Охотник за смертью: Восстание - Саймон Грин

Мишель был почти того же роста, что и Лили, но на его широкой груди играли лучшие мускулы, какие только можно было купить за деньги. Правда, иногда они приходили в негодность, поскольку Мишель был ленив и тренироваться не желал. Но визит к шейперам позволял ему в одимиг вернуть прежнюю форму. Муж Стефании был смуглым красавцем с пышной гривой угольно-черных волос. Волосами своими он чрезвычайно гордился. Мишель предпочитал одежду свободного покроя, со множеством прорезей, в которые проглядывало обнаженное тело. Теперь в эти прорези набивался мокрый снег. Мишель стискивал зубы, чтобы не стучали, но дрожь унять не мог. Его смуглая кожа стала бледно-синей, оттенив и без того черные волосы. На макушке у него намело приличных размеров сугроб. Хорошо еще, что Мишель любил высокие сапоги. По крайней мере хоть ноги в тепле. Правда, мысль об этом его почему-то не согревала. Мишель обеими руками обхватил себя за плечи и не отрываясь смотрел на закутанную в меха императрицу.

— Дорогой, если ты стиснешь себя чуть сильнее, у тебя внутренности через уши вылезут, — спокойно заметила Лили.

— Мне все это надоело, — проворчал Мишель сквозь стиснутые зубы. — Мне скучно и очень холодно. Я скоро сосульками обрасту. Поищи какого-нибудь знакомого рангом пониже. Может, я отниму у него плащ.

— Веди себя прилично, счастье мое. Постарайся не привлекать к себе внимания. Во всяком случае сегодня. Утром я принесла в жертву овцу, и ее внутренности ясно говорят, что сегодня не тот день, когда стоит стараться, чтобы тебя заметили.

— Что ж эти внутренности не предупредили тебя, что вместо зала мы попадем в эту чертову морозилку? Предсказать что-нибудь загадочное они могут, а как дело доходит до практики, так им грош цена! Я бы на твоем месте потребовал у предсказателей деньги обратно. Или овцу, на худой конец.

— Не ерничай, дорогой. Ты же ничего не смыслишь в подобных вещах. И следи за своей речью. Ты у нас теперь аристократ.

— Лучше бы я оставался бухгалтером! Императрица бы о моем существовании не догадывалась, и пальцы бы были на месте. А сейчас я их уже не чувствую.

— Если бы ты не женился на Стефании, мы никогда бы с тобой не встретились.

Мишель обдумал эту идею и попытался выдавить из себя улыбку:

— Это верно. В одном мне повезло в этой проклятой жизни. Я встретил тебя.

Лили осторожно потрепала его по щеке:

— Везение тут ни при чем, дорогой. Нашей жизнью управляют высшие силы и таинства…

— Единственное таинство, которое управляет нашей жизнью, сидит сейчас на Железном Троне, все в мехах, и хихикает, глядя, как мы мучаемся. Зачем мы здесь, Лили? Не такие мы важные птицы, чтобы наше отсутствие заметили! Могли бы весь день провести вместе. С тобой мне гораздо интереснее, чем здесь. Уж мы бы придумали, чем заняться! Не так часто нам удается ускользнуть от своих супругов. Ты же знаешь, как я по тебе соскучился.

— И я тоже, милый, но мы должны быть осторожными. Мы теперь Вольфы. Дэниэл и Стефания очень расстроятся, если обнаружат, что нас нет. Своим отсутствием мы опозорим репутацию клана. А если бы наши дорогие супруги начали выяснять, где мы были, они могли бы обнаружить много неприятных для себя вещей. Боюсь, они бы очень огорчились, бедняжечки наши. И в лучшем случае нас с тобой просто убили бы. А вероятнее всего, нас выкинули бы вон. Дэниэл и Стефания развелись бы с нами и вышвырнули на улицу без единого кредита в кармане. Мы стали бы париями, милый. И никто бы и пальцем не шевельнул, чтобы нам помочь. Даже наши бывшие кланы. А я уже привыкла к хорошей жизни и не намерена делать ничего такого, что ставит под угрозу мое положение в обществе. Например, барахтаться с тобой в постели когда попало. Каждую встречу надо организовывать со всеми предосторожностями. Потерпи, милый. Рано или поздно все изменится. А что касается нашего здесь присутствия, могу сказать, что предсказание было весьма конкретным. Сегодня здесь, при дворе, должно произойти что-то очень важное. Это наверняка породит массу случайностей. Нам с тобой надо постараться воспользоваться этим. Может, мы скоро станем великими людьми, Мишель.

