Лишь время покажет - Джеффри Арчер

– Рад тебя видеть, Джим, – прохрипел капитан, продолжавший всем своим весом давить на весло.

– Взаимно, Арнольд, – откликнулся старший механик, подтягиваясь и понемногу выползая из трюма.

И тотчас в тонувшее судно ударила последняя торпеда. Весло переломилось пополам, и железная крышка обрушилась на старшего механика. Словно топор средневекового палача, она с одного удара начисто отрубила ему голову – и люк захлопнулся. Тело Паттерсона рухнуло в трюм, плюхнувшись в воду рядом с Гарри.

Юноша поблагодарил Господа за то, что не может разглядеть мистера Паттерсона в окружившей его темноте. По крайней мере вода перестала прибывать, пусть даже это означало, что и пути к спасению не осталось.

Когда «Девонец» начал опрокидываться, Гарри предположил, что капитан, должно быть, тоже погиб, иначе наверняка колотил бы в крышку люка, пытаясь найти способ вытащить его оттуда. Свалившись в воду, юноша оценил иронию: он отправится на тот свет точнехонько как отец, замурованный под палубой судна. Он вцепился в стенку трюма в последней попытке обмануть смерть. Он ждал, что вода вот-вот, дюйм за дюймом поднимется над его плечами, шеей, макушкой, а перед глазами проносилось бессчетное множество лиц. Странные мысли приходят в голову, когда знаешь, что тебе осталось жить всего несколько мгновений.

По крайней мере его смерть разрешит затруднения многих дорогих ему людей. Эмма освободится от обета до конца своих дней не обращать внимания ни на кого другого. Сэру Уолтеру больше не придется тревожиться о последствиях отцовского завещания. Со временем Джайлз унаследует титул и все имущество своего отца. Даже Хьюго Баррингтон, возможно, уцелеет теперь, когда ему больше не придется доказывать, что Гарри не его сын. Только дорогая матушка…

Внезапно раздался жуткий взрыв. «Девонец» раскололся надвое, и через несколько секунд обе половинки вздыбились, словно пара испуганных лошадей, и ушли на дно океана.

Капитан подлодки наблюдал за этим в перископ, пока «Девонец» не скрылся под водой, оставив после себя тысячу пестрых ситцевых платьев и множество тел, качавшихся на волнах среди плавающих картофелин.

54

– Можете назвать свое имя?

Гарри смотрел на медсестру, но не смог шевельнуть губами.

– Вы меня слышите?

Снова американский акцент.

Юноше удалось слабо кивнуть, и она улыбнулась. Он услышал, как открылась дверь, хотя и не разглядел, кто вошел в судовой лазарет. Но сестра немедленно его покинула – должно быть, какое-то начальство. Гарри не видел их, но слышал, и ему казалось, будто он подслушивает.

– Добрый вечер, сестра Крейвен, – донесся голос человека постарше.

– Добрый вечер, доктор Уоллес, – ответила та.

– Как дела у наших пациентов?

– Один явно пошел на поправку. Второй по-прежнему без сознания.

«Значит, нас выжило по меньшей мере двое», – подумал Гарри.

Ему хотелось кричать от радости, но, хотя его губы и шевелились, не было слышно ни слова.

– И мы по-прежнему не знаем, кто они?

– Нет, но недавно заходил капитан Паркер, и я показала ему остатки их формы. Так вот, он не сомневается, что оба служили офицерами.

Гарри воспрянул духом при мысли, что капитан Хэйвенс мог выжить. Он услышал, как доктор подошел к другой койке, но не смог повернуть голову и посмотреть, кто там лежит.

– Бедняга, – услышал он вскоре, – я удивлюсь, если он переживет ночь.

«Тогда вы не знаете капитана Хэйвенса, – хотелось вмешаться Гарри. – Не так-то просто его убить».

Доктор вернулся к постели Гарри и начал его осматривать. Гарри с трудом разглядел мужчину средних лет с серьезным, задумчивым лицом. Закончив осмотр, доктор Уоллес обратился к сестре.

– Этот внушает мне куда большую надежду, – прошептал он, – хотя после всего, что ему пришлось вынести, шансы пятьдесят на пятьдесят. Не сдавайтесь, молодой человек, – добавил он, посмотрев на Гарри, хотя и не мог быть уверен, что пациент его слышит. – Мы постараемся сохранить вам жизнь.

Гарри хотел поблагодарить его, но лишь снова едва кивнул.

– Если кто-то из них ночью умрет, – расслышал он шепот Уоллеса, обращенный к сестре, – вам известен надлежащий порядок действий?

– Да, доктор. Следует немедленно уведомить капитана, а тело перенести в морг.

Гарри хотелось спросить, сколько его товарищей уже находится там.

– И мне доложите, – добавил Уоллес, – даже если я уже лягу спать.

