H2O III - Сим Симович

и огляделся вокруг. Но как-то чувствовал в себе смесь отвращения и при этом одновременное удовлетворение. Я убил их, но не испытывал никакой радости. Я просто делал то, что должен был делать, чтобы выжить. Вновь ощутил холод и влажность в своих костях. Но в моей душе было тепло. Ибо я выжил. Одержал победу. Пусть и такой ценой!

Неспешный обыск тел снайперской двойки принёс мне несколько ценных трофеев. Я перевернул их тела. У одного из них я нашел три армейских пайка, еще не вскрытые. Я потрогал их, ощущая грубую упаковку, и в моей душе затеплилась надежда. Еда в этом мире — это всегда прекрасно.

Рядом с пайками лежал десяток протеиновых батончиков. Они были в плотной упаковке, и я понял, что они еще не испортились. Я улыбнулся, словно в этом безумном мире я мог позволить себе улыбаться, пусть и чертовски мало. В этом мире я стал волком, который вынужден охотиться, чтобы выжить.

В рюкзаке другого снайпера я нашел почти сотню патронов для своего пистолета. Молча убрал их в свой сидор и почувствовал, как в моей душе зарождается уверенность. Оружие — это тоже всегда хорошо.

И, конечно же, я не мог пройти мимо самого главного трофея — дедовской винтовки Мосина. Она была в хорошем состоянии, и я сразу же почувствовал её вес в своих руках. В кобуре лежало полсотни патронов под нее. Я осмотрел оптический прицел. Он был поврежден очередью из РПК-16. Стекло было растрескано, и использовать его по прямому назначению будет сложно.

Я положил винтовку на плечо, ощущая ее тяжесть и холод. Она была неуклюжей, но в то же время знакомой, и я чувствовал в ней некую уверенность. Огляделся вокруг, оценивая ситуацию.

Вдали, на горизонте, горело очередное здание. Оранжевые языки пламени танцевали на ветру, поднимая в небо густые клубы черного дыма. Я понял, что это еще одна схватка за выживание. Видимо, фанатики столкнулись с мародёрами, и кто-то сжёг дом. Но кому сейчас какое дело?

В этом мире все были заняты собственным выживанием. Каждый за себя. И я не был исключением. Я не мог помочь всем. Я мог только заботиться о себе.

Я смотрел на пламя, которое постепенно охватывало всё новое здание. Но я мог только молиться, чтобы оно не перекинулось на соседние здания. Но опять же, это не мои проблемы. Отвернулся от пламени и пошел дальше. В моем сердце не было сострадания и жалости. В этом мире они были лишними чувствами. Здесь жили только сильные. И я старался быть одним из них.

Молча шел по разрушенному городу, ощущая под ногами холодный пепел и разбитый кирпич. Вокруг меня стояли развалины былой жизни. И в этом беспросветном мире я чувствовал себя зверем, который бродит в поисках пищи и убежища.

В одном из заброшенных гаражей я отыскал добротную фуфайку. Она лежала на куче мусора, словно призрак прошлого. Я схватил ее и надел на себя. Она была теплее и удобнее, чем мои лохмотья, которые я сбросил с себя, как ненужный балласт.

В этом же гараже я нашел ножовку по металлу. Она лежала рядом с ящиком с инструментами, и я понял, что она может пригодиться мне. Я взял ножовку и посмотрел на винтовку Мосина. Оптический прицел был поврежден, и использовать ее по прямому назначению будет сложно.

Принял судьбоносное решение переделать ее в обрез. Молча схватился за ножовку и начал пилить ствол. Металл трещал и искрил, и я чувствовал, как в моих жилах течет адреналин. В моем сердце была не только жажда выживания, но и определенный азарт.

Молча пилил ствол, пока не добился нужной длины. Затем принял решение отпилить и приклад. Я знал, что с обрезом будет не так удобно стрелять, но это было лучше, чем ничего. И давало возможность неприятно кого-нибудь удивить в последний раз, да и компактность опять же решает. Вот уцелела бы там оптика, но имеем то, что имеем.

Взял обрез в руки и попробовал прицелиться. Он был тяжелым и неуклюжим, но все же более удобным для стрельбы в упор. Я спрятал обрез за пазуху и вышел из гаража.

Свинцовые тучи неприятно нависли над городом, словно крышка массивного саркофага, готовая опуститься на руины былой жизни. Они крали и так небольшой свет в наших широтах, застилая небо густой пеленой серости. Мир окунулся в сумерки, и все окружающее стало размытым, нечетким, словно в тумане.

Но с другой стороны, видимость стала хуже не только у меня. И это уравнивало шансы в этой безумной игре выживания. Мы играли в русскую рулетку, но всё по чести, чин по чину. Я стоял на крыше очередного разрушенного здания, оглядывая окружающий пейзаж. Город был покрыт пеплом и развалинами. Всюду лежали остовы сгоревших машин, разрушенные дома и тела погибших недавно или давно, никому сейчас не было дела до мёртвого тела.

Ветер проносился над руинами, поднимая пыль и запах гари, и заставляя потрескивать осколки стекла на остатках зданий. Он был холодным и резким, как дыхание смерти. Вдали я увидел группу людей, которые двигались в сторону разрушенного моста. Они были одеты в лохмотья, их лица были закопчены и измучены. Я не мог рассмотреть что-то большее в сумерках, но я знал, что они так же, как и я, ищут еду, убежище и, возможно, надежду.

Я вдохнул холодный воздух, заполненный запахом гари и смерти, и почувствовал, как в моей душе зарождается ожидание. Ожидание схватки, ожидание смерти, ожидание жизни. Но сегодня не время умирать, так что я спокойно укрылся под крышей всё того же здания и, зажавшись в угол, сладко зевнул, дожёвывая перед сном протеиновый батончик. РПК был обнят со всей любовью и трепетом и уложен в максимально удобное положение, пускай какая тварь только попробует подобраться, и скупая очередь из РПК тут же её гостеприимно встретит. Как там говорилось? Заходи, не бойся, выходи, не плачь! Мысленно усмехнувшись, я вновь погружался в сладкую дрёму, ибо жить хорошо, и неважно, как плохо за окном.

Обоняния вновь коснулся аромат, и глупо улыбнулся.

— Я дома. — тихо шепчу одними губами, ощущая чью-то лёгкую ладонь на своей голове, что аккуратно гладит меня, словно котёнка.

Глава 33

Кланы и все что с ними связанно

Солнечный луч, смелый и настойчивый, пробился сквозь шторы, ласково касаясь моего лица. Я попытался зажмуриться, но он, словно игривый щенок, скользил по щеке, заставляя