Криминальные сюжеты. Выпуск 1 - Эдмунд Бентли

— Поделом, — улыбнулся Роберт. — Нечего набрасываться на бедного уличного Робин Гуда. Мои ответы он тоже комментировал с юмором висельника.

— Ну чего вы, — воспротивился Дик. — Я вполне доволен своим местом. Живу — веселее не надо. Место поставщика с моей страстью к свободе — это то, что надо.

Ведь я из плохой семьи. Рос в квартале, который-таки вымощен дурными намерениями. Смотрите, какой старт!

Компания прильнула к телевизору. Гонки комментировал Том. Он сказал, что в четверг Менселу удалили два зуба, и перед гонками стало кровоточить во рту. Старт дан. Англичанин Брандл быстро набрал скорость в 200 километров в час и ударился в ограждение. Находившийся за ним Патрезе взял вправо, и еще четыре гонщика ударились друг о друга. Всего столкнулось одиннадцать машин, но никто даже не был ранен. Со своим характерным выговором «с» Том взахлеб живописал, как в боксах лихорадочно снаряжают запасные автомобили.

«В этой связи вспомним француза Дидье Пирони, — вещал с телеэкрана Том. — Он с фирмой «Лижье» выиграл свой первый Большой приз. Но потом дела у него пошли хуже. В 82-ом, в одну августовскую субботу пошел дождь, и со скоростью 240 километров в час на Пирони налетел Прост на своем «Рено», сам же Пирони наскочил на «Феррари» и получил тяжелую травму ног, ему пришлось перенести много операций. Все время он мечтал возвратиться в «Формулу-1». Стал участвовать в чемпионатах по гонкам на моторных лодках, вскоре стал звездой, но на этапе мирового первенства около британского острова Вит на скорости 160 километров в час врезался в грузовое судно и погиб. Воздадим должное людям, любящим скорость больше, чем сытую и спокойную жизнь».

— Если уж говорить о погибших, — сказал Роберт, — то стоит вспомнить Рона Петерсона, шведского принца. Он погиб на таком же старте, как сегодня. Или почти на таком. У него свернуло сцепление, и на его автомобиль налетели другие. Двадцать пять раз кряду он попадал в первый стартовый ряд, четырнадцать раз показывал лучшее тренировочное время, десять раз побеждал и столько же раз приходил вторым. Его похоронили в «Лотусе» — его гоночном автомобиле, вернее, вместе с ним.

— Но какое чудесное сегодня воскресенье, — сказала Мари-Луиза. — Трудно поверить, что вся эта фиолетовость и золото неба для меня. Небо сегодня желто-синевато-темно-розово-фиолетовое.

— Все это для нас, живых, полных жизненным порывом, — сказал Роберт, запрокидывая голову к небу.

День был легок, как крылья любовного опьянения. Вышитые золотом облачка плыли друг на друга, словно льдины. Сонные, дремлющие ивы и застывшая в экстазе сирень звали любоваться гостиничным парком.

— Хочу кофе, — заявила Эльмира.

— Хоти себе дальше, — сказал Дик. — Сейчас будет повторный старт.

— Не обращайте на него внимания. Мне не удается научить его вежливости, — сказала Эльмира, — а джентльменство — дело далекого будущего.

— Я принесу кофе, — предложил Роберт.

— Ладно уж, ладно, я сбегаю, — сказал Дик. — До полнейшей ненужности нужна еще ненужность всего. Иду за кофе.

— Посмотрите направо, — сказала Эльмира, когда Дик вышел. — Какой отличный бич! У меня даже отнялись руки и ноги.

— Ему далеко до Роберта, — сказала Мари-Луиза, прильнув к предмету этого утверждения.

— Здесь возможны разные мнения. Из хвоста поросенка не сошьешь для раввина ермолку, — Роберт обнял Мари-Луизу и поцеловал в висок.

— Бесконечен и обдуман ее грех, — насмешливо изрекла Эльмира.

— Ужас, как люблю нежность, — сказала Мари-Луиза, — но персик еще не спелый. Дадим ему время созреть.

— Здесь пахнет не персиком, — заявил Роберт, — а кислым-прокислым одиночеством.

— Ты одинок? — спросила Мари-Луиза. Роберт только вздохнул в ответ.

— Вот и кофе. Вчера мы немного перебрали. Может, кофе поможет мне прийти в себя, — Эльмира повернулась к появившемуся Дику.

— Ну так попробуй, — Дик протянул чашку с кофе. Эльмира отпила. — Чем не Париж! Настоящий Париж. Такой кофе у меня ассоциируется с Парижем: Клиши, район проституток…

— Прекрати, Дик, — запротестовала Эльмира. — Не порти свою репутацию.

— Свою репутацию я испортил вчера, когда перебрал виски. В такое утро, как это, я хочу поверить, что кефир вкуснее виски.

— Вчера в Монако Дик так руганул полицейского, — сказала Эльмира, — что если бы я так умела, была бы самым счастливым человеком на свете. Его горячее сердце заметно, как порода призовой лошади. Потом он продекламировал стишок, который навсегда засел у меня в голове. Невольно я словно вернулась в те времена, когда получала от него письма с анекдотами и стишками, в то время как моей величайшей мечтой было увидеть, как Дик бодрой, энергичной походкой покидает нобльскую тюрьму и…

— Как я там страдал, поймет тот, кто сам любил, — сказал Дик. — Мои нецензурные стишки были находкой для местных охотников за анекдотами. Рифмоплетствую я еще с тех времен, когда молодость была страстной и обнаженной. И мои стихи со старостью молодеют.

— Неправда, — сказала Эльмира. — Ты начал в тюрьме.

— Могут ли эти глаза лгать? — спросила Мари-Луиза.

— Лгать умеют все, — вмешалась в разговор все время молчавшая леди с жидковатыми кудрями.

— Мне странно, что Дик был у бара и вернулся без зацепки. Даже если бы сожгли все канадские энергетические запасы и лес, я все равно не отведала бы кофе горячим, если бы не эти гонки… Но вот, кстати, новый старт.

— Я никогда не лгу, — сказал Роберт. — Выкручиваюсь без лжи.

— Том утверждает, что Пике фаворит, — Дик сделал жест в сторону телевизора. — Я говорю: ложь. Фаворит — это Прост.

— Вот увидите — первым мимо нас прожужжит Сенна, — сказала Мари-Луиза.

Ее слова подтвердились. Сразу же после старта вперед, вырвался Сенна. Он был первым на трех кругах. Вторым шел его товарищ по команде Пике. На двойном повороте в виде буквы «z» он обошел Сенну и стал лидировать, тем подтверждая свою репутацию «мастера поворотов».

— Ура! — продемонстрировала энтузиазм Мари-Луиза. — «Идеал» впереди!

— Я болею за «Феррари», — сказала леди с жидковатыми кудрями. — Вот и Бергер вышел на второе место. Сенна уже третий.

С балкона было хорошо видно — каждый третий итальянец размахивал флагом с надписью «Вперед, Феррари!»

— Слушай, — обратилась Эльмира к Мари-Луизе. — Тому дает интервью принцесса Каролина. Она говорит, что вдоль трассы за гонками следят тысячи зрителей.

— Больше всего людей в парке рядом с замком, — сказала Мари-Луиза. — Билет на центральную трибуну стоит 120 долларов.