Между двух войн - Денис Чекалов

Земля здесь была тверда, словно камень, а воздух, сухой и жаркий, было трудно вдыхать.

Дервиш шел по садовой аллее, и его простые сандалии гладили нежную траву. Рядом с ним шла девушка; совсем еще юная, она вступила в тот возраст, когда созревающее тело опережает душу и разум и влечет человека туда, где мечты обращаются в реальность и теряют свое очарование.

Тело ее, полуобнаженное по обычаям Берберы, уже принадлежало женщине, и по тому, с каким достоинством шла она, покачивая округлыми бедрами, как несла она свои груди, почти полностью свободные от объятий шелка, я понял, что кто-то уже открыл в ней женщину и научил ее, что это означает.

Но душа незнакомки была смущена, глаза отсутствующе смотрели вперед. Она шла рядом с дервишем, но душой пребывала в мире своих фантазий.

Бриллиантовое ожерелье возлежало на шее незнакомки. Три нити сверкающих диамантов скатывались по смуглой коже, и я знал, что две такие же струи стекают по ее спине.

Девочка не замечала великолепия надетых на нее драгоценностей. Сам дервиш надел на нее это ожерелье и сделал это не потому, что хотел украсить юную красавицу, нет – оно должно было защитить ее от сил зла.

Святой учитель приветствовал нас, подняв руку. Девочка, казалось, не видела, что теперь они не одни в саду минарета.

Франсуаз сорвала спелый гоюд-аукубы и теперь жевала его, изредка вытирая рот тыльной стороной ладони.

– Это Найвая, приндесса Петры, – сказал дервиш. – Простите, что она не замечает вас, ее душа отдана опасному демону, и теперь она не властна над своими чувствами.

– Вы собираетесь провести обряд очищения? – спросил я. – Можем ли мы присутствовать?

– Разумеется, – согласился дервиш. – Я сам собирался пригласить вас.

В руках Франсуаз оставалась только косточка от плода аукубы; девушка швырнула ее себе за спину.

– Ожерелье, – произнес я. – Оно имеет магическую силу?

– Да, – подтвердил святой учитель. Он положил руку на плечо Найваи и увлек ее дальше по аллее заброшенного сада.

– Случайно я обнаружил его в королевской сокровищнице. Признаюсь, наш король Гельминт без особой охоты позволил мне его взять… Но я убедил его, что для принцессы оно значит гораздо больше, чем простая кучка бриллиантов.

Аллея, выложенная кусками окаменелой секвойи, привела нас к широкой площадке. Солнечные лучи водопадом низвергались на розовый песок. Тисы росли по краям магического круга, но в этот час ни одна крона не отбрасывала тень в его пределы.

– Хорошо, Найвая, – произнес дервиш. – Теперь стань в середину круга.

Девочка повиновалась. Голос святого учителя был единственным, что проникало в ее сознание из внешнего мира.

Франсуаз взяла меня за руку.

– Сила обряда очень велика, – негромко сказала она. – Мы воспользуемся этим. Мы войдем в астральный скол, в котором находится Найвая.

Темные глаза дервиша обратились в нашу сторону. Он не мог расслышать нашего разговора, но в его взгляде я прочитал нечто, что могло оказаться недоверием.

15

Невысокая фигура девушки рождала короткую тень, что ползла по золотому песку. Зеркальное солнце, шествующее по небосклону, подходило к точке, в которой путь его переставал вести вверх и начинал спускаться.

Взгляд святого учителя был прикован к тени Найваи. Тонкие пальцы дервиша были подняты перед грудью, и только ничтожная доля дюйма разделяла их кончики.

Зеркальное солнце провернулось на небесах, словно шестеренка часов Вселенной. Руки святого учителя соединились, и тень Найваи исчезла с розового песка.

Вытянутое тело минарета застонало. Бриллианты вспыхнули, окружая шею Найваи сияющим кольцом. Тело девочки стало стремительно темнеть, словно она стояла не на освещенной солнцем площадке, а с каждым мгновением погружалась в ночную мглу.

Дервиш развел руки; мир погас, обратившись в ничто, и лишь тело Найваи озарялось потоками света. Потом солнце возгорелось вновь, но это было уже другое солнце.

Найвая стояла возле черного металлического столба. Изогнутые цепи охватывали ее обнаженное тело. Обручи кандалов сжимали ее запястья. Концы оков погружались в тело принцессы, и, пронзая его насквозь, сливались с черным столбом.

Голова девочки была опущена, веки полузакрыты. Пурпурная воронка кружилась в воздухе высоко над головой Найваи. Она круглилась, уходя в бесконечность, – то жизненные силы покидали плененную девочку, насыщая демона.

Смрадное болото раскинулось вокруг черного столба. Гниющие широкие листья плавали на его поверхности.

Маленькие уродливые гекконы ползали по ним, и их тройные хвосты свешивались в мутную воду.

Темные листья поднимались из глубины болота. Они толпились на редких участках твердой земли и изгибались над неподвижной водой.

Время от времени пузыри болотного газа поднимались к поверхности топи; они лопались с чавкающим, утробным звуком, и троехвостые гекконы прятали голову под кожаный панцирь.

Франсуаз направилась через болото. Ее целью был черный столб с прикованной к нему Найваей. Стройные ноги демонессы безошибочно выбирали безопасный путь. Мутная вода булькала, проваливаясь озерцами в мягкой земле, и заливала сапоги из крокодиловой кожи.

Гекконы поднимали головы и сдавленно шипели, пуча глаза на демонессу. Франсуаз наступила на одного из них, раздавив ему череп.

Человеческий крик вырвался из пасти умирающего геккона, и кровавая лужа растеклась под ногой девушки. Более от твари не осталось ничего – ни костей, ни кожи.

– Не надо было болтаться под ногами, – бросила Франсуаз.

Увидев смерть своего товарища, треххвостые ящерицы заскользили в воду. Пузыри болотного газа заспешили к поверхности топи словно в ответ на их бегство.

Франсуаз остановилась возле черного столба. Найвая не реагировала на наше приближение. Тонкие пальцы демонессы пробежали по телу девочки, но прикованная даже не шевельнулась.

– Астральные кандалы, – произнесла Франсуаз. – Скверно.

– Почему Найвая не освободилась сама? – спросил я. – Она ведь этого хочет.

– Все сложнее, – ответила Франсуаз. – Она девочка. Желания еще не слились с ее волей. Ею легко управлять.

Демонесса упала на колени и глубоко погрузила руку в мутную топь болота. Плечо девушки коротко дернулось, Франсуаз торжествующе засмеялась.

– Ага!

И вытащила из болота ящерицу, удерживая добычу сразу за два хвоста. Геккон извивался, его желтые, усеянные черными пятнышками глаза широко раскрывались.

– Хотел прогулять уроки, – произнесла Франсуаз.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});