Загадать желание - Ольга Кай

Он поднялся на насыпь и стоял рядом, без особого интереса глядя на поселок на противоположном берегу. Конечно, он ведь еще не знает!..

– Арис, я приглашаю тебя в гости!

* * *

По новому мосту речку переходить – одно удовольствие. Раньше, на старом, надо было спешить, чтобы ненароком с поездом не встретиться, иначе вылезать придется на опоры, так как балкончики давно уже кто-то разобрал, как и перила. Да еще под ноги смотреть внимательно, чтобы ступня не ушла между просмоленными деревянными шпалами. Когда я была здесь последний раз, строительство нового моста только начинали. Что ж, прошло больше года.

Жаркий степной ветер в родном мире казался слаще, даже несмотря на то, что к аромату трав примешивался запах мазута от железной дороги. Стоило уйти с моста, по нему проехал собранный из стареньких, списанных вагончиков состав.

Арис, приотстав, молча шел за мной, оглядываясь по сторонам. Наверное, привыкший к сельской жизни, сравнивал, чем отличается она в двух мирах. Ну, кроме антенн и электричества. Хотя… Леон что-то говорил про бабушку в деревне.

Вот и наша улица – узенькая, тихая. Четвертый по счету домик от поворота.

А тут ничего, похоже, не изменилось. Папа как начал красить забор прошлой весной, так и бросил. Не до того было. Ворота и половина ограды остались буро-коричневыми. Другая половина, темно-зеленая, казалась очень опрятной, из-за сетки торчали ветви кизила и отцветшего жасмина, светились в листве красноватые вишенки.

Ой, как же хорошо дома!

Соседку, тетю Валю, звать пришлось долго, перекрикивая ее мелких шавок, с повизгиванием бьющихся о забор. Но вот на крыльце летней кухни появилась женщина в цветастом домашнем платье.

– Женечка? Здравствуй, здравствуй! Давно тебя не видела! Уезжала куда?

Вот же любопытная!

– Тетя Валя, мама у вас ключи запасные не забирала? Нет? Хорошо. Дадите? И… можно от вас в город позвонить, а то у меня телефон разрядился, не работает.

– Да, конечно, заходи, – соседка отворила калитку, посторонилась. – Если Галина Викторовна скажет, ключи я тебе, конечно, дам, но…

Дальше я не слушала. Обернулась к Арису.

– Подождешь? Я быстро.

Он кивнул и остался стоять на улице, невозмутимо сложив руки на груди. А я, уже на пороге тети Валиного дома, обернулась еще раз, на всякий случай. Вокруг все было таким родным и привычным, а Горыныч… Он словно пришел из другой жизни, и его громоздкая фигура в несовременной одежде казалась чужой на этой с детства знакомой улице. Вот-вот исчезнет, как не было.

Я моргнула – Арис не исчез. Оставив мокасины у порога, я, успокоившись, прошла в соседкин дом.

Наконец, родители были оповещены, ключи получены, и я, с внушительной связкой в руках, направилась к воротам. Тетя Валя наблюдала за нами из-за забора. О чем она сейчас размышляла? Наверное, о вконец испортившейся молодежи вроде меня. А все потому, что я так и не придумала, что бы соврать ей насчет Горыныча. Просто отмолчалась. Ну и ладно, не ее дело в общем-то.

Открыв замок, я перегнулась через калитку, отодвинула массивный засов и, наконец, гостеприимно пригласила Ариса войти.

Здесь тоже ничего не изменилось – в домике чисто, прибрано, прохладно, несмотря на жару. Плотно зашторенные окна, старый черно-белый телевизор стоит на тумбочке, прикрытый вышитой скатеркой. На вешалке – заношенные ветровки, рубашки – для работы на огороде. Едва я вкрутила пробки над счетчиком, тихонько забормотал старый приемник. Пришлось его выключить.

Арис по моему примеру разулся в прихожей и осторожно, словно не в сельском доме находился, а в музее китайского фарфора, прошел через кухню, заглянул в комнату.

– Вот. Это вроде как наша дача, – я пробежала по дому, проверяя, все ли на месте, все ли так, как я запомнила. – Тут у нас душ, тут туалет, тут инструменты. Так, печка… Ах, да: пока родители не приехали, можешь отдохнуть здесь, на диване. Я сейчас сполоснусь, потом что-нибудь на обед придумаю…

Горыныч почему-то расположился на полу, прямо напротив выключенного телевизора, а я схватила полотенце и спряталась в душе.

Мобильник потихоньку заряжался. Мама позвонила через полчаса, сказала, что они с отцом уже в дороге, и что есть очень важные новости. Насчет тех самых стеклянных шариков. А еще предупредила, что везет нам с Горынычем много-много еды, так что необходимость готовить обед отпала.

