Паблисити эджент - Александр Курников

У меня очередной поворот начался с похлопывания по плечу и горсти мелочи высыпавшейся мне в руку, но этот поворот явно был не из моей оперы.

– Передайте, пожалуйста. – Попросили сзади. Мне это показалось удивительным, так как салон маршрутки был свободен, и ничто не мешало пройти пассажиру и купить себе билет. «Ну что же» подумал я, « и мы не будем подниматься», и протянул мелочь сидящей около водителя полной девушке с недовольным лицом и тяжёлым взглядом. И вы представьте, эта малолетняя фифа, демонстративно отвернулась и вставила в свои розовые ушки наушники. Я негодующе поднялся, и сыпанул монеты рядом с «коробкой передач». (Касса, обычно простая коробка для мелочи лежащая родом с водителем)

– Неужели не слышит? – Сказала одна женщина, по виду торговка с рынка, своей товарке.

– А чего им слышать, вставят бананы в уши и забивают на всех. Соплячки. – Отозвалась та.

– А вы своими котомками весь автобус заняли. Прямо товарняк какой-то. – Отозвалась толстушка каким-то чудесным образом услышав их разговор.

Нет конечно, что правда, то правда, два огромных баула стоящих у них на коленях, немного мешали свободному передвижению пассажиров по салону, однако не так что бы пройти было совсем уж не возможно. Короче, кто маршрутками часто пользуется, особенно в час пик, тот и по поручням, если надо доберётся, и какой-то там баул, даже самый большой, помехой вообще не является. В крайнем случае, рискуя своим здоровьем, можно и по нему пройтись.

Торговки, кажется именно этого и ждали, и их можно понять, натерпевшись за день от клиентов которые всегда правы, нужно же на кого-то накопившийся негатив излить? Не всё же домашним доставаться будет.

– Ты только глянь на эту соплю раздувшуюся, – вскочила та, что сидела сразу за мной, при этом спихнув свой баул мне на хребет – товарняк мы тут, понимаешь ли, устроили! Помолчала бы лучше тёлка перекормленная!

– На себя посмотри, хабалка! – Не осталось в долгу юное создание.

– Э – эх. – Решила усовестить девушку другая торговка. – И не стыдно тебе так выражаться.

– А ты мне не тычь!

– Ах ты мокрота! – Завелась первая. – Сейчас дам подсрачние, махом у меня из автобуса вылетишь! Переговаривается тут ещё! Подрасти сначала! – Я усмехнулся на это пожелание, куда уж больше? Хотя с баулом на спине мне было не очень-то весело.

– Ну чего вы так на неё взъелись? Что она вам плохого сделала? Она же вовсе не ваши деньги отказалась передавать. – Вступился за девушку юноша с ошейником на худенькой шейке, внешне напоминающий бледную эмо немочь после трёх суток тяжёлой физической работы.

– А ты помолчи молокосос! Намажутся черте, чем и думают, что выглядят круче некуда!

– У-у антихрист! – Чуть ли не басом гаркнула тощая бабка сидящая рядом со мной и так лихо махнула клюкой, что чуть не засветила мне в глаз. – Чаво вы творитии! Чаво вы обликом своим нечистого приманиваитии! – Протяжно вытягивая окончания слов завыла она. – Эдак вас ночию и пристукнет кто-нито перепутамшии!

– А что вам мой внешний вид!? – Дал петуха эмо подросток. – Может это мой социальный протест против вашей зажравшейся и окостеневшей не до культуры! Вы, окаменелые пережитки обеспокоенные только заколачиванием бабла…

– Да этот пережиток на своих плечах такое вытянул, что тебе, погань ты не Русская, даже и не снилось. – Встрял мужик с задних рядов.

– Ну а парень-то тут причём? – Спросила женщина интеллигентного вида лет тридцати от роду. – Вы просто бросаетесь на всех подряд. – Спор двух торговок и девахи потихоньку начал обретать образ средневекового вече, то есть все лаялись со всеми.

Я тихонько собрался выйти и даже успел встать со своего места, как причина народных волнений неожиданно проскочив у меня под рукой, плюнула в одну из торговок. Видно у неё окончательно закончился словарный запас, и аргументов, кроме слюней, не осталось. Плевок был так себе, девчонка больше сама себя замарала чем попала в кого-либо, но видно самого акта осквернения торговке хватило с лихвой, и та, неистово матерясь, ринулась на возмутительницу спокойствия, выпустив кроваво – красные ногти.

Я ловко сгрёб девчонку, пытаясь загородить её своим телом от неминуемой кары путём выдирания косм, как моментально и весьма ощутимо получил бабкиной клюкой по загривку.

– Оставь девку детотрах недоделанный! Оставь говорю! – Басила старуха раздавая удары направо и налево, и тут водитель, выматерившись на чистейшем таджикском, дал по тормозам.

