу постарше, и минут через десять, основательно порывшись в программе компа, тот вынес со склада диск.

— Вот альбом «Разлука» девяносто седьмого года. Это самое раннее, что есть из «Наутилусов». Лебединского нет. Не спрашивают. Качайте в приложениях.

— Спасибо! — Инфанта выхватила из рук продавца диск и просмотрела перечень композиций на обратной стороне. «Взгляд с экрана» там был.

— Коврик для мышки или наушники крутые не хотите взять по акции? — Провожая Инфанту до кассы, парень явно не хотел отпускать такую роскошную даму всего с одним CD-диском.

— У вас же новый, навороченный телефон! Зачем вообще покупать диски? — любопытствовал он.

«А ведь я гожусь ему в матери! Какое счастье, что в моей жизни