Кремль 2222. Куркино - Олег Бондарев

Ван в это время сидел в обшарпанной комнате и считал секунды до того момента, как поступь био перестанет быть слышна. Лара тихонько постанывала, и черноволосый воин боялся, что ее голос каким-то образом привлечет «Рекса»…

Но робот, конечно же, ничего не услышал – уж больно слаба была девушка, да и шумов московская Зона генерировала столько, что в их сонме тонули даже самые необычные и громкие.

«Что же, пронесло? – подумал Ван. – Хоть где-то повезло…»

Дышал он все еще тяжело, с надрывом – сказывались переживания. За неполные тридцать лет Ван слишком привык к роли ведомого, Танг же, на правах старшего брата, всегда был заводилой и вожаком.

«Как же я буду-то без тебя?..»

Теперь придется самому решать, что и как делать. Самому спасать Лару. Пока Ван вроде бы все делал правильно, но червячок сомнения – будь он трижды проклят! – все же изводил душу. «Должен, должен был найти способ спасти обоих!..» И как ни убеждал себя черноволосый воин, что шансов на такой подвиг он не имел изначально, а на сердце все равно было паршиво.

«Надо найти брата!» – решил Ван.

Взгляд его скользнул к лежащей на руках Ларе.

«Но сначала тебя на ноги поставим…»

Он бережено переложил девушку на пол перед собой и полез в нагрудный карман за крохотной фляжкой с питьевой водой…

* * *

– То есть это все, что вы знаете об этом… Угрюме? – убедившись, что новые знакомцы закончили свой рассказ, уточнил Громобой.

– Все, – угрюмо подтвердил Ван.

Ему явно не слишком понравилось некоторое пренебрежение в голосе нейроманта. Впрочем, бородач не вкладывал его в речь умышленно – просто был раздосадован тем, что Ван с Ларой никак не могут помочь им в поисках жутковатого мужчины в черной маске.

Другое дело, что у самого Громобоя и такой информации прежде не было.

– Ладно, теперь мы хотя бы знаем, что эта странная сволочь действительно обитает в этом районе, – покосившись в сторону любимой супруги, со вздохом сказал бородач.

Бо кивнула, и Громобой, снова повернувшись к Вану и Ларе, сказал:

– Ну что? Мы тогда дальше пойдем, а если вдруг Угрюма найдем и вашего Танга у него обнаружим, то, стало быть…

– Постойте-ка, – нахмурилась Лара. – Вы что же, тоже этого типа ищете?

– Ну… да, – нехотя ответил Громобой. – А вы разве еще не поняли?

– Так, а… может, тогда объединимся? – облизав пересохшие губы, осторожно спросила блондинка.

Она тут же почувствовала на себе хмурый взгляд Вана. Брат Танга явно не слишком хотел путешествовать в компании малознакомых чудаков. С другой стороны, был ли у них выбор? Они едва-едва не погибли от лап сиамов, но Угрюм и его туши – еще более опасный противник, чем гибриды, убитые Громобоем и Бо. Иными словами, без помощи выходцам из бункера явно было не обойтись.

Вот только нейромант и его супруга, судя по скептическим взорам, не особо хотели обрастать попутчиками. Их можно было понять: для подобных самодостаточных воинов любые спутники скорей обуза, чем подмога.

– Пожалуйста, – неожиданно кротко попросила Лара.

В те мгновения ей казалось, что это – лучший шанс спасти Танга из плена Угрюма. И Лара не собиралась так запросто от него отказываться. Если надо просить, умолять, уламывать – она все сделает, лишь бы помогли вызволить Танга.

И Ван, судя по всему, тоже запоздало понял это – потому что отвел взгляд в сторону и старался лишний раз не смотреть ни на спутницу, ни на новых знакомцев.

– Честно сказать, мы не очень-то любим брать с собой попутчиков, – сказал Громобой.

Он чуть не добавил «с недавних пор», но вовремя сдержался. Рассказывать двум малознакомым бродягам о том, что в последний свой «великий поход» в Митино Громобой потерял двух лучших друзей, ему совершенно не хотелось. Тем более трагедия эта случилась совсем недавно, и раны на сердце еще не успели толком зажить.

Стоило только подумать о тех злоключениях, и треклятые воспоминания прорвали плотину, которой нейромант так истово хотел отгородиться от дурных мыслей. Вот перед глазами возник портрет погибшего дружинника, Игоря. Безносая уже не раз покушалась на жизнь этого молодого воина, и Громобой однажды уже мысленно прощался с раненым другом, но кремлевский разведчик вернулся в сознание и даже частично вернул былые кондиции… лишь для того, по сути, чтобы умереть уже окончательно – от зубов треклятых шамов, которые похитили Бо и еще с десяток других людей.

