История русского романа. Том 1 - Коллектив авторов

Некоторые дальнейшие успехи в деле разработки фактической стороны истории русского романа принесло начало XX века. Основная заслуга здесь принадлежит В. В. Сиповскому, который (пользуясь помощью своих учеников) совершил большую и ценную подготовительную работу по накоплению материала и изучению наиболее ранних этапов истории русского романа.

В. В. Сиповский задумал свою работу в области изучения истории русского романа в начале 1900–х годов. Результаты его исследований отражены в трех больших ю/игах: «Из истории русского романа и повести» (ч. I, 1903) и «Очерки из истории русского романа» (т. I, вып. 1–2, 1909–1910), посвященных роману XVIII века. После изучения романа XVIII века Сиповский перешел к занятиям по роману начала XIX века — некоторые из предварительных результатов этих занятий он изложил в виде тезисов в 1926 году.[36] В процессе работы над историей русского романа XVIII — начала XIX века Синовским и его учениками была составлена библиография русских романов этой эпохи (оригинальных и переводных), служившая исследователю вспомогательным материалом для его занятий.[37] Выводы общего характера из своих занятий по истории романа, касающиеся природы романа как жанра, Сиповский обобщил в вводных лекциях к курсу истории русской литературы, читанному им в Бакинском университете в первые послереволюционные годы.[38]

Несмотря на теоретическую расплывчатость и слабость научной методологии исследований Сиповского, заслуги его в деле подготовки научной истории русского романа были всё же велики. До Сиповского в центре внимания исследователей русской литературы XVIII века находились обычно «высокие» жанры — ода, трагедия, эпопея, либо комедия и сатира. Сиповский впервые предпринял столь широкую попытку историко- литературного изучения русского романа XVIII века. Он поставил своей задачей собрать воедино, изучить и систематизировать всю массу памятников русского романа XVIII века, привлекая при этом и весь вспомогательный материал, который может помочь такому изучению.

Закончив учет библиографических и других документальных материалов, отраженный в его первом труде «Из истории романа и повести», Сиповский перешел к разработке на этой основе монументального труда по истории романа XVIII века. Опытом создания такого труда явились его «Очерки из истории русского романа».

Сиповский поставил здесь своей задачей, опираясь на пример Веселовского, дать по возможности полную, исчерпывающую классификацию жанровых разновидностей русского романа XVIII века.[39] Он постарался определить их важнейшие признаки и описать каждую жанровую разновидность, иллюстрируя свое описание пересказом и анализом отдельных произведений. Эту задачу ему в известной мере удалось выполнить, хотя разработанная им классификация была всего лишь черновой, первоначальной схемой, потребовавшей от позднейших ученых многих дополнений и изменений.

Сиповский выделил в литературе XVIII века следующие разновидности романов: 1) роман псевдоклассический (с рядом дальнейших подразделений: галантно — героический типа романов Кальпренеда, политический типа «Телемака», авантюрно — дидактический типа «Жиль Власа» и т. д.); 2) роман волшебно — рыцарский; 3) роман семейно — психологический («английский») и 4) роман оригинальный (М. Чулков, М. Комаров и др.). Эти разновидности он постарался по возможности полно охарактеризовать, группируя имеющийся материал в соответствии с предложенной! классификацией.

В одностороннем увлечении внешней, описательной классификацией материала состоит, однако, и главный недостаток работ Сиповского. Самым главным для Сиповского было подвести каждый роман XVIII века под предложенную им жанровую схему. При таком подходе исследователь вынужден был игнорировать качественное своеобразие отдельных романистов, их индивидуальные черты, игнорировать борьбу и развитие в истории романа XVIII века. Все романы определенного типа в изложе нии Снновского оказывались вытянутыми в одну нить, более или менее похожими друг на друга.