– Э – э – э! Что вас всех тут ачина покусал а!?

Я вместе с девчонкой улетел к водителю в объятья, ну почти. Мерзавка саданула своей слоновьей ножкой, обутой в приличный берц, мне по ступне и выскочила в открывшиеся двери, а торговка, промахнувшись, зацепила меня ногтями по лицу.

– А – м – м – мать вашу! – Это были единственные слова сказанные мною в автобусе, остальные я договаривал уже на улице. А в спину мне летело басовитое «не тронь девку сволочь». Нужна она мне была как свиной жопе оленьи рога. Простите за нелитературное сравнение.

В итоге на такси я все-таки разорился, хромать до конторы мне как-то не улыбалось, а второго автобуса я мог и не пережить.

Прибыл я на Керченскую далеко не в самом лучшем расположении духа, утрата доверия к общественному транспорту, боль в ступне, в ближайшей перспективе острая нехватка денег, всё это настроение практически не поднимало и если честно, я был на волосок от того, что бы взорваться.

Вдохнув полной грудью, холодный ветерок дующий с Волги, я толкнул дверь бизнесцентра, миновал дремлющего вахтёра, (ну как можно спать, когда мимо тебя постоянно снуют всякие подозрительные личности и носят подозрительные предметы?) и поднялся на лифте в офис рекламного агентства «Эдельвейс».

За три дня моего отсутствия тут ничего не изменилось. Если вы никогда не были в больших рекламных агентствах, то вы ничего не потеряли. Для краткости – это дурдом, где айтишники, програмёры, менагеры, креативщики, имиджмейкеры, клипмейкеры, копирайтеры и другие супер-творческие личности, упившись кофе, сливались в общем созидательном экстазе обычного трудового дня. Сливаются они, как правило, в коридорах, и туалетах предварительно и основательно задымив их сигаретным дымом, наверное для того, что бы их начальники не сразу их обнаружили и водворили на рабочее места, эскизно выписав им творческих кренделей.

Здесь никто никого не знает и никто никого не видел, но каждый постарается вам помочь в меру своих небольших сил и что бы вы не потерялись в задымлённых просторах рекламного агентства, при выходе из лифта вас встретит красавица Эллочка.

Она с доброжелательной улыбкой вникнет в суть вашего визита, предложит вам чай, сок или кофе, и вызовет нужного специалиста, при этом ни на минуту не перестанет отвечать и перенаправлять входящие звонки. Я как-то целых пять минут наблюдал за её работой и честно скажу, я не поверил, что она человек, а программисты так вообще были уверены в том, что это какая-то продвинутая компьютерная программа с шикарным голографическим интерфейсом. Никто и никогда не видел её не на своём рабочем месте. Никто не мог похвастаться близким знакомством с ней, ибо всех интересантов Эллочка отфутболивала с неизменной вежливой улыбкой, и ни один из них не повторил своей попытки. Я как-то задался вопросом, «почему», но проверять не стал, а отшитые волокиты дружно и стыдливо молчали на интересующую меня тему.

В общем, выйдя из лифта, я к своей радости помимо Эллочки наткнулся на Гешу, он забирал какие-то бумаги и потому не сразу меня заметил.

– Привет труженикам непаханых рекламных просторов. – Поздоровался я. Элла вежливо улыбнулась а Геша прижал к щуплой груда папку на которой было крупно написано «Мастерс – Си». – Как шеф? В духе?

– Почти. – Коротко ответил секретарь.

– Что-то ты неразговорчивый сегодня, обычно тебя не остановить. А как там договор по «Скрипичному Ключу»?

– Шеф им занимается, лично.

– Хм, понятно. – Нахмурился я. – Ключики от моей тачки не видел? И не знаешь, она всё ещё на Рождественской стоит?

– Мы забрали машину. – Не сразу ответил Геша, слегка поменяв цвет лица. – Но….

– Что, но? – В помещении явно запахло озоном и неприятностями.

– Понимаешь, тут, буквально минуту назад, зашёл один человек и сказал, что конфисковал твою машину, ну…, вроде ты отказался выполнять договор и…

– Какой договор? – Хотя прекрасно знал какой.

– Тот самый. – Геша тоже знал.

– И ты её спокойно отдал!?

– А он и не спрашивал, просто поставил перед фактом! И у него были ключи!

– Что за хрень происходит Геша? – Начал я тихо, физически ощущая, как на глаза наползают красные шторы. – Где моя машина и где договор? Не понял? Я сейчас объясню. Я – ткнул я себя пальцем в грудь – свободный агент. Я сам ищу клиентуру и пропускаю её через Эдельвейс, но это моя клиентура, понимаешь? – Геша кивнул. – А тот сраный чайный магазин, клиент шефа. Так? – Геша снова кивнул. – Тогда ответь мне на один вопрос, причём тут моя машина?