Падение Арконы - Владимир Егоров

— Мир его праху, он был добрым христианином! — перекрестился Роджер.

— Отвезем Тома в город, — отозвался Святобор, — Хоть погребут по-человечески. Благо, коней теперь на всех хватит.

Взвалив мертвое тело на одну из лошадей, они двинулись дальше по дороге. Рыцарь было хотел похоронить и разбойников, но Святобор отговорил его от этой затеи.

— Это обязанность городского главы. Я тут же пришлю за ними, благородный сэр, — сказал руг, хотя вовсе не собирался следовать этим словам.

— А далеко ль до города?

— Да, тут уж недалече. Вон за тем лесом.

— Что ж, пусть у тебя никогда не истрется тетива, храбрый лучник! Мы сегодня славно бились, и я был бы рад, если бы ты поступил ко мне на службу. Тебя устроит тридцать золотых?

— Да простит меня великодушный рыцарь, — сказал Святобор, — Но я дал клятву носить герб лишь короля Вальдемара, ко двору которого сейчас и направляюсь. Вы без труда найдете себе более праведного слугу, чем я.

— Жаль. Но по крайней мере ты не откажешься славно поужинать?

— Это я с превеликим удовольствием, господин рыцарь. У меня давно пусто в животе.

— Жаль! — еще раз молвил рыцарь, как бы пропустив это замечание мимо ушей, — Но клятвы надо выполнять. Да и я, признаться, не найду себе покоя, пока не отыщу подлого отравителя моего бедного брата.

Святобор промолчал, считая лишними всякие расспросы на эту тему, хотя именно здесь ему на ум пришло пророчество Стрибога. Не в обычаях, чтобы простолюдин благородного выспрашивал.

— Бедный Ральф! Я найду тебя, Флорентиец! — тут же услышал волхв.

Вот и задумайтесь, сладкоречивые скальды. Далеко не всякий рыцарь ладно скроен, как того требует баллада. Вовсе не каждого любит прекрасная дама. А если уж быть до конца откровенными — мужественное лицо — тоже не обязательная деталь.

Но всякий истинный рыцарь, даже такой тучный и некрасивый, как Роджер, произнеся обет — его выполнит.

— Уж двадцать лет я ищу и преследую богомерзкого убийцу! — продолжил спутник Святобора — Он опасный человек. Колдун и алхимик. Некогда мой старший брат дружил с его прежним хозяином, а дело было в Палестине, и часто гостил у того в замке. Так что же? Ральф умер, раз пригубив вино за их столом. А на здоровье, к чести сказать, он никогда не жаловался. Вскоре после этого случая погиб и господин Флорентийца. Сарацины метко стреляют, сволочи… Да, все зовут его Флорентийцем, хотя подлинное имя этого грязного убийцы — Жозеф. Однажды я почти настиг злодея, но ему опять удалось улизнуть. Клянусь небом, кто бы ни взял эту гадину под покровительство… Ты не слыхал, нет ли в Альденбурге хоть какого-нибудь колдуна?

— Милорд, что может знать грубый наемник? Я зарабатываю себе на хлеб луком и клинком, но человек я неученый. А потому не сумею отличить ВаалСабуба от Вельзевула, а чернокнижника от обыкновенного попа. Если такой и был, так ведь сожгли, наверное? Да и то, поди, колдуны были венедские.

— Я заметил, ты не страдаешь набожностью?

— Есть такой грех. Ибо говорят — на бога надейся, а сам не плошай. Знай я эту историю на час ранее, так уж точно бы ждал какого-нибудь подвоха.

— Ты хочешь сказать, свей, что это была засада?

— Вы лучше ведаете собственных врагов, вам и решать.

— По правде, сегодня я сильно перебрал.

Больно крепкое вино оказалось. Иначе, меня бы не застали врасплох.

Как это с одного кубка, да так развезло? И бедолага Том! — тут рыцарь перекрестился. — Он всегда первым пробовал пищу…

— Поэтому ваши недруги и решили отказаться от отравления, предпочтя хороший удар завороту кишок.

— Случайностей не бывает, сэр Роджер! — заметил Святобор, всматриваясь в сгустившиеся сумерки.

* * *

Гавриил поковырял длинным ногтем мизинца в зубах и продолжил:

— Итак, человек просто обязан страдать… от какого-нибудь недуга. И этот Игорь — не исключение. Что-то в его медицинской карте же записано. Хотя бы в детской, если взрослую он уничтожил. Таких-то прививок ему не делали. Может, врожденные пороки есть — почек, печени или сердца. Можно опереться на это. Но проще воспользоваться чем-то еще более заурядным.

— Вы имеете ввиду курит ли наш подопечный? — зевнул Илья Аркадьевич, хотя на самом деле ему спать совершенно не хотелось: «Ну и влез же я в историю?» — подумал он, и снова зевнул, скрывая испуг и смятение.

Впрочем, брат Гавриил был слишком увлечен и даже по-своему возбужден перспективой возможной ликвидации.

В темноте салона он не заметил, каким бледным стало лицо его молодого собеседника:

— Да, именно это. Капля никотина убивает лошадь. Почему же тогда, скажете вы, даже заядлые курильщики тянут десятилетиями? Во-первых, потому что они привыкли к яду. Во- вторых, потому что он частично просто разрушается в огне сигареты, частично улетает вместе с дымом. И, наконец, самое главное. Никотин, как и подавляющее большинство ядов, действует только тогда, когда попадает в кровь. Ну а для этого ему надо пройти через легкие, что не так-то просто. Ну и какие будут предложения? Представим себе следующий сценарий: В течение нескольких дней убийца, пожелавший остаться безнаказанным, тайно (это очень важно!) и осторожно (не оставляя на них отпечатков пальцев) собирает окурки подопечного в некую герметичную посудину (чтобы казались более свежими). Одновременно убийца выделяет химическим путем никотин из одной пачки «Мальборо» (этого вполне хватит, даже с избытком), и переводит его в растворимую форму (это просто). Далее, убийца напрашивается к подопечному в гости, когда тот дома один, где устраивает ему многочасовой нервный разговор. Жертва, понятное дело, во время этого разговора много курит.

Воспользовавшись случаем, убийца предлагает подопечному чай или кофе, куда добавляет яд (на самом деле тут возникает много вопросов; так, чай или кофе не должны нейтрализовывать яд, яд не должен менять вкус напитка, не должен разрушаться в желудке — змеиный яд, например, там разрушается, должен достаточно легко впитываться, и т. д.; тем не менее, все это не так сложно выяснить и предусмотреть). После того, как объект выпил отраву, убийца отправляется на кухню за новой порцией напитка (а на самом деле мыть чашку, содержащую доказательство умышленного отравления). Объект тем временем откидывает копыта. Убийца же достает запас окурков. Часть из них идет в и так уже полную пепельницу, часть — в мусорное ведро, что-то падает за мебель, разбрасывается в туалете и на балконе… Затем вызывается скорая. Приехавшие врачи констатируют отравление никотином со смертельным исходом, что ни у кого не вызовет удивления, принимая во внимание количество окурков, разбросанных в квартире. Конечно, можно определить, что часть окурков имеет почтенный возраст; можно также обнаружить, что в желудке покойного никотина заметно больше, чем могло попасть туда с табачным дымом. Но будет ли кто-нибудь этим заниматься? Тем более, что пока труп вскроют, остатки никотина в желудке частично разложатся, частично всосутся дальше…

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});