Договор простого товарищества в гражданском праве России: исторические традиции и современность. Монография - Сергей Тальчиков

В первой половине XIX в. распространение получают такие формы торговых объединений, как полное товарищество и товарищество на вере. Оба вышеуказанных вида товарищества назывались торговыми домами. Для организации товарищества необходимо было заключить договор в соответствии со ст. 63 Устава торгового и ст. 2132 Законов гражданских. Кроме данных видов товарищества создавались также паевые товарищества, которые со временем трансформировались в акционерные общества. Как отмечает Ю. С. Любимов, именно товарищество было первоначальной формой торгово-промышленного объединения, где личный элемент преобладал над объединением капиталов. Но в данный период прослеживается все более явная тенденция к выходу предпринимательского дела за рамки одной семьи, когда в составе многих компаний присутствует большее количество участников, нежели в предыдущую эпоху. Тем не менее товарищество во многих случаях остается востребованной формой ведения предпринимательской деятельности. Появляются также иные формы – товарищество кооперативное, товарищество артельное, товарищество трудовое. В конечном итоге эволюция данных видов товарищества и привела к появлению такой его разновидности, как товарищество общее или простое45.

Вторая половина XIX в., точнее – период после отмены крепостного права в 1861 г., стала временем формирования основ российского капитализма – соответственно появились и новые цивилистические конструкции, ранее неизвестные, а известные ранее наполнялись новым содержанием. Свод Законов гражданских предусматривал три вида товарищества: товарищество полное, товарищество на вере, компания на акциях (товарищество акционерное). Как отмечал Г. Ф. Шершеневич, предметом товарищества являлось «предприятие по торговле, по застрахованию, по перевозкам и вообще по промышленности»46. Акционерной компании присваивалась юридическая личность, а товарищество полное и товарищество на вере объединялись «внешним образом в фирме». В соответствии с предметом нашего исследования представляется целесообразным обратить внимание на проблему, существовавшую в начале прошлого века. Проблема состояла в отсутствии законодательного регулирования других видов товарищества. К. П. Победоносцев так характеризовал проблему: «…Остается вовсе неизвестным, – вне законного определения, – как разуметь те многочисленные виды товарищества, которые существуют в гражданском быту нашем, устроиваясь для различных потребностей, – имеют свое хозяйство и входят в юридические отношения и обязательства. Некоторые из таких сообществ, поколику имеют в виду цель общественную (напр., ученые, благотворительные, собрания, клубы), требуют устава, утверждаемого правительством, и относятся к области общественного права. Но собственно гражданские сообщества, не подходящие под признаки товарищества полного, остаются без определения. Можно сказать только, что договор этого рода, в пределах общего правила 1528 ст., законен и действителен между сторонами, в него вступившими; что письменная форма, а тем более явочная, не безусловно необходима для признания его действительным и может быть нужна лишь как удостоверение условий соглашения; что простое товарищество само по себе не имеет юридической личности и не предполагает солидарного отношения между участниками относительно сторонних лиц, вступающих с ними, по общему их делу, в соглашения и обязательства; что имущество, принадлежащее такому товариществу, как фонд для общей деятельности, должно почитаться общим, и распоряжение им, в отсутствие особых условий, совершается по закону общей собственности»47. Товарищества различались также по отраслевому признаку: 1) товарищество для совместной постройки (покупки) корабля (регулировались ст. 171–182 Устава торгового) – в рамках такого товарищества предполагалась дальнейшая совместная эксплуатация корабля; 2) товарищество для производства золотого промысла (регулировались ст. 437, 478 Устава горнозаводского); лицам, «имеющим уже смежные заявки», дозволялось «по получении документов, составлять между собой товарищества»; 3) товарищества по вступлению в договор казенного подряда или поставки (регулировались ст. 3 Положения о казенных подрядах). Не все товарищества признавались юридическими лицами. Существовали многочисленные неправосубъектные товарищества, которые были «мало формальными», вместе с тем в их составе предприниматели объединяли значительные капиталы. По мере формирования института юридического лица потребовалось более детально определить положение товариществ, не являвшихся самостоятельными субъектами права. За такими товариществами со временем было закреплено название «товарищество общее» или «товарищество простое». Как указывали А. М. Гуляев и А. П. Башилов, такое название было дано по причине того, что порядок заключения и прекращения договора товарищества был довольно простым. Участники не были намерены создавать юридическое лицо. Не было необходимости в разработке и утверждении устава. Совместная деятельность товарищей строилась исключительно на договоре. В соответствии со ст. 2135 Законов гражданских простым признавалось «такое товарищество, в котором товарищи участвуют в прибылях и убытках по всем сделкам, относящимся к общему предприятию и заключаемым кем-либо из товарищей, но перед третьими лицами каждый товарищ отвечает лишь в силу заключенного им с этими лицами договора»48.

