Аллоды онлайн II Тайны Сарнаута (СИ) - Соловей Иван

Препирательства продолжались еще несколько минут, пока в промерзлой халупе не осталась лишь Эльвира, отстоявшая свои позиции, да маленький зеленый человечек со скрипучим голосом. Он поднес к моим губам какое-то варево, а я был слишком слаб, чтобы сопротивляться. Впрочем, Матрена бы не отдала меня на растерзание врачевателю, не внушающему ей доверия.

— Тьма пришла с запада и накрыла нас с головой. И не готовы мы верить всем, кто протягивает руку дружбы. Быть может, в другой руке спрятан острый нож, кто знает?.. Приходили к нам люди, назывались друзьями, да убили птиц наших священных. Нет веры им. Но ежели стал ты другом для моего народа, быть тебе светом в этой тьме! Правду, значит, сказывали — не одни мы на белом свете. Слава зеленому лесу и дарам его! Пей, человек, целебный отвар этот, и набирайся сил. Издавна промышляем мы собирательством. Отборный зверобой дарует исцеление, и никогда не переводился он в наших закромах. Теперь найти его труднее, но тем выше ценится дружба, чем большую цену пришлось заплатить за нее!

Лесовик бормотал и бормотал, пока я по глотку ни выпил все лекарство. Когда он наконец ушел, Эльвира села рядом и положила мне руку на лоб. Меня бил озноб, но лицо горело, и прикосновение прохладной ладони было приятным.

— Если ты нырнул в озеро к прекрасной русалке, то знай — они все очень коварные!

— Как эльфийки? — прохрипел я улыбнувшись, хотя выглядел, наверное, таким же зеленым, как лесовик.

Она засмеялась.

— Постарайся поправиться поскорее, а то твои друзья повесят меня на ближайшей ели.

— Постараюсь. Как вы меня достали из воды?

— Тебя водяники вытащили. Ты уже не дышал… Спи, Ник, на этот раз я буду стеречь тебя более тщательно.

— Главное, отгоняй русалок, покусившихся на мою честь… — промямлил я, проваливаясь в сон.

Проснувшись во второй раз, я чувствовал себя значительно лучше. На улице, вероятно, была ночь, и хижина едва освещалась крохотным огоньком от факела, который держал в руках Орел. Рядом с ним находилась Матрена, и больше никого. Я понадеялся, что Эльвиру не повесили ни на какой ели.

— Ты как?

— Хорошо. Есть хочу.

— Замечательно, если ты голодный — это отличный знак…

— Только кормить мы тебя не будем, пока ты все не расскажешь, — встрял Орел.

— А остальные где?

— Я так понимаю, история будет интересной. Сейчас позову.

Он передал Матрене светоч и вышел на улицу.

— Кузьма считает, что ты повредился умом возле этих Мест Силы, — сказала она. — Миша частично с ним согласен.

— Может быть они и правы… Ты меня воскресила?

Матрена кивнула.

— Спасибо!

— Это водяникам спасибо, что вытащили тебя. Они и меч твой достали со дна.

Я начал смутно припоминать мелькающие тени вокруг демона, которые я принял за рыб. Вот кто мне помог! И не в первый раз. Когда Бычара чуть не убил меня в Придонске, водяники пытались остановить кровь из моей раны… Я почувствовал, что проникаюсь симпатией к мелкому, похожему на лягушек народцу.

— Без них мы бы и это место не нашли, — продолжила Матрена.

— А где мы?

— В Белореченской дубраве, в поселении лесовиков. У этого народа есть дар к врачеванию. Особенно, если они считают пострадавшего своим другом.

— Да, что-то мне тут один лесовик задвигал про дружбу и свет посреди тьмы.

— Они тебя боготворят.

— Почему?

— Вот ты и расскажи, почему, — заявил Орел, вернувшийся с Михаилом, Лизой и Лбом.

— Слушайте, я знаю, это была не самая блестящая из моих идей, — примирительно сказал я, приняв полусидячее положение. — Вообще-то умирать я не собирался… Но что-то в том озере было необычным…

— И ты решил нырнуть в ледяную воду, ночью, один. Ну что ж, ясно. Понятно, — покивал Орел.

— В озере сидел демон!

Наступила тишина.

— Ты уверен? Я имею в виду, что гипотетически, там вполне могут водиться…

— Нет, Миша, это был демон! Записи демонопоклонников не врали!

