Медитации на мысли Василия Розанова. Том 1 - Игорь Соколов

Медитация 96

«Что я так упираюсь "+»? Разве я любил жизнь?

Ужасно хорошо утро. Ужасно хорош вечер.

Ужасно хорош «встречный человек при дороге».

И мои три любви.»

(На Забалканском, дожидаясь трамвая, собираемся в Сахарну)

(яркое солнечное утро)

Василий Васильевич Розанов«Перед Сахарной»

Вроде жизнь прошла – и умирать не хочется —Одна любовь – другая – все прошло —Все же хорош – мой вечер – одиночество —Готов любить и жить – претерпевая зло!

Р. S. Василий Розанов записал – " Что я так упираюсь "+»? Разве я любил жизнь?» После слова упираюсь он нарисовал крест в кавычках, что означает, что я так упираюсь умирать или упираюсь Смерти. И слово упираюсь в данном тексте звучит синонимом не просто «не хочу», а «страшно не хочу»!

Медитация 97

«В собственной душе я хожу, как в Саду Божьем. И рассматриваю, что в ней растет – с какой-то отчужденностью. Самой душе своей я – чужой.

Кто же «я»? Мне только ясно, что много «я» в «я» и опять в «я».

И самое внутреннее смотрит на остальных, с задумчивостью, но без участия.»

Василий Васильевич Розанов «В Сахарне»

В своей душе – В саду – безумном – Божьем —Я – сам себе – давно уже – чужой —Из скольких «я» – я состою —                                      сказать мне сложно —Гляжу в себя – весь – очарованный – в покой!

Медитация 98

««Я» есть «я», и это «я» никогда не станет – «ты».

И «ты» есть «ты», и это «ты» никогда не сделается как «я».

Чего же разговаривать. Ступайте вы «направо», я – «налево»,

или вы «налево», я «направо».

Все люди «не по дороге друг другу». И нечего притворяться.

Всякий идет к своей Судьбе.

Все люди – solo.»

Василий Васильевич Розанов «Последние листья»

Все люди – соло – аксиома —И «ты» есть «ты» – совсем не «я» —Мы все не здесь – мы все не дома —Мы – свет – мы – след – Небытия!

Медитация 99

«Вот ты прошел мимо дерева: смотри, оно уже не то.

Оно приняло от тебя тень кривизны, лукавства, страха.

Оно «трясучись» будет расти, как ты растешь. Не вполне – но тенью: И нельзя дохнуть на дерево и не изменить его.

Дохнуть в цветок – и не исказить его.

И пройти по полю – и не омертвить его.

На этом-то основаны «священные рощи» древности.

В которые никто не входил никогда.

Они были – для народа и страны как хранилища нравственного.

Среди виновного – они были невинными. И среди грешного – святыми. Неужели никто не входил?

В историческое время – никто. Но я думаю, в доисторическое

время «Кариатид» и «Данаид»?

Эти-то, именно эти рощи были местом зачатий, и через это

древнейшими на земле храмами.

Ибо храмы – конечно возникли из особого места для столь

особого, как зачатия.

Это была первая трансцендентность, встретившаяся человеку

зачатие).»

Василий Васильевич Розанов «Последние листья»

Были рощи – точно – храмы на земле —Куда никто из смертных не входил —Там лишь зачатие – на миллионы лет —Светилось тайною всех будущих могил!

Медитация 100

«Я в сущности вечно в мечте. Я прожил такую дикую жизнь, что мне было «все

равно как жить“. Мне бы „свернуться калачиком, притвориться спящим и

помечтать». Ко всему прочему, безусловно ко всему прочему, я был равнодушен.

И вот тут развертывается мой «нос», «Нос – Мир». Царства, история. Тоска,

величие. О, много величия: как я любил с гимназичества звезды. Я уходил в

звезды. Странствовал между звездами. Часто я не верил, что есть земля.

О людях – «совершенно невероятно» (что есть, живут). И женщина, и груди и

живот. Я приближался, дышал ею. О, как дышал. И вот нет ее. Нет ее и есть

она. Эта женщина уже мир. Я никогда не представлял девушку, а уже «женатую»,

т. е. замужнюю. Совокупляющуюся, где-то, с кем-то (не со мной).

И я особенно целовал ее живот. Лица ее никогда не видел (не интересовало).

А груди, живот и бедра до колен. Вот это – «Мир»: я так называл.

Я чувствовал, что это мир, Вселенная, огромная,

вне которого вообще ничего нет.»