Мишель с обожанием посмотрел на свою возлюбленную. Как ей идут это «простое» крестьянское платье и шаль! Но спорить с Лили он не стал. Она считала себя великим мистиком, эдакой языческой жрицей, наделенной редким даром предвидения. На самом деле Лили лишь прочла несколько книжек на эту тему и немного увлеклась ролью пророчицы. Скорее всего, у нее было просто хорошее воображение, приправленное чуточкой пси-таланта. Но Мишель был не настолько глуп, чтобы рассказывать ей об этом. Во-первых, Лили ему безумно нравилась, а во-вторых, она всегда ужасно скандалила, когда сердилась. Кроме того, Мишель доверял интуиции своей подруги. Она гораздо лучше него разбиралась в политике двора. Мишель твердо вознамерился смотреть в оба. Если, конечно, его глаза не замерзнут, как замерзли уже некоторые другие органы.

Поначалу Мишель стал ухаживать за Лили просто от скуки. Скучали оба. Якоб гарантировал им место в клане Вольфов, но никто не считал нужным радоваться их появлению. Попросту говоря, их «место в клане» оказалось чисто номинальным. Мишель и Лили не вели никаких дел и не занимались политикой. Их просто терпели. Якоб Вольф заставил детей жениться таким образом только для того, чтобы захватить контроль над парой заводов, нужных ему для производства нового двигателя. А теперь, когда Вольфы уже подмяли под себя эти заводы, Мишель и Лили стали им не нужны. К семейному бизнесу их не допускали, потому что они не были урожденными Вольфами, а значит, не были достойны доверия. С бывшими своими семьями им общаться не разрешалось — на этот раз потому, что они были Вольфами. Дэниэл и Стефания не желали иметь с ними никакого дела, потому что вступили в брак не по собственной воле. Когда по этикету требовалось появиться с супругами, Дэниэл и Стефания улыбались приклеенными улыбками, чтобы показать церкви и конкурентам, что в клане Вольфов все хорошо и слабинку искать бесполезно. А в остальное время брат и сестра Вольфы занимались своими делами, а также друг другом. Так что Лили и Мишелю пришлось самим искать себе развлечений. То, что за этим последовало, было неизбежно. Теперь им оставалось только начать шпионить в пользу какого-нибудь другого клана. Но для этого они слишком боялись Валентина.

Пока боялись.

А тем временем за каждым шагом Вольфов внимательно следили представители клана Чоджиро. Семья Чоджиро ухитрялась сохранять древние восточные традиции на протяжении многих веков. Давно были забыты родная планета и древние основатели династии, а традиции продолжали жить. Своего нынешнего положения Чоджиро добились упорным трудом и коварными уловками. Не гнушались они и убийствами — те, кто стоял у них на пути, обычно жили недолго. Союзов с другими кланами Чоджиро почти никогда не заключали, поскольку не доверяли никому. После гибели клана Кэмпбеллов Чоджиро быстро и легко заняли их место. Соперники их отступили, испугавшись угроз. Если кто-то пугался не сразу, угрозу приводили в исполнение. Всего несколько убийств — и Чоджиро заняли в Империи второе место после Вольфов. Но вторыми они оставаться не желали — любой истинный Чоджиро всегда хочет быть лучшим из лучших. И между двумя могущественными семьями началась необъявленная смертельная война.