Сигареты - Хэрри Мэтью

«Присцилла Ладлэм» и впишите «Полин Прюэлл». Урожденная Данлэп. Бумаги пришлите мне на подпись, как только сможете.

Мод и Элизабет

Июль – сентябрь 1963

– Одна неделя, – кричала Мод, четко выговаривая слова, – что значит одна неделя во всей жизни?

Не менее громко, не менее подчеркнуто Элизабет ответила:

– В жизни? И вы все еще желаете этого рохлю?

– Это уж мне решать! – воскликнула Мод (быстро прошептав: – Он спускается).

– (Хорошо идем.) Либо он, либо портрет, но и то и другое не выйдет!

– Вы омерзительны!

– Но это мой портрет, разве нет?

– Портрет вас – едва ли он ваш!

– Хватит чушь нести, миссис Минивер. Мне нужно хоть что-то, чтобы неделя у меня не прошла впустую. (Где же он?)

– (Схожу гляну.)

Выйдя на цыпочках из комнаты, Мод тут же заметила, что портрет Элизабет пропал из библиотеки, где неделю до этого он стоял распакованный и не повешенный. Заглянув в музыкальный салон, комнату отдыха и столовую – везде пусто, – она вернулась к Элизабет. Вместе они посмотрели, как Аллан, нагруженный картиной, идет к «универсалу», который поставил на проезжей части.

– Я была уверена, что ворвется сюда.

– Что это был за звонок?

До сегодняшнего дня Мод не видела Элизабет с того года, когда вышла замуж, да и то забыла, что с нею встречалась. Она бы не узнала ее имя, если бы год назад не прочла работу своей дочери об Уолтере Трейле. Рассказ о его дружбе с Элизабет тронул ее, потому что познакомились они в том самом городке, где Мод проводила лето со своим семейством. Она живо припомнила вечерние приемы, на которые мужчины наряжались в белые двубортные смокинги, а женщины – в органди и органзу. Тем летом она ходила купаться в новом купальнике из эластика с белым поясом и стала помолвлена с Алланом (когда он сделал ей предложение, на ней были брючки с защипами и высокой талией, а волосы повязаны батистовой косынкой). Отец ее был еще жив, Полин – все еще ее счастливая протеже. Она вспомнила Уолтера, тогда еще мальчишку, моложе даже Полин, талант его – еще блистательней от этой его молодости, поэтому его превозносила вся эта публика с лошадьми и собаками. А вот насчет Элизабет Мод была не так уверена. К ней вернулся образ кого-то красивого и немного «необузданного», кого она не могла припомнить со всею определенностью; кого-то из поколения постарше, кто через несколько лет исчез; кого-то с яркой сомнительной юностью тех, кто не вполне юн. Чем же сейчас стала та женщина? (Как и Мод, Элизабет должно быть за пятьдесят. Чем стала она сама? Что сделала она, чтобы достичь этого, некогда отдаленного возраста?)

В месяцы, последовавшие за ее чтением рассказа Присциллы, Мод иногда не забывала расспросить знакомых об Элизабет. Их ответы возбуждали ее любопытство. Элизабет вышла замуж за бразильского – или он был ливанец? – миллионера. Вышла замуж за торговца коврами из Топики. Так и осталась одна. Ни один мужчина не мог ее завоевать. Ни один приличный мужчина ее бы не взял. Спилась – или стала наркоманкой, или нимфоманкой. Разве не заявляла она о себе, что она лесбиянка? Чистейшие слухи – запущенные, вероятно, самой Элизабет после того, как она вошла в дело. Деловые женщины зачастую почитают за лучшее не выходить замуж. А у Элизабет сложилась блистательная карьера. Но не предпринимательницы – артистки. Или, быть может, художницы. Помните этих кованых бронзовых чудищ в Бразилиа[128] – или они были портретами первой жены бразильца? Элизабет ничего подобного не делала. Она исчезла. Осталась у разбитого корыта.

В июне, навещая большой город, Мод зашла в «Галерею Креймер». Айрин, кого она знала многие годы, призналась, что своим лучшим клиентам предлагает редкие картины Уолтера Трейла. Среди них – портрет Элизабет Х.; Мод попросила взглянуть на него и присмотрелась к симптомам знаменитой страсти Уолтера. Искала она еще и Элизабет, но та лишь окуталась свежею тайной. Признав, что удача сама падает ей в руки, Мод тут же купила картину. Пышно расцветшая завороженность Элизабет оставила ей, как она чувствовала, невеликий выбор. Зачарованность продолжала расти.

Мод пришло в голову несколько дней спустя расспросить Айрин о самой Элизабет. Та ответила: спросите Баррингтона Прюэлла. Луиза Льюисон ей как-то раз говорила, что он поддерживает связь с Элизабет.

Мод сочла это вероятным. Старый мистер Прюэлл подружился с Элизабет еще в те ранние дни. Утром десятого июля Мод нанесла ему визит.

У Мод и мистера Прюэлла дружба была долгой и прочной. После материной смерти Мод обратилась к нему за поддержкой. Он хорошо знал ее отца и понимал его отход от домашней жизни, пусть и не одобрял его. Изо всех сил постарался объяснить поведение мистера Данлэпа своей юной подруге и побудил ее учиться все так же успешно – и хорошенько заботиться о Полин. Мод ему доверяла. После замужества Мод они с мистером Прюэллом виделись реже. Мод зачастила к друзьям Аллана, публике из большого города, к деловым людям, а мистер Прюэлл – по крайней мере, публично – принадлежал миру владельцев лошадей и собак. Теперь они принимали друг дружку как должное. Встречаясь на приемах, обнимались, обменивались «новостями», обещали встретиться наедине и никогда не встречались.

Когда Мод объявила причину своего визита, мистер Прюэлл сказал:

– Сегодня тебе везет. Нет смысла рассказывать тебе об Элизабет. Она будет к обеду.

– Она здесь?

– Приехала на прошлой неделе. Оставайся – сама увидишь.

Мод позвонила Аллану и сказала, что ее не будет весь день. Она умоляла мистера Прюэлла поговорить о его подруге:

– Мне бы хотелось быть готовой хоть самую малость.

Мистер Прюэлл рассмеялся.

– У нее спроси. Так тебе будет веселее.

Элизабет позвонила и сказала, что в итоге прийти не сможет.

Хотя мистер Прюэлл пообещал устроить им другую встречу, Мод пережила разочарование, граничившее с гневом. Чувствовала, что ее предали. Тогда-то она и осознала, что питает небольшую страсть – такую, какой даже имени подобрать не может. Она знала – в ней присутствует и толика зависти. Отчего это Элизабет настолько другая? Как добивается она дружбы с Уолтером Трейлом и Баррингтоном Прюэллом, а по себе оставляет соблазнительную неразбериху своих репутаций? Неявка Элизабет на обед укрепила в Мод ее одержимость ею. Она твердо решила повстречаться с нею.

Следующие дни подарили Мод лишь раздражение. Она выяснила, где Элизабет остановилась, с какими знакомыми виделась, на какие приемы звана. Если б Мод позвонила Элизабет в гостиницу, они бы встретились в