Уолбэнгер (ЛП) - Элис Клейтон

— Подожди, что? — уточнила я, мотая головой, чтобы прийти в себя.

— Это. Ты. Нас. Я не хочу все испортить, — настаивал он, садясь так, что я сцепила ноги у него за спиной.

— Хорошо. Просто не порти, — я не понимала к чему весь этот разговор.

— Я хочу, чтобы ты знала. У меня совсем нет опыта.

Я вскинула бровь.

— У нас очень тонкие стены, поэтому не соглашусь с этим... — засмеялась я, и он тут же прижал меня к груди, и на удивление слишком сильно. — Эй, эй, в чем дело? — я утешала его, поглаживая руками вверх-вниз по его спине.

— Кэролайн, я, господи, как же тебе объяснить, чтобы не говорить диалогами из «Бухты Доусона» [ прим. Популярный молодежный сериал конца 90х гг. ], — он подбирал слова, уткнувшись мне в шею.

Неосознанно, в голове всплыл образ Пэйси, и вся его история. Откинувшись назад, чтобы разглядеть лицо Саймона, я заметила, как он печально улыбнулся.

— Да к черту Доусона, ты мне нравишься Кэролайн. Но у меня не было девушки со времен старших классов, и я понятия не имею что надо делать. Но ты должна знать, что я к тебе чувствую. Черт, просто знай, что все по-другому. И чтобы ты не слышала за стеной, ты должна понимать. Что у нас есть, или что будет. Ты же догадываешься, да?

Он пытался сказать, что я особенная, не такая как все, я не замена его гарему. И я это знала. Он смотрел на меня так неуверенно, так внимательно, и в этот момент мое сердце еще больше приоткрылась для него. Я запечатлела на его губах нежный поцелуй.

— Во-первых, я это знаю. Во-вторых, ты неплохо справляешься. — Я улыбнулась, прося его закрыть глаза, после чего поцеловала его веки. — И на будущее, я обожаю «Бухту Доусона», и твоя речь была не такой уж ужасной. — Теперь я откровенно смеялась, и когда Саймон открыл глаза, я увидела в них облегчение. Я обнимала его, мы слегка раскачивались, стараясь унять наш ранний гормональный всплеск, который перешел в уютное молчание, и близость стала походить на дурман.

— Я рада, что мы решили не спешить. Мне нравится, как ты меня добиваешься, — шептала я.

Он напрягся подо мной. Я ощущала, как он трясся.

— Я добиваюсь тебя? — он смеялся, и не просто смеялся, а ржал до слез.

— Все, заткнись, — выкрикнула я, ударив Саймона подушкой. Мы продолжали смеяться, на протяжении нескольких минут, после чего рухнули без сил на огромную кровать. Вместе. Теперь, я даже не думала, чтобы мы спали в разных комнатах. Я хотела его в моей кровати. Хотела спать рядом с ним. В Испании, в окружении всех этих подушек. Последнее о чем я подумала, прежде чем провалиться в сон, было то, что возможно я начинаю влюбляться в моего Долбежника. 

Глава 17

Утром я подскочила от непонятного гула. На секунду забыв, где я, на автомате я подумала что дома, и в городе пять небольшое землетрясение. Я была на полпути сползая на пол, как бросила взгляд на окно, вид из которого бы намного красочней, и куда более средиземноморский, нежели дома. Тогда откуда гул? Это не землетрясение. Это храп Саймона. Храп. Да такой, который и мертвого поднимет, и хочу заметить, это были весьма странные звуки. Я закрыла рот рукой, сдерживая смех, и встала с кровати, желая лучше изучить ситуацию.

По правде говоря, ночью я заняла большую часть кровати, а Саймон ютился в дальнем углу, сейчас он свернулся калачиком, зажав между ног подушку. Нехватку места он решил компенсировать звуками. Издаваемые им звуки можно было назвать нечто средним между рычанием медведя и работой трактора. Проползя по нашей широченной кровати, я склонилась над его головой, и посмотрела на его лицо. Даже, производя эти ужасные звуки, выглядел он прелестно. Аккуратно зажав его нос рукой, я стала ждать.

Примерно через десять секунд, он закашлялся, покачал головой, с ужасом оглядываясь по сторонам. И расслабился, когда увидел меня на подушке рядом. И одарил меня сонной улыбкой.

— Привет. Как дела, — бормотал он, перекатываясь на бок, обнимая меня за талию и положив голову мне на живот. Я запустила руки в его волосы, радуясь, как свободно и не стесняясь мы стали прикасаться друг к другу.

—Только проснулась. Кое-кто на другом конце кровати был весьма шумным.

Он закрыл один глаз и посмотрел на меня.

— А мне вот кажется, что кое-кому, такому же вертлявому как ты, вообще не стоит жаловаться.

— Вертлявому? Что это за слово такое? — фыркнула я, наслаждаясь его прикосновениями больше чем положено.

— Вертлявый — это тот, кто всю ночь ворочается. Та, что думает, что одна спит в постели с размеров с Алькатрас, и желает занять как можно больше места, да еще и пинается, — он говорил, а сам в это время задирал мою футболку, желая лежать на моем голом животе.

— Вертеться, куда лучше, чем храпеть, Мистер Храпящие штанишки, — я продолжала его дразнить, пытаясь не замечать, как его щетина приятно царапает мою кожу.

— Ты ворочаешься. Я храплю. И как прикажешь решать эту проблему? — он улыбался довольной улыбкой, так до конца и не проснувшись.

— Беруши и наколенники?

— О да, очень сексуально. Будем одевать их каждую ночь, прежде чем ляжем спать, — теперь он кружил поцелуями вокруг моего пупка.

Из моих уст вырвался непонятный вскрик, и уши грели от одной только фразы «каждую ночь», получается, мы каждую ночь будем спать вместе. Бог мой...

Быстро позавтракав дома, мы поехали в город. С первых минут я влюбилась в эту деревушку: старинные, вымощенные камнем улочки; играющие на ярком солнце белокаменные домики; и красота, сочившаяся из каждого открытого окна. Меня поражала каждая мелочь, начиная от проглядывающей лазури моря, до приветливо улыбающихся жителей.

Это был день торговли, поэтому мы заглядывали в лавки, покупали фрукты, чтобы перекусить ими позже. За свою жизнь я повидала немало красивых мест, но этот городок был настоящим раем для меня. Я честно, еще никогда в жизни такого не испытывала.

Раньше я путешествовала в одиночестве, в надежде найти для себя тихое укромное местечко. Но путешествовать с Саймоном? Это было... приятно. Спокойно. Он молчал, также как и я, когда видел что-то интересное. Он никогда не хотел заполнить это уютное молчание между нами. Мы были довольны, просто наслаждаясь пейзажем. Когда он заговаривал, то указывал на мелочи, на которые большинство и не обратило бы внимание, будь это щенок, играющий на улице, или пожилая пара, болтающая на балконах соседних домов. Он был замечательным спутником.

Мы возвращались к арендованной машине, полуденное солнце жарило мою кожу через хлопковую футболку, а моя рука лежала в его, вполнее привычно и непринужденно. Когда мы подошли к машине, Саймон решил поцеловать меня, под лучами испанского солнца, его губы, запах оливковых деревьев, это единственное, что мне сейчас нужно было в жизни.