Сперва я хотела затеять стирку, затем собралась лезть в погреб, а потом… потом просто села на лавочку возле летней кухни. Ждать. Арис пришел, повесил полотенце на веревку, встал рядом. Пригладил ладонью мокрые волосы. И в это время на улице зашуршал гравий под колесами автомобиля. Я вскочила и побежала к воротам.

* * *

Мама выбралась из машины с тяжелыми кульками, стояла, позволив мне себя обнять, и плакала. Отец, понимая, что страсти утихнут не скоро, сразу подошел к державшемуся поодаль Арису, коротко поздоровался. Сказал что-то еще. Похоже, моему спутнику как раз сообщили ту самую важную новость.

– Мама, ну успокойся. Все ведь хорошо!.. Давай сюда кульки, идем…

Родители действительно привезли много всякой вкуснятины, а зря, потому как оказалось, что задержаться здесь нам не придется. Пока мама пыталась нас накормить, отец рассказал, что старик – тот самый торговец чудесами – уже недели две как вышел на связь. Звонит или отцу, или Семену – еще одному активисту образовавшейся группы поиска. Но встретиться боится. Однажды он еле-еле унес ноги, а его товар попал в руки ученых из Иванцово. Совсем недавно, говорил, ему снова стало казаться, что его выслеживают… А звонит каждый день, и все надеялись, что сегодня Семену удастся-таки уговорить его на встречу.

– Он все никак не может решиться. Несколько раз мы договаривались, но он либо не приходил, либо не подходил – только издалека смотрел, – папа переводил взгляд с Ариса на меня и обратно. – Сейчас поедем в город, и если он согласится…

– А если город не в аномалии? – перебила я.

Побывать дома, хоть на минутку заглянуть в свою комнату… это было слишком хорошо, чтобы сразу поверить в такую удачу!

– Если нет – доедем, куда получится, – отец вздохнул. – Этот стеклодув боится безлюдных мест, поэтому придется…

– Стеклодув?

– Да, – мама в который раз попыталась досыпать мне картошки. – Он сказал Семену, что работал стеклодувом в городе, которого на самом деле нет.

– Вереш, – подсказал отец.

– Вереш? – хором переспросили мы с Арисом. Переглянулись.

Вереш. Ворота предгорья возле самого Заповедного леса.

– Однажды он оказался в совсем незнакомом месте, – продолжил отец. – И научился делать такие вот… «чудеса».

Долго не собирались. Мы с Горынычем забрались на заднее сидение автомобиля, естественно, вместе с вещами – мало ли?

– Если я вдруг закричу: «Стой!» – значит, надо срочно остановить, – предупредила я отца.

Машина тронулась. Обняв рюкзачок, я напряженно смотрела вперед, чтобы увидеть заранее, если покажется граница аномалии. Но мы выехали на трассу, и пока все было спокойно и очень знакомо. Дорога убегала вперед монотонной серой лентой, слева раскинулось поле, справа все ближе и ближе подступал лес.

Лес?

– Мама, что ты видишь справа от дороги? – спросила я.

– Справа? – мама на всякий случай внимательней поглядела в окно. – Поле. Деревья. Домики вдалеке…

А у меня – лес. Значит, едем по самому краю аномалии…

Арис подался вперед, первым заметив тонкую полоску травы, вклинившуюся в дорожное полотно. Крикнуть я не успела – и хорошо. Машина пролетела на скорости, стены автомобиля и сиденья исчезли вокруг нас лишь на долю секунды и тут же появились вновь. Родители ничего не заметили, я поежилась, испуганно посмотрела на Ариса, потом вновь уставилась на дорогу.

Вскоре лес стал теснить обочину, и я попросила отца ехать по второй полосе. Дорога вильнула, в ту же секунду мы с Горынычем хором крикнули:

– Стой!

Зелень кустарников и несколько деревьев выросли прямо посреди трассы. Отец ударил по тормозам, но машина не успела остановиться. Схватившись одновременно и за рюкзак, и за Ариса, я зажмурилась и тут же полетела кубарем, с треском приземлившись в кусты.

Мы с Горынычем все еще держались друг за дружку, и я разжала пальцы, лишь когда поняла, что каким-то чудом ничего себе не сломала. Вот только подняться сразу не получилось – ноги отняло от испуга. Хотя, на самом деле, мы как будто легко отделались – царапинами да синяками.

Ухватившись за протянутую руку Горыныча, я все-таки встала, отряхнула с одежды листья, нашла взглядом автомобиль. Отец остановился как раз у границы аномалии, родители вышли из машины, растерянно оглядываясь, потом пошли вдоль обочины в нашу сторону.