Майк Тайсон - Валерий Штейнбах

Постепенно старый тренер и его подруга полюбили Майка, как родное дитя. Камилла даже помогла ему устроить в доме голубятню. Позже Кас д’Амато разыскал мать Майка Лорну и получил ее согласие на то, чтобы они с Камиллой заботились о мальчике. Лорна, и без того слабая здоровьем, совсем замучилась с детьми. Она сразу же дала согласие. «Хоть Майк поживет по-человечески», – говорила она.

Когда в 1981 году Лорна умерла, Кас д’Амато, которому было уже семьдесят три года, официально усыновил пятнадцатилетнего Майка.

Смерть матери стала самым большим, самым сильным потрясением в жизни Тайсона. В первый момент мальчик ощутил вину перед матерью. Он катался по полу и кричал. Но что он мог тогда сделать? Он еще не сжился с постигшим его горем, но нужно было держать себя в руках, зарабатывать авторитет в глазах Каса д’Амато и Камиллы, которые и стали его новыми родителями.

– Старик меня полюбил, – рассказывает Тайсон о начале своей боксерской карьеры. – Я тренировался в его зале, расположенном на втором этаже полицейского участка в Кэсткилле. Сюда часто за ходили многие друзья д’Амато. Среди них и Билли Кейтон, который, как я слышал, прославился в качестве ведущего телевизионной серии «Самые великие бои века», а также его компаньон Джимми Джекобс. У него была уникальная коллекция видеозаписей боксерских боев. На кассетах было записано 26 тысяч матчей. Я и не подозревал, что именно эти двое станут позже моими менеджерами…

Майку было четырнадцать лет. По фигуре, физическому развитию он выглядел, как семнадцатилетний юноша. Усердие на тренировках тоже придавало ему более зрелый вид.

Основой боксерского образования Майка Тайсона были регулярные тренировки и долгие беседы с Касом. Майк переносил большие нагрузки, но в минуты слабости его все бесило. Он работал под началом человека, который заставлял много трудиться и удовлетворялся только наилучшим результатом. Он распоряжался парнем, привыкшим все делать по-своему.

Поскольку Майк привык к жизни улицы, одомашнивание входило в программу его воспитания. Во всем этом для Каса не было ничего нового: приучение молодых к дисциплине было его работой, которую он выполнял долгие годы.

Каждый вечер Кас заводил с парнем разговоры, которые были направлены на развитие его мышления. Начиналось все с небольшого разбора боксерской техники. Кас верил, что физическое развитие чемпиона – это попутный процесс, как на начальной, так и на конечной стадии формирования спортсмена.

– Научить молодого парня наносить удары и уворачиваться от них, – это легко, это может каждый, – говорил старый тренер. – Выиграешь или проиграешь, зависит от того, есть у тебя что-нибудь в голове или нет, а не от силы, скорости и мощи удара.

Для Тайсона не просто было признать главенствующее положение Каса. Хотя Майк никогда не жаловался по поводу долгих разговоров, было ясно, что он предпочитает физические упражнения формированию характера и психологической терапии. Только благодаря удивительным усилиям он вставал в пять часов утра, чтобы при соединиться к остальным спортсменам для кросса на шесть-семь миль во круг угольных гор. Все вечера он проводил в спортзале – лупил по тренировочной груше, прыгал со скакалкой, занимался гимнастикой. Упорство Майка вселяло оптимизм в Каса.

– Если он будет продолжать в том же духе, – признался Кас через несколько месяцев работы с Майком, – он рано или поздно станет чемпионом, но скорее – рано.

До Тайсона Кас д’Амато занимался воспитанием такого же уличного мальчишки с тяжелым прошлым. Его звали Тедди Этлас. Он стал неплохим боксером, но в силу обстоятельств – травма глаза – был вынужден покинуть ринг. И он остался помогать своему учителю в его спортзале.

Тедди Этлас стал первым настоящим тренером Майка Тайсона. Вместе с Касом он руководил каждым шагом Майка. Кас считал, что у всех мальчишек, которых он вылавливал в уличных компаниях, сильна антипатия к тренировке мозгов. Частенько они откровенно скучали на уроках психологии и абсолютно не желали развивать сообразительность. Им нравилось быть примитивными, мыслить на пещерном уровне. Тайсон был таким же. Кас советовал Этласу прикладывать больше сил именно к этой стороне воспитания парня.

С тех пор как зал Тремерси стал доступен сотням подростков, они получили возможность поучиться у Каса и его помощников не только физической сноровке, но и умению напрягать извилины, расширять свой кругозор.