— Там было написано, что они подчиняли ящеров его воле, — задумчиво протянула Лиза.

— И это в целом соответствует тому, что рассказывают водяники и лесовики, — добавил Михаил.

— А что они рассказывают?

Лоб, не делая даже шага, дотянулся своей лапищей до хлипкой двери и, приоткрыв ее, крикнул:

— Эй, ты, зеленый, а ну поди сюда!

В хижину вошел тот самый лесовик, который давал мне пить лекарство. Ну или мне казалось, что тот самый, они не слишком отличались.

— Это Бук Густая Крона, — вежливо представила Матрена, сгладив грубоватость Лба.

— Ну давай, Крона, вещай все еще раз сначала.

— Лес шумит, вода речная рокочет, — негромко заскрипел лесовик, — это черная ночь идет с запада, и все живое бежит от нее. Злобные ящеры пришли по воде и хотели здесь жить по праву силы. Черное время настало, совсем черное! Не воины мы — мирные охотники и собиратели. Жили, никого не трогали. Мы добрый народ. Потеснились бы, стали бы жить бок о бок и с ящерами. У озера живут они, Зеркало Мира имя ему. Там бы и оставались, так нет — приходили на берега нашей реки-кормилицы, разили всех, у кого есть разум и мясо, что можно клыками разодрать.

— А что там про их вожака? — поторопил Орел.

— Вожак у них, злобный и опасный! Науськивал он ящеров на нас, да на водяников! И не было нам покоя, пока жив он был! Но буде бьется в твоей груди храброе сердце, человек, а рука крепка! — лесовик благоговейно посмотрел на меня. — Не оставил лесной народец в его беде, одолел супостата! Снова будут лесовики в ладу с природой жить, на зверя ходить и рыбу в сети ловить, и не ждать лютой смерти в ночную пору.

— Что за супостат? Кто это?

— Неведомо мне это! Знаю лишь, что приходили опасные люди на озеро. Жуткие все, капюшоны на глаза надвинуты. С тех пор наши горести и начались.

Мы многозначительно переглянулись. Все сходится: демонопоклонники пришли на озеро и призвали демона! Вот только какова их цель?

Выспался я хорошо, и теперь мне хотелось встать на ноги и размяться, снова почувствовать свое тело — живое и даже отдохнувшее. Я прислушивался к себе, пытаясь определить произошедшие изменения. Ведь не может же быть, что их нет? Какое-то время я был мертв, мое сердце не билось… это даже звучало страшно! Но никаких последствий я не чувствовал. Только радость от того, что снова жив, и легкую горечь, что ничего существенного о загробном мире я так и не узнал, словно и не умирал вовсе.

— То ли коридор, то ли еще что-то… Непонятно. Двери в конце… оттуда свет. Гоблин сказал, что за ними и есть окончательная смерть…

Сложно было словами описать увиденное. Сейчас все казалось сном. Сознание будто старалось вытолкнуть из памяти все, что не укладывалось в привычные рамки.

Матрена запретила мне вставать, и я решил ее послушаться… ненадолго. Кроме моих друзей и Эльвиры, благополучно избежавшей трагического повешанья, ко мне забегали смешные лесовички. То Бук Лесная Крона с неожиданным предложением остаться жить в их поселке:

— Уйдешь ты, спаситель наш, а как снова чудища нагрянут? Неспокойно мое сердце! Оставайся, спаситель, с нами! Станешь Богом нашим, мы тебе капище возведем, как ящеры, умирать за тебя будем!

То тщедушный лесовик-рыбак — покормить своим уловом:

— Отколь ни возьмись завелись в нашей реке страшные рыбищи: плавники — ножи острые, зубы — тиски сильные. На лесовиков бросаются, в омут за собой тащат, сети рвут. Ящеры на земле, рыбины в воде… Нигде не укрыться.

За рыбаком пришел охотник, мигом оспоривший тяжелый рыбацкий труд:

— Что рыба? На наши плечи все легло: должны охотники и дичью племя кормить, и злобных ящеров воевать. А шкура у них дубовая — с десятка стрел только одна и пробивает. Уходят стрелы из колчана, как солнышка лучи за вечерний окоем. Из волчьих зубьев и костей делаем мы наконечники. Случится, ящер нападет — в глаз ему запущу. Так запросто живот свой не отдам!

Но самым неожиданным стало появление незнакомого хадаганца в форме, смущенно прятавшего глаза.