Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Но его мычание снова проигнорировали.
Жив – и ладно.
Наконец их путь подошёл к концу; Танг понял это по тому, что угрюмый великан выпустил его воротник, позволив пленнику безвольно упасть на пол. Воин тихо охнул, стукнувшись головой о бетон, но эта боль казалась теперь сущим пустяком. Сейчас Танга одолевали весьма противоречивые чувства: с одной стороны, он испытывал облегчение от того, что им больше не елозят по полу, с другой – понимал, что на этом его муки не кончатся, с третьей – сгорал от любопытства. Эти три силы раздирали его мозг, словно лебедь, рак и щука – пресловутый воз из древней басни.
«Лучше б меня убили», – грешным делом подумал Танг.
Впрочем, он тут же спохватился и мысленно попросил прощения у Господа за свои трусость и малодушие. Совет куркинского убежища подчеркивал, что мечты о смерти являются грехом в глазах Бога, и каждый, кто чтит Его, «обязан сии дурные мысли не плодить в своей голове, иначе не видать подобным глупцам царствия небесного». И пусть Танг по жизни не был слишком уж набожным, перед лицом смерти он решил не гневить Создателя зазря.
Повернув голову, Танг вдруг увидел у стены крохотный череп. Поначалу, из-за недостатка света, воин принял его за крысиный, но, приглядевшись, с содроганием понял: человеческий.
Просто маленький.
«Детский?»
Воина тут же пробил холодный пот.
«Значит, он все-таки людоед? И меня ждет то же самое? Или он ест только детишек?..»
Танг хотел отвести взгляд, но не смог. Словно загипнотизированный, он смотрел на пожелтевшие уже кости и размышлял том, с каким чудовищем его свела коварная судьба.
«Может, это все-таки не он, а его пленники – ну, как вон тот рукокрыл?»
С другой стороны, сильно ли лучше тот, кто не ест детей сам, но скармливает их мутантам?..
За спиной послышались какие-то голоса, чей-то рык, затем скрипнули петли. Эхо снова донесло звук шагов до ушей пленного воина. Сердце Танга застучало так быстро, что, казалось, вот-вот выскочит из плена ребер и улетит в темноту. Он попытался убедить себя, что ничего еще не кончилось, что, если он до сих пор жив, убивать его в ближайшее время бугай вряд ли собирается.
«Вряд ли… Слабое утешение. Очень слабое».
Танг по-прежнему не знал, что случилось с его возлюбленной и братом, но предпочел верить в их чудесное спасение.
«Должна же быть какая-то надежда. Иначе руки совсем опустятся».
Его снова ухватили за воротник и потащили вперед. Правда, метров через десять бросили вновь; Танг скривился, больно ударившись локтем.
«Тварь!..»
Угрюмый великан опустился на корточки, и воин впервые смог взглянуть на его маску вблизи. По сути, это была обычная черная шапка, в которой незатейливый хозяин вырезал три отверстия: два, поменьше – для глаз, одно, овальное, побольше – для рта. Тонкие бледно-розовые губы мерзавца окаймляла пшеничная борода; местами волосы отливали бордовым.
«Кровь. Наверное, осталась после того, как он… поел…»
Фантазия мигом изобразила сцену трапезы угрюмого бородача – как он сидит прямо на полу и яростно вгрызается в крохотное тельце…
«Прочь!»
Пленитель, меж тем, запустил руку в карман своего грязного коричневого плаща и вытащил на свет божий замызганный шприц. Танг нахмурился.
«Это еще что?»
Внутри шприца плескалась странная мутно-желтоватая жидкость.
Маленькие серые глаза смотрели прямо на Танга.
«Он ее мне вколоть хочет, что ли?» – запоздало понял воин.
Угрюмый великан свободной рукой ухватил пленника за подбородок и, несмотря на сопротивление Танга, развернул его голову в сторону. Воин замычал, но разве могло его протестующее ворчание хоть как-то помешать мужчине в маске? Танг скосил глаза и увидел, что игла шприца стремительно несется к его шее. Воин внутренне напрягся…
Боли не было. Легкий, почти не осязаемый укол; ощущения – такие же, как от недавнего попадания странным снарядом в шею.
«Опять какое-то зелье… но для чего? Снова хочет меня… отключить?»
Шприц пропал столь же быстро, как и появился. Правда, вместо него практически сразу возник острый нож, и Танг моментально напрягся еще больше.
«Все… – мелькнуло в голове. – Приехали… Конец…»
В те мгновения воин не размышлял, зачем ему вкололи какую-то сыворотку, если в итоге все равно собирались убить. Все, о чем он мог думать, – это прошлая жизнь, такая удивительно-спокойная, даже скучная, во времена бункера, и такая пугающе-насыщенная, полная опасностей, после выхода во внешний мир.
И сейчас, судя по всему, был своеобразный апогей, пик всего самого плохого, что могло случиться, – смерть в путах, смерть от рук собрата-человека, который похоронил свою пресловутую человечность за углом ближайшего полуразрушенного здания и отдался на волю первобытных инстинктов…
Раздавшийся хруст отвлек Танга от страшных мыслей. Скосив глаза, он с удивлением обнаружил, что его похититель разрезает сковывающие тело пленника веревки.