А вот со вторым потерянным товарищем все было куда сложней. Отправившись в Митино, Громобой вынужден был самолично разорвать связь с верным питомцем – ржавым «Рексом» по прозвищу Щелкун, который следовал за нейромантом с тех самых пор, как бородач обрел свои чудесные способности. Они многое пережили вместе, но вытащить гигантского био за пределы Купола не удалось – уж больно узок оказался Проход. В итоге Громобой, скрепя сердце, разорвал связь с био, позволив тому снова распоряжаться собой без посторонних приказов. Одному богу известно, что в итоге стало с Щелкуном. Впрочем, нейромант практически не сомневался, что зубастый био вполне сможет сам позаботиться о себе. Ведь теперь, по крайней мере, ему не придется вечно спасать маленького бородатого хомо от самых разных бед.

Взгляд Бо отвлек Громобоя от раздумий. Супруга смотрела на него многозначительно, очень красноречиво. Бородач недоуменно выгнул бровь, и Бо веско кивнула. Такое поведение жены весьма удивило Громобоя. Она хочет взять с собой двух этих горемык? Но почему? Сочувствует им? А не пора ли, после стольких лишений, наконец думать только о себе, только о собственном счастье? Или она снова хочет привязаться… и потерять?

Хотя… разве не похожа история этих Лары и… как там ее суженого?.. на них с Бо? Разве не скитался Громобой по самым злачным закоулком Богом проклятой Зоны в попытке отыскать свою возлюбленную? Разве не отчаяние вело его по лабиринту московских улиц, разве не оно бросало в самое пекло, когда нейромант окончательно терял надежду найти свою суженую среди полуразрушенных домов?

Лара смотрела на бородача с мольбой, и он все-таки сдался.

«Хреново, что моя совесть все никак не подохнет», – с грустью подумал Громобой, но вслух нехотя произнес:

– Что ж, ладно. Можете пойти с нами… в виде исключения.

– Мы очень постараемся не стать обузой, – быстро выпалила блондинка.

– Надеемся, что у вас получится, – сказала Бо, поднимаясь.

Громобой повернулся к Вану, и тот с сосредоточенным лицом кивнул ему – мол, так и есть, будем пытаться помочь, а не навредить. Бородач устало вздохнул и, повернувшись к своему усовершенствованному «серву», воскликнул:

– Пойдем, Рухлядь. Пора отсюда линять, а то сбегутся еще хищники на запах…

Словно услышав его, вдали завыли крысособаки. Дурные, они будто не понимали, что на их вой могут откликнуться не только «сестры», но и голодные нео, которые не брезгуют даже псиной.

«Когда-нибудь этот мир окончательно опустеет, – с грустью подумал нейромант. – Сильные сожрут умных, пожрут друг друга, а оставшиеся передохнут от голода. Конец неотвратим».

Взгляд Громобоя скользнул к Бо, точнее, к ее изувеченной руке.

«Но пока мы живы, мы будем бороться».

Вой крысособак вдали смолк так же неожиданно, как и возник в шумовом пространстве московской Зоны.

Видимо, до не в меру голосистых псин действительно добрался другой, куда более сильный и расчетливый мут.

* * *

Разлепить веки удалось лишь с превеликим трудом – как будто неведомый хирург сшил их прочной капроновой ниткой. Танг напрягся… и все-таки открыл глаза.

Хотя лучше б, наверное, этого не делал.

Перед Тангом, в считаных сантиметрах от его длинного носа, находилась уродливая морда нетопыря. И ладно б рукокрыл был обычного, с крысособаку, размера. Так нет же: эта страшенная тварь едва ли уступала габаритами самому Тангу.

Единственное, что хоть немного успокаивало – рукокрыл был то ли мёртв, то ли в отключке: он не шевелился, и глаза его были закрыты. Танг хотел отодвинуться, дабы взглянуть, вздымается ли лохматая грудь нетопыря или нет, но не смог: руки и ноги воина будто онемели.

Упершись подбородком в грудь, бедняга увидел, что тело его опутано толстой веревкой. Со стороны пленник, вероятно, напоминал куколку бабочки-падальщика.

«Это, наверное, тот ублюдок меня связал!» – осенило Танга.

Внезапно поверхность, на которой лежал воин, содрогнулась. Скосив глаза, Танг увидел ржавый металл и наконец ощутил, что конструкция под ним движется.

«Похоже, это его повозка. И куда он меня везёт? Понятно, что в свое логово… Но где оно? И что с Ларой и Ваном?»

Танг напрягся. Похоже, брата и жены в телеге не было.

«Сбежали? Или он их…»

Танг тут же отогнал дурные мысли прочь – и без них проблем хватало. Чтобы не зацикливаться, воин попытался восстановить цепочку событий. Получилось не слишком удачно. Последнее, что он помнил – это укол в шею и злобный рык угрюмого мужчины в чёрной маске, когда Танг исхитрился выбить из его руки пистолет. После была только тьма, непроглядная, пустая и вязкая.