Затерянные в смерти (сборник) - Рут Лэнган

– Да. – Вздохнув, она взяла его за руку. – Мне очень повезло, что мать настоятельница меня понимала. Когда меня несколько раз обвиняли в недостойном поведении, она отводила меня в сторону и успокаивала.

Изабель прислонилась головой к стене, думая о том, что сейчас сказала бы о ней мать настоятельница.

– В конце концов она помогла мне понять, что я не столько хочу быть монахиней, сколько жажду находиться в таком месте, где я могла бы испытать чувство общности, где я бы считала себя своей, чувствовала, что нужна другим, как была нужна своим родителям.

О, об этом все еще больно говорить, больно вспоминать тот день, когда она взяла единственный маленький чемодан и покинула свой второй дом. На руку ей капнула слеза, и Себастьян вытер ее пальцем.

– Мы все хотим чувствовать себя нужными.

– Думаю, да, но я искала не в том месте. В этом смысле у нас есть нечто общее, Себастьян.

Он не клюнул на эту приманку.

– И сколько ты пробыла в монастыре?

– Три года. Орден помог мне найти стипендию для обучения в медицинском колледже, к чему я давно проявляла склонность. Окончив его, я нашла благотворительную организацию, которая согласилась подготовить меня в качестве помощника врача, если я два года у них отработаю. Я закончила у них работать после того, как Новый Орлеан, в котором находилась клиника, был разрушен ураганом «Катрина». Две недели спустя я была в церкви, когда отец Жубэ вызвал добровольцев поехать сюда на год, и вот я здесь, сижу рядом с тобой в эту прекрасную ночь и хочу говорить обо всем, кроме своего прошлого.

– Какое у тебя насыщенное прошлое!

– Не знаю, шутишь ты или нет, но с тех пор, как я покинула Небраску, у меня следовало одно приключение за другим! – Выпрямившись, Изабель поняла, что сумела привлечь его внимание.

Да еще как!

Себастьян смотрел на нее, как ребенок смотрит на лакомство, или как акула, которая выжидает момент, когда сможет наброситься. Изабель отвернулась, пока список сравнений не стал еще более устрашающим.

– Я работала с проститутками в Мехико и с бездомными в Таиланде после цунами. Я лечила детей и солдат в Африке и видела замученного святого. Я видела людей, умиравших из-за отсутствия элементарных вещей, и была свидетелем удивительных исцелений. Бог все время находится среди нас и помогает нам. Я знаю это так же хорошо, как знаю слова гимнов, которые пою.

Изабель замолчала, испугавшись, что Себастьян заснул.

– Извини, но ведь ты сам спросил.

– И пройдя через все это, ты до сих пор девственница?

– Да, и если это единственное, что тебя интересует, то я извиняюсь, что рассказала тебе обо всем. – Его вопрос сильно обидел ее. – Думаю, у тебя что-то вроде сексуальной зависимости. Знаешь, сейчас это считается болезнью.

– О, то, что я испытываю, – это гораздо хуже. – Он сгреб ее в охапку и поставил на ноги. – Не представляю, как любой мужчина, находясь в здравом уме, может тебя не добиваться.

– Они и добивались. Но я решила, что буду ждать до тех пор, пока это будет иметь для меня значение. – Она немного подумала. – Себастьян, в наше время женщина имеет право сказать «нет». И все должны уважать это решение.

Они молча смотрели друг на друга.

– Но ведь ты не говоришь мне «нет», – наконец сказал Себастьян. – Ты не рассказала бы мне свою историю, если бы не захотела стать ко мне ближе, не так ли? А я не спросил бы, если бы не хотел стать ближе к тебе.

«Именно так», – подумала она.

– Становится холодно, Изабель. Пойдем выпьем чаю или вина. – И он направился к лестнице.

– Себастьян, здесь совсем не холодно.

Обернувшись через плечо, он заговорщически улыбнулся.

– А ты притворись, что это так.

Когда они подошли к его гостиной, Себастьян замешкался перед дверью.

– Да, – с нежностью глядя на него, сказала Изабель. – Лучше чаю.

Его улыбка исчезла, и он поклонился ей так, словно она только что сделала ему величайший подарок.

9

Себастьян чувствовал себя так, словно Изабель только что преподнесла ему в дар самое дорогое – не свою девственность, а свое сердце. Игнорируя тот страх, который вызывало у него слово «любовь», Себастьян поклонился и последовал за Изабель в свою спальню.

Не обращая внимания на длинную кушетку, Изабель прошла прямо к кровати.

– Чай будет позже, – не то спрашивая, не то утверждая, сказала она, и Себастьян подумал, что Изабель умеет читать мысли.

Он смотрел, как она снимает туфли, песок сыпался с ее ног. Ее ступни были так же очаровательны, как и все остальное, и Себастьян вдруг осознал, что она ничего не понимает в искусстве обольщения.

– Изабель, я должен помочь тебе раздеться.

Она уже была обнаженной ниже пояса.

– Да неужели? – сказала она таким тоном, что Себастьян понял: она знает, что делает. – Давай сначала я помогу тебе раздеться.

Она взобралась на кровать, открыв Себастьяну захватывающий вид сзади, от талии и ниже, затем повернулась к нему. Она стояла на коленях, так что их лица находились на одном уровне.

– Я надеялась, что на тебе будет этот костюм времен Регентства. Распутывать этот галстук будет очень забавно, а потом мы могли бы его использовать для многих интересных вещей.

Она начала расстегивать его рубашку. Разрез заканчивался посередине, поэтому она стянула с него рубашку через голову. Когда они снова оказались лицом к лицу, она прижалась губами к его губам.

Этот поцелуй Себастьян уже не мог выдержать. Он повалил ее на кровать, и она со смехом принялась расстегивать ширинку у него на брюках. Раздеваясь, они возились на кровати словно щенки, помогая и одновременно мешая друг другу. Они слились воедино так, будто всю жизнь только и мечтали укрыться телом партнера.

«Нельзя торопиться, – напомнил себе Себастьян. – Она ведь неподготовленная, нетронутая».

Но когда он стал целовать ее шею и ласкать грудь, Изабель вздохнула, и в этом вздохе было столько ожидания, что Себастьян понял: она хочет, чтобы он действовал быстрее. Такого Себастьян еще никогда не испытывал: он без слов понимал, чего она желает, когда, где и как. Первый оргазм настиг Изабель, когда он коснулся ее промежности, обхватил и принялся ласкать эту шелковистую поверхность.

Раскинув руки и обняв ими Себастьяна, она притянула его к себе так, что своим мужским достоинством он почувствовал ее тепло.

– Не останавливайся!

Подчиняясь ее желанию, Себастьян вошел в нее вовсе не так мягко, как мог бы это сделать, и она, словно подчиняясь его порыву, послушно выгнулась под ним дугой. Они двигались вместе, и когда в нее пролилось его семя, она крепко прижалась к нему, словно стремилась не упустить ни капли.

Они играли, и спали, и занимались любовью. Луна плыла за окном, ночь близилась к завершению. Когда солнце осветило небеса, постель представляла собой ворох белья, подушки давно валялись где-то на полу. Пока Изабель спала, Себастьян задернул занавески вокруг постели, чтобы обеспечить некоторое уединение, когда слуги принесут горячую воду.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});