Былой войны разрозненные строки - Ефим Гольбрайх

Один из Министров Обороны Советского Союза Маршал Малиновский (при рождении Рувим Янкелевич…) как-то сказал Хрущеву: «Жуков — страшный человек». — Его не без оснований упрекали в самодурстве.

В бытность Жукова Министром Обороны армия постепенно выводилась из-под контроля партии и государства. Доходило до того, что секретари ЦК республик не могли не только вызвать — пригласить к себе Командующего Округом — ехали к нему сами. Начальники гарнизонов, не стесняясь, вызывали партийных и советских руководителей.

Перед Парадом Победы Сталин пожелал сфотографироваться с Командующими фронтами, но в это время его вызвал к телефону Черчилль. Жуков сел на его место в центре первого ряда и этот снимок стал историческим. Сталин удивился, поворчал и забыл. Впрочем, Сталин ничего не забывал.

До последнего времени считалось, что обвинения Жукова в бонапартизме беспочвенны. Мы знаем, что Маршал написал, но не знаем, что он думал. Когда с этим вопросом обратились к Константину Симонову он неожиданно сказал: «А почему нет! Перед ним был пример Эйзенхауэра!» (ставшего Президентом Соединенных Штатов).

После войны начались аресты бывших подчиненных Маршала и близких к нему людей. Многие из них показали, что Жуков готовил военный переворот. Из 75 опрошенных это подтвердили 74 человека… Но Сталин собирался воевать дальше, Жуков был ему нужен и он отправил его подальше от Москвы — командовать Одесским Военным Округом.

Прибыв в Одессу и вступив в командование округом, Жуков собрал генералов и сказал: «Вы думаете, к вам приехал новый Жуков? К вам приехал старый Жуков!». В Одессе Жуков фактически узурпировал власть. Областные и городские учреждения, в том числе МВД, были практически лишены всякого влияния на жизнь города и области. Все вопросы решал Жуков. В Москву посыпались просьбы: «Уберите от нас этого диктатора!». — Но надо признать, что Жуков, если не искоренил, то значительно сократил преступность в городе, и одесситы вздохнули свободнее. Военные патрули навели в городе порядок.

Но вскоре Сталину доложили о причастности некоторых крупных военных к мародерству и грабежам в Германии. Были арестованы генералы Телегин, Крюков, его жена Лидия Русланова (с последней Жуков был достаточно близок и наградил ее орденом Отечественной войны 1-й степени). Упоминалось и имя Жукова. Сталин не поверил и поручил провести на квартире и даче Жукова негласный обыск.

Жуков не был аристократом. Он происходил из крестьянской семьи и бесхозное имущество его, по-видимому, раздражало. Его следовало прибрать, складировать, но почему-то не в государственных закромах, а на квартире и даче Главнокомандующего оккупационными войсками в Германии…

Список обнаруженного имущества, антиквариата, картин, ковров, драгоценностей и прочего велик и впечатляющ. Не хотелось его приводить, чтобы не унижать память Великого Полководца. Привожу его для тех, кто считал и считает, что это инсинуации имевшие место в период гонений Маршала. Предвижу возмущение поклонников бесспорного стратегического таланта Маршала. Но что поделаешь.

Личный эшелон Маршала Жукова состоял из 7 вагонов с 85 ящиками с мебелью со 194 предметами из карельской березы и красного дерева. При обыске в квартире обнаружено 4 тыс. метров шелка, парчи, панбархата, 323 собольих, обезьяньих, лисьих и каракулевых шкурок, 44 ковра и гобелена старинной работы, 55 ценных картин, 7 ящиков фарфоровой и хрустальной посуды, 2 ящика с серебряными столовыми и чайными сервизами, множество статуэток и ваз из бронзы и фарфора, множество книг в кожаных переплетах на немецком языке, которого Жуков не знал. Чемоданчик с драгоценностями был впоследствии найден на квартире няни Руслановой… И это еще не все.

Тех, кто пытается это отрицать или сомневается «обезоружил» сам Жуков, написавший в объяснительной записке в Политбюро, что «дает клятву большевика больше таких ошибок не допускать и просит не исключать его из партии». И подписывается просто: «Г. Жуков».

Сталин отправил Жукова в Свердловск.

Автор вовсе не собирался копаться в грязном белье великого полководца и знакомить читателя с частной жизнью Жукова. «Спровоцировал» автора сам Маршал. Командуя фронтом, он направил Командующему 1-ой Гвардейской танковой армией генерал-лейтенанту М. Е. Катукову записку следующего содержания: «Я имею доклады, что т. Катуков армией не руководит, отсиживается дома с бабой и что сожительствующая с ним девка мешает ему в работе. Требую немедленно отправить от т. Катукова женщину. Если это не будет сделано, я прикажу ее изъять органам СМЕРШ».

Сам Маршал вовсе не был пуританином. И с полным основанием мог бы отнести записку к самому себе.

В 1929 году, когда Жуков был командиром полка в Минске, он получил партийный выговор «за пьянство и неразборчивость в связях с женщинами». И выговор был не последний.

В 1919 году Жуков познакомился с Марией Волоховой, медсестрой лазарета, где он лежал по ранению. Роман прервался с отъездом Жукова на фронт.

В 1920, командуя эскадроном в Воронежской области он познакомился с Александрой Дневной Зуевой, зачислил ее писарем эскадрона, и она стала его гражданской женой. (Обе дочери Жукова, Эра и Элла, рождены ею в неоформленном браке).

В 1923 году Жуков стал командиром кавполка в Минске, где проживала его первая любовь Мария Волохова, и в течение нескольких лет жил на два дома. Родила дочку и Мария.

В конце концов ей это надоело, она уехала из города и вышла замуж. Жуков остался с нелюбимой Александрой и дочерьми. Что не мешало ему пускаться в рискованные связи. Во время войны такие поползновения были в отношении второй фронтовой жены Маршала Конева, Антонины, с которой Иван Степанович связал свою судьбу после войны.

Настоящая, любимая, жена Жукова появилась на фронте осенью 1941 года. Вспоминает водитель Жукова Александр Бучин: «Лидочка появилась в группе обслуживания Комфронта в дни битвы под Москвой. Худенькая, стройная, была для нас, как солнечный лучик, и Георгий Константинович к ней привязался. Несмотря на свой крутой нрав к Лидочке относился очень душевно, берег. Она не отходила от него ни на шаг. В любой обстановке. Даже когда он шел на передовую, нас он оставлял, а она шла за ним. Застенчивая, стыдливая Лидочка не терпела грубостей. Жуков иногда доводил ее до слез своими солдатскими выражениями, хотя, и не скрывая этого, любил ее и старался беречь».

После Парада Победы на квартире у Жукова в узком кругу собрались члены семьи, его жена Александра Зуева с дочерьми и близкий друг Георгия Константиновича — Лидия Русланова. «Правительство, — сказала она, — оценило подвиг полководцев, но не оценило подвиг их жен» и подарила Зуевой дорогую брошь в виде пятиконечной звезды с брильянтами, по слухам принадлежавшую когда-то Наталье Гончаровой.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});