Игра Окончена - Дмитрий Янковский

Вскоре меня заметили. Одна из женщин вскочила на ноги, вытянула в мою сторону руку и закричала что-то невразумительное. К моему удивлению, язык не имел ничего общего ни с одним из слышанных мною, ни о каком русском с кавказским акцентом и речи быть не могло. Сплошная тарабарщина.

Вторая женщина тоже вскочила, сгребла в охапку детишек и скрылась в одном из бунгало. Наконец появился мужчина. Он грузно выбрался из того дома, куда забежала женщина с детьми, глянул в мою сторону, прикрывшись ладонью от солнца, и двинулся мне навстречу. Было в нем росту не более чем метр семьдесят, а вот весил он точно за сто - складки жира под черной кожей покачивались при каждом шаге. Из одежды на дикаре была пестрая полотняная набедренная повязка и огромное количество бус, по всей видимости, стеклянных, образующих нечто вроде накидки. Голова была лысой, как шар для боулинга, ее украшали затейливые, более светлые, чем кожа, татуировки. Дикарь вышагивал уверенно, словно встретил не белого незнакомца, а человека, которого давно ждал. Шагов за пять до меня он остановился и поднял руку. Я тоже замер.

Папуас оглядел меня с головы до ног и произнес что-то на своем тарабарском.

– Не понимаю, - развел я руками.

Чернокожий удивился и, не очень уверенно подбирая слова, ответил:

– Не думал, что белый пришелец говорит на языке коварных кува. Ты вышел из океана?

«Так-так, - мелькнуло у меня в голове. - Кажется, мне не первому удалось проделать подобный путь».

– Да, - кивнул я.

– Тогда следуй за мной. Я вождь.

Надо отметить, что по-русски толстяк говорил значительно лучше, чем коварные кува. По крайней мере полностью отсутствовал кавказский акцент. Я проследовал за вождем под навес, расположившийся в дальнем конце деревни. Там стояли три табурета, сколоченных из плохо оструганных брусьев, и стол, на котором покоились три глиняные пиалы и огромный кувшин. По моему предположению, это было местное пиво, сброженное из каких-нибудь жеваных корневищ. Толстяк предложил мне присесть, а сам с кряхтением расположился рядом.

– Пиво? - покосился он на меня.

– Нет, спасибо. Вообще-то меня очень интересует ответ на один вопрос.

– А… Как выбраться отсюда? Всех это интересует. Но для каждого ответ разный, хотя каждому подойдет один и тот же способ.

То, что вождь чернокожих говорил загадками, ничуть меня не удивило - все вписывалось в законы жанра. Тем более что загадки были для даунов.

– Я знаю этот способ, - мне показалось уместным поддержать разговор.

– Умереть… - с удовольствием произнес дикарь, наливая себе пива в пиалу. - Ты можешь умереть и вернуться. Это может любой, кто вышел из океана.

– А тело? - задал я мучивший меня вопрос.

– Я видел, как тела погибших пришельцев растворялись в воздухе, - ответил вождь. - Странно, что ты, демон, не знаешь этого.

– Я не демон.

– Все пришельцы так говорят, - отмахнулся вождь, отхлебывая пиво из пиалы. - Только по мне любой, кого нельзя убить насовсем и кто растворяется в воздухе, если его сердце пробить копьем, - демон.

Я решил, что во многом папуас прав. К тому же несколько глотков пива его расслабили, и это давало шанс выспросить у него побольше.

– А другой способ возвращения? - в лоб спросил я.

– Подвиг, - протяжно ответил вождь. - Для каждого он разный. Наш колдун посмотрит на тебя и скажет, какой поступок тебе надо будет совершить, чтобы стать демоном-рукко.

– Это еще что такое?

– Сможешь ходить туда-сюда не умирая, - охотно пояснил толстяк. - У всех это по-разному получается.

Такое определение меня обрадовало. Я даже подумал, что можно, смеха ради, попробовать местного пива, но брезгливость меня все же остановила.

Наконец со стороны деревни показался колдун - сухой тощий старик с мочалкой курчавых седых волос на голове. Бус на нем не было - только набедренная повязка, зато тело было так изрисовано, что он напоминал опору моста, испещренную граффити. Кряхтя и бормоча себе под нос, он устроился на табурете, налил пива и принялся пить, гулко глотая и дергая кадыком.

Они с вождем перекинулись парой непонятных мне фраз, после чего колдун обратился ко мне:

– Хочешь стать демоном-рукко? Слушай внимательно. У подножия горы живет водяной демон по имени Суно. Убей его, сними с него шкуру, принеси мне, а я сделаю из нее талисман, который сможет переносить тебя туда-обратно. Если демон тебя убьет, возвращайся снова, но сюда не ходи. Сразу иди туда и пробуй снова, пока не одолеешь его.

– А оружие дадите?

– Демона можно одолеть лишь оружием демонов, - прошамкал старик. - Думай.

– Ну, хоть покажите, где он живет.

– Там. - Колдун махнул рукой в направлении горы. - Иди сейчас. Перед закатом демона одолеть легче, поскольку он отдыхает после еды.

– А скажите, это часть материка или остров?

Ни колдун, ни вождь меня не поняли.

– Что такое остров? - осторожно поинтересовался толстяк.

– Часть суши, со всех сторон окруженная водой.

– Значит, остров. А что, есть места, не окруженные водой?

Я не нашелся с ответом. В принципе ведь и материки окружены водой. В общем, я понял, что игровые функции у колдуна и вождя исчерпаны, а большего от них не добиться. Мне не оставалось ничего другого, как пуститься в путь.

Надо сказать, что заблудиться в здешнем лесу очень сложно - гора до небес весьма неплохой ориентир. Вскоре пальмы кончились, началась сырая болотистая местность, поросшая тростником. Тут же время от времени попадались тонкие деревца, ветви которых годились и на копья, и на луки. Не без труда я отломил тяжелую сырую жердь для использования в качестве дубины, закинул ее на плечо и двинулся дальше.

Однако болото вскоре оборвалось глубокой трещиной метров шесть шириной. Перепрыгнуть не получится, мост строить нечем и не из чего. Тут меня осенило, что такие препятствия надо запоминать хорошенько, на случай гибели, чтобы потом можно было взять из реального мира что-нибудь, облегчающее путь. По крайней мере без топора и веревки я точно сюда больше не сунусь.

Глянув в глубину трещины, я заметил, что ее края не такие уж отвесные. Можно сначала спуститься, а затем подняться с другой стороны. Осторожно, цепляясь за пучки травы, я начал претворять свой замысел в жизнь. Однако ползать по крутым откосам оказалось значительно труднее, чем я ожидал. Не достигнув и половины пятнадцатиметрового спуска, я застрял на уступе. Для дальнейшего спуска не было опоры, а для подъема кончились силы.

Честно говоря, я испугался. Не за себя в данный момент, я ведь знал, что если сорвусь и убьюсь, то просто окажусь дома. Я испугался за всех тех людей, которые попадали в такие же переделки в реальности. В течение минуты я испытал всю глубину отчаяния от безвыходности. Это жутко до колик - ты еще жив, но смерть твоя уже очевидна, поскольку помощи взяться неоткуда, вниз не спуститься, а наверх не подняться. Остается только цепляться за траву слабеющими руками и ждать ужасающего мига падения. Я поклялся, что в реальности никогда не полезу ни на какие скалы, ни в какие пропасти.

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});