«Но… зачем? Зачем он меня развязывает? Хочет одолеть в бою? Может, у него странность такая есть, инстинкт охотника… или что-то в этом роде…»
Угрюмый великан никуда не спешил – продолжая сидеть рядом с пленником, он методично разрезал одну веревку за другой. Танг терпеливо ждал, пока он освободит руки, чтобы тут же врезать мерзавцу…
«Ну же, режь!»
Он почувствовал, как веревки, прижимавшие его кисти к бедрам, куда-то ускользают, и в тот же миг послал правой руке команду – ударить великана прямо в морду.
Но рука отчего-то не послушалась.
Танг нахмурился и попытался еще раз. Бесполезно. Тело отказывалось его слушать, попросту игнорировало любые приказы из мозга.
«Но почему? Или это… из-за той сыворотки?»
Когда угрюмый бугай разобрался с веревками на ногах, Танг попытался пошевелить хотя бы ими… но снова не смог.
Угрюмый великан поднялся и, отступив на шаг, смерил пленника оценивающим взглядом. Кажется, впервые с момента их встречи губы бугая тронула улыбка.
Правда, не добрая, даже близко нет. Так улыбается охотник, наблюдающий за тем, как угодившая в капкан дичь неистово бьется в предсмертных конвульсиях.
«Трус», – хотел сказать Танг, но из-за кляпа смог лишь неразборчиво и беспомощно промычать.
Снова. В который уж раз.
Улыбка слетела с лица великана так же быстро, как появилась. Резко развернувшись, он устремился прочь, к распахнутой настежь решетчатой двери – Танг только сейчас понял, что находится в некоей клетке с мощными прутьями.
«Стой, мерзавец», – попытался проорать пленник, но у него опять ничего не вышло.
Дверь захлопнулась. Бугай закрыл замок ключом и, спрятав увесистую связку в кармана брюк, устремился прочь.
– Ну здравствуй, новичок, – вдруг услышал Танг незнакомый голос.
Скосив глаза, он с ужасом уставился на светловолосого мужчину, который находился в соседней камере, за оградой из прутьев. Лицо незнакомца больше напоминало уродливую маску – один глаз был выше другого на мизинец, щеки свисали двумя пустыми мешками, а от правого уха кто-то безжалостно отрезал мочку.
– Добро пожаловать в царство Угрюма, – сказал мужчина с горькой иронией.
Шаги уходящего бугая только-только стихли, и потому фраза незнакомца показалась еще более зловещей.
Глава 2
В поиске истины
– Стойте! – внезапно воскликнула Бо.
Ее спутники послушно замерли. Ван и Лара вопросительно уставились на жену Громобоя; сам же нейромант даже головы не повернул: он давно привык к такому поведению супруги. Вместо этого бородач стал зорко оглядываться по сторонам, ища, что же вызвало подобную реакцию у его не в меру чувствительной возлюбленной.
– Аспиды, – тихо пояснила Бо.
– Это… змеи такие, да? – на всякий случай уточнила Лара.
Ван промолчал, хотя, судя по его виду, он тоже не особо понял, о ком идет речь.
– Хуже, – проворчал Громобой.
После уточнения Бо он мигом поменялся в лице – стал куда более сосредоточенным и хмурым. Верные пистолеты, по одному в каждой ладони, только и ждут, когда хозяин пустит их в ход. Кажется, если помянутые аспиды увидели бы нейроманта, они сами выползли бы из развалин с поднятыми хвостами – в робкой надежде сохранить свои жалкие шкуры от его метких выстрелов.
А стрелял Громобой действительно очень точно – в этом Лара уже успела убедиться совсем недавно, когда он уложил одинокого нео, стоящего в пятидесяти метрах от них. Девушка поначалу слегка опешила. Уже подойдя к покойнику, она вздрогнула, увидев, что пуля нейроманта вошла точнехонько на палец ниже правого глаза.
И Лара почему-то даже на секунду не усомнилась, что их новый друг целился именно туда.
– Ты с ними справишься? – спросил Громобой, быстро оглянувшись на супругу.
– С двумя – да, – медленно ответила Бо. – Но вот третий…
Лара открыла было рот, дабы что-то сказать, как вдруг поняла, что не может этого сделать. Губы отказались ей подчиняться. Она хотела коснуться их правой рукой, но не смогла.
- Кремль 2222. Строгино - Олег Бондарев - Боевая фантастика
- Кремль 2222. Тушино - Олег Бондарев - Боевая фантастика
- Кремль 2222. Запад - Владислав Выставной - Боевая фантастика
- Кремль 2222. Запад - Владислав Выставной - Боевая фантастика
- Кремль-2222. Садовое кольцо - Владислав Выставной - Боевая фантастика
- Ушелец - Максим Хорсун - Боевая фантастика
- Выбор сталкера - Олег Бондарев - Боевая фантастика
- Два мутанта - Ежи Тумановский - Боевая фантастика
- Закон Кремля - Силлов Дмитрий Олегович sillov - Боевая фантастика
- Закон Кремля - Дмитрий Олегович Силлов - Боевая фантастика