Плюшевые самураи (сборник) - Евгений Гаркушев

Боль не стихала, но в конце концов Безруков к ней привык. Как ни странно, возвращалось зрение. Он не освободился из кресла и не скинул повязку с глаз – просто почувствовал, что, несмотря на ужасный корсет, может двигаться. А перед глазами словно бы возникла черно-белая линия. С каждой минутой она обретала яркость, контрастность и рельеф. На линии что-то шевелилось. Она мерцала. Семен летел к ней, втискивался в нее, растворялся в черно-белом свете, который, по мере этого, обретал краски.

Блуждание по линии длилось долго. А потом линия обрела цвет, перевернулась, и Семен очутился словно бы на рисунке художника абстракциониста. Он и не думал, что такие ощущения реальны. В его видении мира отсутствовала глубина. Была высота, протяженность, а глубины не имелось вовсе. Он мог рассматривать то, что творится вокруг, глядя, словно сквозь узкую, нереально тонкую щель, а мог и словно бы воспарить над плоскостью – но только сознанием. Тело оставалось прикованным к двум измерениям.

Запахов не ощущалось. На ощупь все было тягучим, а кое-что – липким. Каждое движение причиняло боль, прикосновения к любому предмету тревожили – словно все части тела Безрукова были поцарапаны или обожжены. В небе – если это можно было назвать небом – пылала ярко-лиловая арка.

– Вот, еще одна гнида. Растлитель! – послышался тонкий голосок позади.

Семен изменил ориентацию своего тела – слово «обернулся» не подходило для описания движения здесь – и оказался лицом к лицу с двумя существами – голыми, серого цвета, ростом ему по плечо. Ходили существа на двух ногах, морды имели крайне отталкивающие – подобие свиного пятачка вместо носа, узкие щелки глаз, отсутствие ушей и длинные лапы с шестью пальцами и перепонками.

– Я не растлитель, – подумал Безруков, и слова словно трансформировались в подобие звуков – то ли бульканье, то ли писк. Женщин ему соблазнять доводилось, но с малолетками Семен дела не имел, да и вообще, откуда о его проказах могли знать здешние обитатели?

– Щелкопер, сволочь, – коротко заметило существо, которое было пониже.

– Откуда вы знаете?

– Да у тебя этикетка на хвосте висит, – заявило высокое существо. Будем знакомы, Аш. Тебе страшно?

– Вы – Аш?

– Да уж не ты, гад. Выходит, не страшно…

С этими словами Аш взмахнул лапой и наотмашь ударил Семена по лицу. Тот не успел закрыться. Боль была такой, что, казалось, голова лопнет. Помешали только стальные тиски, в которые она была зажата.

– Почему вы меня бьете? – возмущенно подумал Семен, и его мысль писком разнеслась вокруг.

– По голове! – мерзко рассмеялся мучитель. – И еще сейчас добавлю.

Спутник Аша спросил:

– В город его потащим?

– Он здесь ненадолго, – скривил пятачок тот. – Выбьем из него все, что можем, здесь. Или в норе. Как получится.

Безруков опять изменил ориентацию – и рванулся прочь. Сейчас он сообразил, что убегать можно не только вперед, но и вбок. Преследователи при этом словно бы уходили на другую плоскость – глубина не появлялась, только слои плоскости менялись.

– Гнида, во времени уходит! – прокричал Аш. – Освоился… В обход, Иги!

Как обходил его спутник Аша, Семен не понял. Его остановил сильный удар. Когда человек свернулся в клубок, Иги быстро приложил к коже Безрукова. Того словно ударило током – но болезненные ощущения не были самым неприятным. Накатила тоска, что не сравнится ни с похмельем, ни с ломкой после наркотиков.

– Что за хрень? – почти прокричал Иги – так возмущенно прозвучала его мысль.

– Да он жив, козел, – заявил добравшийся до Семена и в очередной раз пнувший его Аш. – В коме, что ли? Не пойму.

– Не убивайте! Не убивайте! – умолял Безруков.

– Он еще и не врубается, – заметил Иги. – Ты здесь гость, животное. Тебе повезло. Но мы постараемся… Постараемся тебя не отпустить. И не убить. Зачем же нам тебя убивать? Ты нужен нам здесь…

– Ах, какой букет…

Аш словно принюхался к Безрукову, и это движение существа привело Семена в ужас.

– Ты как сюда попал? Отвечать! – прокричал Иги, доставая еще один прибор – палочку, загнутую на конце. Ею он начал тыкать в Семена, отчего по телу проходили волны ужаса и беспокойства. Хотелось выть и кататься по земле, рвать на себе волосы; может быть, откусить язык.

– Меня заслали… Поймали… Усадили в кресло! Громова! Она обещала, что я не умру.

– Вот трассер, – Иги схватил Безрукова за руку. – Это шпион!

– К высшим его?

– Уйдет. Уйдет, гад! Давай на месте потрошить?

– Что толку? Лучше потащим в нору. Оттуда хоть вверх, хоть вниз трудно вырваться.

– Так и сделаем!

Чудовища схватили Безрукова и повлекли куда-то сквозь время и пространство. Движение времени ощущалось, словно со стороны – Безруков понял, что здесь две временные координаты – иначе как он мог перебирать плоскости пространства? На ходу Семен попытался отбиваться, но Аш извлек еще один прибор, незамысловатую штучку в форме хлыста, и Безруков, терзаемый болью, изо всех сил поспешил за своими мучителями – несмотря на то, что твердо знал: тащат его в ужасное место, и там будет еще хуже. Сил бороться не осталось.

– Только бы его не забрали те, снизу, – шептал Аш. – Он ведь остановился в падении только на время… Ему глубже надо… Какой сочный кусочек!

– Отчего я остановился? Зачем я вам нужен? – спросил Семен. Сознание, затуманенное с того самого момента, как он очутился здесь, понемногу прояснялось. Что это за твари? Почему они мучают его? Почему он им подчиняется, вместо того, чтобы убежать? А может, напасть на них? Они не выглядят крепкими – опасными могут быть только приспособления, которые Аш и Иги используют как оружие.

– Ты – пища, – ясно и просто ответил Иги. – Источник пищи. Ты нам нужен.

– А вы мне не нужны, – прошептал Семен, и тут же его ударили с двух сторон.

Он был бы рад потерять сознание – боль стала невыносимой – но осознавал все. Монстры тащили его к какому-то уплотнению в ткани мироздания – аналогу горы, или болота – не поймешь.

Воздух вокруг сгустился. Перемещаться стало труднее. Пещера – не пещера, какая-то дыра в ткани мироздания дышала жаром и тоской. Тут было хуже, чем наверху, или вне – понятия направлений терялись в этом мире. Семена одолел приступ клаустрофобии. Его раздавит. И еще раз. И еще… Выхода нет!

К стенам пещеры были прикованы люди. Мертвенные, черно-белые лица, подсвеченные адским пламенем, искаженные страшной мукой. Стоны, плач и скрежет зубовный…

– Пустите, пустите! – заверещал Семен. – Я не хочу! Я не умер! Я все понял!

А навстречу им откуда-то из глубины, словно из-под земли, или из потоков лавы поднялось огромное мохнатое существо в два человеческих роста, согнуло рогатую голову под низким сводом и пророкотало:

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});