Многие выдающиеся изыскания того времени, в частности труды В. Я. Максимова, П. А. Соколовского, А. Л. Федорова и других ученых, в конечном итоге сфокусировались в законодательном плане в виде проекта кодифицированного акта общероссийского значения. Таким актом должно было стать Гражданское уложение Российской империи. Проект Гражданского уложения был составлен в 1913 г. Общая характеристика Проекта дана С. С. Алексеевым, который справедливо считает Проект выдающимся памятником российской правовой мысли49. Таким образом, простое товарищество в Проекте понималось как объединение двух или нескольких лиц в целях извлечения выгоды от ведения совместного предприятия либо с иной целью, не противной закону. Товарищи не создавали новое юридическое лицо, объединяли имущественные вклады на основе заключенного договора. В силу норм Проекта договор должен был заключаться в письменной форме. Договор между товарищами должен был считаться заключенным в момент согласования условия о вкладе, а также условия о характере цели совместной деятельности.

Как указывал К. П. Победоносцев, простое товарищество создавалось с целью организации «общего производства, а также с иной целью по имуществу». И. М. Тютрюмов называет «договор, аналогичный договору товарищества» и относит к таким договорам «соглашения о совместной постройке дома, об уборке хлеба, о совместном производстве кирпичей». Особой разновидностью простого товарищества признавалось товарищество анонимное, форма, предшествовавшая современному негласному товариществу50.