Заслугой Сиповского было то, что, не ограничиваясь небольшим репертуаром имен наиболее выдающихся и прославленных писателей, он ввел в сферу своих интересов всю широкую область «массовой» литературы, творчество второстепенных романистов. Однако самый подход Сиповского к изучению массовой литературы также не был свободен от серьезных недостатков. Сиповский не отличал принципиально тех второстепенных писателей, которые были лишь эпигонами более выдающихся романистов, от тех, творчество которых было симптомом новых идейных и социальных тенденций. Попытка Сиповского в его труде охарактеризовать идейное и философское содержание русского романа XVIII века оказалась неудачной из‑за неумения исследователя вскрыть в истории романа отражение борьбы противоположных литературно — общественных сил и тенденций, из‑за стремления рассматривать роман XVIII века как единое по своему общественному содержанию явление.

Указанные очень серьезные недостатки работ Сиповского частично были отмечены уже первыми рецензентами его «Очерков из истории русского романа», в особенности академиком В. М. Истриным. Последний справедливо возражал против «наклонности к схематизации», проявленной Сиповским в анализе романа XVIII века, против его стремления насильственно «подводить» литературу «под известные рубрики и подгонять под них разнообразные формы», игнорируя ее историческое развитие. Как на существеннейший недостаток книги Сиповского В. М. Истрин указал, что антиисторизм автора помешал ему показать в ней, как и чем русский роман XVIII века подготовил позднейший классический русский роман.[40] Наклонность к внешней схематизации материала, неумение проникнуть в социальное содержание изучаемых явлений отличает и другие, позднейшие работы Сиповского.

Труды Сиповского как своими сильными, так и своими слабыми сторонами ярко характеризуют состояние дела изучения вопросов истории романа в дореволюционной русской науке начала XX века. К этому времени русская историко — литературная наука успела накопить большой материал в области изучения отдельных памятников, в области разработки многих проблем творчества крупнейших русских романистов XVIII и XIX веков. Однако слабость теоретической научной мысли мешала дореволюционным ученым от изысканий частного характера перейти к созданию более широких обобщений и к опытам построения истории русского романа на протяжении всего долгого пути развития этого Жанра.

Как на одну из слабых сторон дореволюционной науки следует указать также на малое внимание, уделявшееся ею эстетическим особенностям, композиции, стилю и языку русского романа. Немногие опыты в этой области, созданные в конце XIX и начале XX века, вышли главным образом из реакционных или символистских кругов (К. Н. Леонтьев о романах Толстого, Д. С. Мережковский и Вяч. Иванов о Достоевском), и на них лежит печать характерной для этих кругов идеалистической и импрессионистской методологии.

Критический этюд К. Н. Леонтьева «О романах Л. Н. Толстого» (1890, отдельное издание — 1911), подобно книге Головина, был задуман автором как реакционный памфлет, направленный против традиций русской реалистической школы 40–х годов, ее художественных приемов, стиля и языка. Тем не менее, сконцентрировав свое внимание на анализе толстов-ского стиля, Леонтьев в определенной мере способствовал привлечению внимания к вопросам языка и стиля русского реалистического романа, хотя в книге его эти вопросы отражены зачастую в кривом зеркале.

Символисты Д. С. Мережковский («Толстой и Достоевский», 1900; отдельное издание— 1901–1902) и Вяч. Иванов («Достоевский и роман- трагедия» в сб. «Борозды и межи», 1916) наблюдения над отдельными проблемами художественного стиля русского романа подчинили задаче пропаганды идеалистической художественной доктрины и мистических религиозно — философских теорий русского символизма. Таким образом, последние крупные работы о русском романе, вышедшие в 1900–х и

1910–х годах, отчетливо свидетельствовали о серьезном методологическом кризисе, который переживали в это время различные направления старой, буржуазной науки.

3

Новая эпоха в области изучения истории русского романа, как и всей истории русской литературы в целом, началась после Великой Октябрьской социалистической революции. За советские годы была проделана колоссальная работа по изучению основных этапов истории русского романа, творчества великих русских романистов XIX века, по монографическому изучению крупнейших романов, а также отдельных проблем истории и теории романа.

Преодолевая влияния формализма, компаративизма и других школ и методов буржуазной литературной науки, борясь с вульгарной социологией, догматизмом и начетничеством, советская историко — литературная наука в процессе этой борьбы творчески овладевала принципами марксистской эстетики, на основе которых она смогла по — новому подойти к решению основных проблем истории литературы вообще и истории русского классического романа в частности.[41]