– Не каждый ребенок способен стать чемпионом, – говорил Кас, – но боксерская дисциплина, выработанная в зале, поможет им и за пределами ринга, в большой жизни.

После общения с Касом д’Амато редко кто из подростков возвращался к прежней жизни. Ту же задачу – изменить линию поведения юноши – ставил перед собой старый тренер и в отношении Майка Тайсона. Парень был злой, ни во что не верящий, дикий – хорошие качества, если ты собрался посвятить жизнь профессиональному боксу. Но надо было научить его, где и когда можно проявлять все эти качества.

Кас считал, что боксеры, так же как и другие спортсмены или артисты, испытывают колоссальные эмоциональные и психологические перегрузки, без которых невозможно стать хорошими бойцами, а потому целесообразно подготовить их к тому, что они должны будут почувствовать. Чем лучше боксер сумеет подготовиться психологически к предстоящему бою, тем успешнее он будет выступать. Мало кто в то время придавал такое значение психологическим и эмоциональным переживаниям боксеров. Обычно боксер не понимает, выходя на ринг, почему он испытывает страх или нервничает. Тренер, чаще всего, внушает ему, что нервничать не надо, потому что он сильнее противника. Однако бесполезно уговаривать боксера (или теннисиста, или футболиста), что нервничать нельзя. Лучше сказать спортсмену, что волнение пойдет ему на пользу, придаст сил, и если он это осознает, то по чувствует себя свободнее и покажет лучший результат. Вообще-то любой спортсмен знает этот секрет, это приходит с опытом. Они доходят до этого самостоятельно, но как здорово, если у спортсмена есть тренер, который может все объяснить с самого начала, по мочь ему быстрее достичь вершин мастерства. Кас знал толк в подобных вещах, как никто другой.

– Бокс – это спорт самоконтроля, – говорил Кас Майку. – Ты должен понимать природу страха, чтобы можно было им управлять. Страх – как огонь. Ты должен заставить его работать на себя: он со греет тебя в холод, ты можешь приготовить на нем еду, когда голоден, он осветит тебе дорогу в темноте и выделит энергию. Но, если ты выпустишь его из-под контроля, он может поранить, даже убить тебя… Страх – друг исключительных людей.

Уроки пошли на пользу. Позже, после первого профессионального матча, в котором Майк нокаутировал Гектора Мерседеса в первом же раунде, один молодой репортер из маленькой пригородной газеты спросил Тайсона:

– Что ты чувствовал, когда прозвучал гонг и ты увидел, как этот верзила пошел на тебя?

– Я не испытывал беспокойства, – ответил Майк. – Я просто боялся его. Ни один нормальный боксер не может драться без страха. Страх – это друг очень хорошего, рассудительного спортсмена.

Репортер онемел от изумления. Но этот случай, повторяю, про изошел гораздо позже. А пока у Майка были серьезные сомнения относительно концепции учителя об огне и страхе.

Однажды после очередной лекции Майк отправился наверх в свою комнату. Внизу зазвонил телефон. Кас снял трубку. Майк не слышно спустился по лестнице и подслушал разговор.

– Я не знаю, с кем он там разговаривал, – рассказывал Тайсон много лет спустя. – Он говорил: «У меня есть парень, который точно выполняет все, что ему говорят. Сейчас он еще ребенок, но, когда вырастет, он обязательно станет чемпионом». Все спали, поэтому никто ничего не слышал. Я сказал себе: «Этот черт не шутит. Он говорит правду».

После нескольких недель тренировок д’Амато почувствовал, что пора посылать Майка в школу для ознакомления еще с чем-то кроме бокса. Но всего лишь после нескольких дней учебы Тайсон уже успел шлепнуть девчонку, побить двух-трех одноклассников и, наконец, бросить книгу в учителя. Каждый раз Кас д’Амато изо всех сил защищал своего подопечного.

– Всегда, когда Кас шел в школу, – рассказывает Тайсон, – он перед этим серьезно готовился к стойкой защите моей персоны. Я умолял его уступить, не заступаться за меня. Тогда бы меня выгнали из школы, чего я и добивался. Я был в этой школе чужеродным телом. Единственным предметом, по которому я успевал, была физ культура.

Каждый раз, когда Кас выходил победителем в споре с директором школы, Майк появлялся дома в расстроенных чувствах.

– Он вел себя, как заправский адвокат в суде, делал многозначительные паузы и обвинял директора, будто только тот был во всем виноват, – рассказывал Майк Камилле, которая заливалась звонким смехом, столь не свойственным ее преклонному возрасту.