В дореволюционной России произошло становление простого товарищества как одной из форм предпринимательской (торгово-промышленной) деятельности. Вместе с тем в России на протяжении столетий существовали многочисленные объединения, которые создавались не купцами, а представителями иных групп населения. Даже наиболее древняя форма товарищества – складничество возникала не обязательно в сфере торговли. Как указывали М. Островская и В. Сыроечковский, складничества возникали «для совместного ведения сельского хозяйства, промысла и торговли»51. Таким образом, складничество имело место не только среди купцов, но и среди крестьян. Промысловые товарищества (артели) объединяли преимущественно крестьянское население. Целью деятельности таких артелей являлось извлечение дохода, но такой доход имел мало общего с прибылью купцов. К тому же в качестве вклада в совместную деятельность здесь во многих случаях присутствовал личный труд участников. Большинство русских цивилистов второй половины XIX в., в частности С. В. Пахман, считали артель видом товарищества. Промысловые артели могли возникать в силу устного договора, что объяснялось неграмотностью большинства участников. По обоснованному мнению С. В. Пахмана, причиной возникновения промысловой артели довольно часто являлось «случайное столкновение промышленников одного села»52. По существовавшему обычаю при столкновении крестьян, занимавшихся лесным или морским промыслом, они начинали осуществлять совместный промысел, чтобы не возникало конфликтов. С. В. Пахман называл такую ситуацию «вынужденным договором», отмечая при этом, что «полуинстинктивное» стремление крестьян позволяло справедливо разрешить противоречия, возникавшие из-за ограниченного количества ресурсов, являвшихся объектом промысла. Другой исследователь русских промысловых объединений – П. С. Ефименко также упоминал о том, что в артели объединялись преимущественно крестьяне, проживавшие в одной местности53. Тем не менее артели не всегда являлись объединениями полноправных участников. С. В. Пахман указывал на наличие «приготовительных ступеней» в составе артели, в том числе «новиков» – артельщиков, только что вступивших в товарищество, наемных работников. Основанием для возникновения «составления» артели являлся покрутный договор («покрут»), в соответствии с которым «хозяин» уплачивал долги рядового участника артели, предоставлял все снасти для лова рыбы или иного промысла, а покрученник (покрутчик) обязывался работать на промысле за определенный «пай» – часть улова (добычи). «Покрут, т. е. наем не из жалованья, а из определенного пая в будущем улове, составляет повсеместное явление… и существует с незапамятных времен…». П. С. Ефименко определял в качестве сторон договора хозяина и работника. Вместе с тем их отношения не являлись отношениями найма, так как доля (пай) каждого покрутчика зависела от слаженности совместных действий. Отношения, возникавшие в ходе промысла, были родственны отношениям товарищества. Поэтому имеет смысл утверждение, согласно которому отношения внутри промысловой артели были неким средним вариантом между отношениями найма и отношениями товарищества. Следует согласиться с утверждением Е. М. Щукиной, согласно которому «отличительной чертой артели в русском праве было то, что личное доверие участников друг к другу не имело того значения, как в римском праве и в современном простом товариществе»54. В артель объединялись люди, живущие в одном месте и поэтому занимавшиеся промыслом на одной территории. П. С. Ефименко также детально изучал христианские обряды, которые совершались артельщиками при выходе на промысел. В одной из местностей Русского Севера, Сумском Посаде, перед походом в море все молились «в сторону, обращенную к Соловецкому монастырю»55. Более того, обрядами сопровождалось не только создание товариществ, артелей, но и заключение многих других договоров – купли-продажи, займа. Народные обычаи регулировали и иные формы промысла, организация которых осуществлялась на основе договоров, в сущности являвшихся договорами о совместной деятельности, – «котляна» и др. В литературе историко-правового характера содержится крайне мало сведений о таком любопытном феномене, как древнерусское промысловое объединение. Такие объединения в большинстве источников именуются ватагами. Историки подчеркивают то обстоятельство, что данные объединения являлись в своем роде уникальными. Их участники преследовали цель, которая могла меняться в зависимости от окружающей обстановки. Так, новгородские ватаги, направлявшиеся в Заволочье и в Зауралье в XI–XV вв., стремились освоить новые земли, получить дань с местного населения, наладить меновую торговлю, извлечь доход от лесного промысла56. Как указывал в своих сочинениях Олаф Магнус, «в работе по строительству лодок и вооружению собравшейся ватаги принимали участие все ее члены, и каждый хорошо знал свои обязанности»57. По нашему мнению, ватаги, существовавшие в Древней Руси, можно с определенными оговорками признать предшественниками промысловых (трудовых артелей). Так, в Сибири «промысловые артели формировались в основном из представителей северных уездов России» – историки проводят определенную связь между экспедициями новгородцев на Север и последующим освоением Сибири. В XVI в. «ватаги вольных казаков-судовщиков» нанимались на различные работы в мастерские, в том числе принадлежащие казне и монастырям58. Ватага являлась одной из первоначальных, ранних форм совместной деятельности. Трудности военно-торговых и промысловых экспедиций требовали товарищеских отношений внутри данного объединения. Об этом свидетельствуют многочисленные обозначения ватаг в источниках: «…Василий Юдин и Михайло Неупокоев с товарищами…»; «…Инюта Поплевин с товарищи…»59. К. П. Победоносцев также отмечал данную деталь: «…Без особых записей было в обычае рядиться на службу или на дело целою совокупностью людей, в виде товарищей (такой-то с товарищи), причем и ответственность определяется обыкновенно совокупная (взять на том, кто будет в лицах)»60. Причем по ходу переселения на новую, неосвоенную территорию ватага трансформировалась в нечто большее, чем просто торгово-промысловая экспедиция. Возникали поселения, органы самоуправления, выборные военные предводители начинали выполнять функции должностных лиц.