Судьба китайского Бонапарта - Владилен Воронцов

Ему, получившему военное образование в Японии, довелось пройти школу биржевого маклера, связать свою судьбу с местной мафией. Молодой офицер высоко ценил связи со своими земляками, процветавшими в Шанхае и занявшими к тому времени заметные позиции в тайных обществах, в торгово-промышленных кругах, в подпольном бизнесе. Китайские тайные общества входили здесь в соглашения с иностранными дельцами, с полицией. Чан Кайши получил блестящую возможность познакомиться с механизмом жизнедеятельности нелегального мира Шанхая, войдя в доверие к воротилам подпольного бизнеса. Новые друзья Чан Кайши не отличались разборчивостью в средствах в борьбе за достижение своих целей — они специализировались на похищении людей, устранении нежелательных политиков, слишком назойливых журналистов. Полиция закрывала глаза на их «деятельность».

В 1916 г. в судьбе Чан Кайши произошло значительное и весьма печальное событие. Наставник Чан Кайши Чэнь Цзимэй, выступая в качестве одного из лидеров Гоминьдана, ловко сочетал свои функции революционера с ролью защитника шанхайской мафии, деятельность которой он умело стремился направлять против диктатуры Юань Шикая. Диктатор решил избавиться от своего непримиримого врага. Агенты Юань Шикая воспользовались услугами провокатора. Чэня заманили в ловушку на территории французского сеттльмента, где ранее была раскрыта явка революционеров. 18 мая 1916 г. Чэнь Цзимэй погиб в возрасте 40 лет.

Чан Кайши на прощальной церемонии дал обет: «Твои убеленные сединой родители еще живы, твои дети в то же время еще малы… Я позабочусь о старых людях и поддержу молодых и навсегда сохраню тебя в своих мыслях». Его дальнейшие слова не могли не потрясти стоявших в скорбном молчании соратников: «Где я могу отныне найти человека, который знал бы меня так же хорошо и безгранично любил, как ты?!»[8]

Что касается Чэнь Лифу и Чэнь Гофу — племянников Чэнь Цзимэя, обещание свое Чан Кайши сдержал: они станут ближайшими его соратниками на долгие годы.

Предательство Чэнь Цзюнмина

После смерти Чэнь Цзимэя Чан Кайши действует уже в окружении Сунь Ятсена. В 1916 г. молодой офицер едет по заданию в Шаньдун для участия в антиюаньшикаевском выступлении. Сунь Ятсен решил собрать в Японии и перебросить в Шаньдун отряды смертников. Китайские эмигранты, отвечая на призыв своих соотечественников, добровольно вступали в эти отряды. Направление Чан Кайши в Шаньдун вряд ли было случайным. Учитывалась скорее всего его длительная военная практика в Японии. Ведь именно здесь, в Циндао, японцы закрывали глаза на антиюаньшикаевское движение, даже порой потворствовали ему. Оружие поставлялось сюда из Японии. Здесь действовала верная Сунь Ятсену и возглавляемая Чжу Чжэнем китайская революционная армия. 4 мая 1916 г. Чжу, имея всего тысячу штыков, овладел Вэйсянем — важным стратегическим пунктом на железной дороге Циндао — Цзинань. Началась подготовка наступления на Цзинань.

Восстание против диктатуры Юань Шикая, начавшись в одной из самых отдаленных от Пекина южных провинций — Юньнани, распространилось на другие южные и юго-западные районы страны — Гуандун, Гуанси, Гуйчжоу, Сычуань, Хунань, Фуцзянь. Местные милитаристы делали все, чтобы антиюаньшикаевское движение развивалось под их контролем.

Жестокий диктатор Юань Шикай, столкнувшись с движением протеста в различных слоях общества, проявлял теперь, когда решалась его собственная судьба, робость и малодушие.

6 июня 1916 г. от сердечного приступа он умер. Смерть диктатора не могла избавить китайское общество от жесточайших войн, милитаристского угара, долгих лет кровопролития. Местные милитаристы, опираясь на собранные под их знамена армии, рвались к власти в Пекине. В Китае, по сути дела, не было и формального единства, которое смог в конце концов провозгласить Чан Кайши лишь в 1928 году. После смерти Юань Шикая на власть в стране претендовали в основном две силы: правительство северных (бэйянских) милитаристов, контролировавших большую часть Китая, и политическая группировка Сунь Ятсена. Среди милитаристских клик выделялись чжилийская, возглавляемая Фэн Гочжаном, Цао Кунем и У Пэйфу, и аньхойская, или аньфуистская, названная так, как и ее политический клуб в пекинском переулке Аньфу. Аньфуистских генералов объединил Дуань Цижуй, ставший главой пекинского правительства. Бэйянская клика милитаристов и бюрократов достигла высших ступеней карьеры еще при последних Цинах. Новый кандидат в диктаторы находил покровителей в Японии, где считали покойного Юань Шикая слишком проамериканским. Северо-восточные провинции контролировались Чжан Цзолинем (фэнтяньская группировка). С Юга своим соседям угрожали гуансийская клика Лу Жунтина и юньнаньская Тан Цзияо.

В июле 1917 г. Сунь Ятсен отбыл в Гуанчжоу. Чан Кайши оставался в Шанхае, готовя план вторжения войск в Фуцзянь и Чжэцзян. В сентябре этот план лежал на столе у Сунь Ятсена. Его составитель получил приглашение занять место начальника оперативного управления в штабе Гуандунской армии, действовавшей в южной части провинции Фуцзянь. Считалось, что эта армия — единственная, преданная Сунь Ятсену. Пребывание на новом посту оказалось довольно коротким: 26 сентября 1917 г. командующий Гуандунской армией поручил Чан Кайши одно из подразделений армии. Вскоре непосредственное участие в деле — и, как казалось, непоправимый удар по самолюбию — поражение в сражении с северянами в Яньтай. Способности Чан Кайши и его опыт в данном случае мало что значили. Гуандунская армия была далека от современных для того периода стандартов. Настоятельная необходимость реорганизации армии стала очевидной.

Юг Китая оставался основной ареной революционной борьбы: районы, расположенные к югу от Янцзы, были более развитыми, нежели на Севере. Республиканские идеи находили здесь более благоприятную социально-экономическую почву. Но милитаристы сохраняли свои позиции в политической жизни и на Юге. Гуанчжоу в ту пору был заселен преимущественно беднотой, занятой на отсталых в техническом отношении фабриках. Повсюду встречались убогие лавчонки, мастерские, где рабочий люд занимался мелким кустарным трудом. Главными фигурами здесь были, пожалуй, торговцы и ростовщики, захватившие в свои руки скупку и сбыт крестьянской продукции. Ростовщики, засевшие в меняльных конторах, держали в кабале местных жителей, спекулировали иностранной валютой, грели руки на обмене банкнотов различных банков. Милитарист Чэнь Цзюнмин, занявший Гуанчжоу в 1920 г., обещал превратить Гуанчжоускую провинцию в «образцовую для всего Китая»[9].

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});