– Конечно, доктор. Могу я узнать, как капитан решил поступить с бедолагами, которые уже были мертвы, когда мы вытащили их из воды?

– Поскольку все они были моряками, он приказал похоронить их в море завтра утром, как только рассветет.

– Почему так рано?

– Он не хочет, чтобы пассажиры увидели, сколько людей погибло, – пояснил доктор, направляясь к выходу.

Гарри услышал скрип двери.

– Доброй ночи, сестра.

– Доброй ночи, доктор, – откликнулась та, и дверь закрылась.

Сестра Крейвен подошла и села у койки Гарри.

– Наплевать мне на шансы, – заявила она. – Ты будешь жить.

Гарри поднял взгляд на сестру – лицо ее трудно было разглядеть за накрахмаленной белой формой и чепцом, но он не мог не заметить пылкую убежденность, горевшую в ее глазах.

Когда Гарри проснулся в следующий раз, в каюте было темно, не считая тусклого мерцания в дальнем углу, вероятно из другого помещения. Первым делом он подумал о капитане Хэйвенсе, боровшемся за жизнь на соседней койке. Он помолился, чтобы тот выжил и они вместе вернулись в Англию, где капитан выйдет в отставку, а Гарри запишется на любой корабль Королевских ВМС, куда устроит его сэр Уолтер.

Его мысли снова вернулись к Эмме и тому, как удачно его смерть разрешила бы многие трудности семьи Баррингтон, которые теперь от нее не отступятся.

Гарри услышал, как дверь отворилась снова, затем – незнакомые шаги. Судя по звуку, мужские, причем человек прекрасно знал, куда шел. В дальнем конце помещения открылась другая дверь, и свет стал ярче.

– Привет, Кристин, – произнес мужской голос.

– Здравствуй, Ричард, – ответила сестра. – А ты поздно, – добавила она, явно поддразнивая, а не сердясь.

– Прости, крошка. Всем офицерам пришлось оставаться на мостике, пока не прекратили искать выживших.

Дверь закрылась, снова приглушив свет. Гарри не знал, сколько времени прошло, – полчаса, а может, и час, – прежде чем она скрипнула снова и он услышал голоса.

– У тебя галстук криво повязан, – заметила сестра.

– Это никуда не годится, – ответил мужчина. – Того и гляди догадаются, что у нас на уме.

Она рассмеялась, а он направился к выходу, но вдруг остановился.

– А кто эти двое?

– Мистер А и мистер Б. Единственные выжившие во время вчерашней спасательной операции.

Когда они направились к его койке, Гарри захотелось сказать, что он мистер К. Но он только закрыл глаза, не желая, чтобы они подумали, будто он подслушивает. Сестра проверила пульс.

– По-моему, мистер Б крепнет с каждым часом. Знаешь, мне страшно даже подумать, что кто-то из них не выживет.

Она оставила Гарри и перешла к соседней койке.

Юноша открыл глаза и, чуть повернув голову, увидел высокого молодого человека в белой парадной форме с золотыми эполетами. Сестра Крейвен вдруг расплакалась. Молодой человек нежно приобнял ее за плечи и попытался утешить.

«Нет-нет, – хотелось закричать Гарри, – капитан Хэйвенс не может умереть! Мы вместе возвращаемся в Англию».

– И что положено делать в таких случаях? – спросил молодой офицер официальным тоном.

– Я должна немедленно уведомить капитана, а затем разбудить доктора Уоллеса. Как только все бумаги будут подписаны, а разрешение получено, тело перенесут в морг и подготовят к завтрашнему погребению.

«Нет-нет-нет», – кричал Гарри, но его никто не слышал.

– Я готова молиться любому богу, – продолжала сестра, – чтобы Америку не затянуло в эту войну.

– Этого ни в коем случае не произойдет, крошка, – заверил молодой офицер. – Рузвельт слишком осмотрителен, чтобы ввязаться в еще одну европейскую драку.

– Именно так политики говорили и в прошлый раз, – напомнила ему Кристин.

– Эй, к чему ты это вообще? – спросил он обеспокоенно.

– Мистер А был примерно твоим ровесником. Возможно, у него тоже была дома невеста.

Гарри понял, что на соседней койке лежал не капитан Хэйвенс, а Том Брэдшо. Именно тогда он и принял решение.

В очередной раз Гарри проснулся от голосов, доносившихся из соседнего помещения. Вскоре в лазарет вошли док тор Уоллес и сестра Крейвен.

– Наверное, тяжко пришлось, – сказала сестра.

– Приятного мало, – признался доктор. – И то, что все они упокоились безымянными, только усугубило дело, хотя я должен согласиться с капитаном: именно так хотел бы быть похоронен каждый моряк.

– Есть ли новости с другого корабля?

– Да, они справились чуть лучше нас. Одиннадцать покойников, но трое выживших: китаец и двое англичан.