Василий Васильевич Розанов «Последние листья»

В мечтах – под звездами —                        я странствовал везде —Невероятно – ощущая – все живое —И женщина – весь «Мир» —                               весь «Мир» – во мне —Точно – Вселенная – вне вечного покоя!

Медитация 101

«Женщина эта не видела меня, не знала, что я есмь. И касаться

ее я не смел (конечно). Я только близко подносил лицо к ее животу, и вот от живота ее дышала теплота мне в лицо. Вот и все. В

сущности все мое отношение к Caelesta femina. Только оно было

нежно пахучее. Но это уже и окончательно все: теплый аромат

живого тела – вот моя стихия, мой «нос» и, в сущности, вся моя

философия. И звезды пахнут. Господи, и звезды пахнут.

И сады. Но оттого все пахнет, что пахнет эта прекрасная женщина. И сущности, пахнет ее запахом.»

Василий Васильевич Розанов «Последние листья»

Теплый аромат живого тела —Вечно пахучее святое естество —Распространяет воплощенье – без пределов —И звезды пахнут – выражая волшебство!

Медитация 102

«И вот «невидимое совокупление», ради которого существует

все «видимое». Странно. Но – и истинно. Вся природа, конечно, и

есть «совокупление вещей», «совокупность вещей».

Так что «возлюбив пот» совокупления ее ipso (тем самым (лат.)) я возлюбил весь мир. И полюбил его не отвлеченно, но страстно. Господи, Язычник ли я? Господи, христианин ли я? Но я не хочу вражды, – о, не хочу, – ни к христианству, ни к язычеству.»

Василий Васильевич Розанов «Последние листья»

Невидимое – видимо – во мне —Совокупление – вся целостность природы —Любовь творящаяся в яви – как во сне —Осуществляет в совокупности народы!

Медитация 103

«Метафизика живет не потому, что людям «хочется», а потому

что самая душа метафизична. Метафизика – жажда.

И поистине она не иссохнет. Это – голод души.

Если бы человек все «до кончика» узнал, он подошел бы к стене (ведения) и сказал: «Там что-то есть» (за стеной). Если бы перед ним все осветили, он сел бы и сказал: «Я буду ждать».

Человек беспределен. Самая суть его – беспредельность.

И выражением этого и служит метафизика. «Все ясно».

Тогда он скажет: «Ну, так я хочу неясного». Напротив, все темно.

Тогда он орет: «Я жажду света». У человека есть жажда «другого».

Бессознательно. И из нее родилась метафизика.

«Хочу заглянуть за край». «Хочу дойти до конца».

«Умру. Но я хочу знать, что будет после смерти.»

Василий Васильевич Розанов «Последние листья»

Хочу за край я заглянуть – что там за смертью —Мне – то светло здесь на земле – а то темно —Что-то спрятано за стенами – за твердью —Но только – Бог – раскроет – вечное окно!

Медитация 104

««Нельзя знать? Тогда я постараюсь увидеть во сне, сочинить,

отгадать, сказать об этом стихотворение». Да. Вот стихи еще.

Они тоже метафизичны. Стихи и дар сложить их – оттуда же, откуда метафизика.

Человек говорит. Казалось бы, довольно. «Скажи все, что нужно».

Вдруг он запел. Это – метафизика, метафизичность.»

Василий Васильевич Розанов «Последние листья»

Вдруг я запел – и тайна изнутри —Осветила мыслью вечные просторы —Так дар поэтам дан – от солнечной зари —То есть от Бога – раскрывающего взоры!

Медитация 105

«Музыка тишины?

Лучшее на свете.

Слушайте, слушайте лес!

Слушайте, слушайте поле…

Слушайте землю.

Слушайте Небо.

Больше всего: слушайте свою душу.»

(сижу в банке у Нелькена)

Василий Васильевич Розанов «Последние листья»

Слушай небо – слушай тишину —Слушай лес – и поле – слушай душу —Тайный мир несет чудесную волну —Что нас вместе – свяжет – вынося наружу!

Медитация 106

«Если бы не писал, то сошел с ума.

Какое же сомнение?

И писательство – для меня по крайней мере – есть разрешение

безумия в вереницы слов.

Слова, слова, слова. Как устал. Где же конец мой.»

Василий Васильевич Розанов «Последние листья»

Если б не писал – сошел с ума —Слова – имея смысл – свое значенье —Раскрывают – вместе – тайные дома —Где безумье – это разум – в превращеньях!

Медитация 107

«И как-то, – помню в изложении, – это сливалось с асимметричностью.

Что-то вроде: «природа любит асимметричное».