Воздушный пешеход - Эжен Ионеско

Ж о з е ф и н а. Вот это. (Показывает на колонну — и колонна остается.)

Б е р а н ж е. Тогда оставь себе эту колонну. Я тебе ее дарю.

Ж о з е ф и н а. Спасибо. А как ее удержать?

М а р т а. Твое желание способно удержать ее!

Б е р а н ж е. Граница небытия невидима, ее можно легко перешагнуть. Гляди. (Появляются, затем вновь исчезают нога и трубка Прохожего из антимира.) Смотри. (Появляется и исчезает Прохожий из антимира, без головы и без трубки.) Видишь.

Ж о з е ф и н а. Хватит докучать мне с ним, я уже говорила тебе, что не хочу его видеть.

Б е р а н ж е (в сторону). Подумать только, что некоторые представляют себе небытие как громадную черную пустоту, бездонную густоту. А ведь небытие — ни черное, ни белое, для того, чтобы быть бездонным, ему понадобилась бы уйма пространства.

Ж о з е ф и н а. Я тебе уже сказала, не хочу его больше видеть. Из нашего он мира или из какого другого, но он раздражает меня со своей трубкой.

Б е р а н ж е (по-прежнему в сторону). Небытие — ни черное, ни белое, оно не существует, оно повсюду.

Ж о з е ф и н а. Где вы, друг мой? В небытии или уже по ту сторону? Я с вами говорю, а вы не отвечаете.

Б е р а н ж е. Как тебе удается проникать в мои мысли?

Ж о з е ф и н а. Я ведь внимательная. Я слушаю тебя. Я-то тебя слушаю.

Б е р а н ж е. Однако я ничего вслух не говорил. Даже губами не шевелил.

Ж о з е ф и н а. Это не мешает слышать, когда очень хочешь.

М а р т а (подходит с букетом маргариток). На тебя достаточно посмотреть, чтобы угадать все твои мысли. У тебя такое выразительное лицо. Тебе нужно было стать киноактером, или мимом, или обезьянкой. Мои цветы тебе нравятся?

Б е р а н ж е. Они такие живые и трепетные.

М а р т а. Хочешь цветок? (Вставляет ему цветок в петлицу.) Это самый красивый. (Поворачивается к Жозефине.) А ты хочешь один или два? (Прикрепляет цветы к шляпке Жозефины.)

Б е р а н ж е. Не могу устоять перед проявлениями нежности. Ах, если бы все были как ты! Мы бы жили безмятежно. Жизнь стала бы возможной, и умереть можно было бы мирно, без сожалений. Когда живешь весело, можно весело и умереть. Нужно всегда любить друг друга.

Ж о з е ф и н а. Такое иногда случается.

М а р т а. Я вот всегда люблю.

Б е р а н ж е. Что ты любишь?

М а р т а. Люблю... Не знаю что... Но люблю. Все так прекрасно вокруг.

Б е р а н ж е. Ты права. Но это забывается. Чаще всего об этом не помнишь. Напомни мне, когда увидишь, что мы с мамой озабочены.

Ж о з е ф и н а (Марте). Не урони цветы. (Беранже.) А куда мы дома поставим колонну? На балкон или во двор?

Б е р а н ж е. Я еще никогда не чувствовал себя таким отдохнувшим, таким счастливым. Никогда не ощущал такой легкости. Что со мной? (Пока он говорит с Мартой, пейзаж изменяется, колонна незаметно исчезает.) Это благодаря тебе. Ты права.

Ж о з е ф и н а. Я думаю, тебе пошел на пользу воздух. Кислород. Тебе надо почаще жить за городом. Врач тебе говорил. А потом ходьба помогает, это известно.

Б е р а н ж е. Конечно, ты права, конечно, ты права. Я вижу все будто в первый раз. Я только что родился.

Ж о з е ф и н а. Отныне тебе нужно лишь смотреть вокруг широко раскрытыми глазами.

Б е р а н ж е. Это как бы одна из забытых радостей жизни, забытых, но хорошо известных, как что-то, что всегда мне принадлежало, что я теряю каждый день и что все-таки никогда не теряется. А когда нахожу, то сразу узнаю. Именно так.

Ж о з е ф и н а (Беранже). Успокойся. Незачем скакать как ребенок.

М а р т а. Ах, это неважно. Его никто не видит. Англичане ушли.

Ж о з е ф и н а (Беранже). Ты говоришь немного непонятно.

Б е р а н ж е. Наоборот, я говорю вполне конкретно. Это физическая легкость. Я ее ощущаю вот здесь. Мои легкие наполняются воздухом более невесомым, чем обычный воздух. Пары ударяют мне в голову. Дивное опьянение! Дивное опьянение! Вы его тоже чувствуете? Вы его тоже чувствуете?

Ж о з е ф и н а. Может быть, в некоторой степени.

М а р т а. А я сильно.

Ж о з е ф и н а. Тебя это не тревожит? Боюсь, есть в этом что-то тревожное.

Б е р а н ж е. Меня сейчас ничто больше не тревожит. Абсолютно ничто.

Ж о з е ф и н а. Тем лучше для тебя. Подольше бы так.

Б е р а н ж е. Я опьянен уверенностью.

Ж о з е ф и н а. Какой уверенностью?

М а р т а. Не задавай ему больше вопросов, мама, это может поколебать его уверенность.

Б е р а н ж е. Уверенность, уверенность, сам не знаю, какая уверенность. Я уверен в том, что это — уверенность.

Ж о з е ф и н а. Значит, это не уверенность, поскольку она неуверенна и неопределенна. Для уверенности характерна точность.

Б е р а н ж е. А для меня, а для меня точно очерченная уверенность таковой больше не является, поскольку у нее есть границы, поскольку она под угрозой отрицания. К тому же нет ничего менее точного, чем точность.

Ж о з е ф и н а. Ты должен перечитать Декарта.

Б е р а н ж е. Что значит слово «точность»?

Ж о з е ф и н а. Ты говоришь на очень странном языке. У тебя слова теряют смысл. Их не узнаешь.

М а р т а. Я узнаю.

Ж о з е ф и н а. Замолчи. Ты не должна бездумно соглашаться со всем, что он говорит, только потому, что это твой отец. (Беранже.) Лишь ты сам можешь себя понять, да и то...

М а р т а. Я его понимаю.

Ж о з е ф и н а. Ты безнадежна.

Б е р а н ж е. Ну и что, если я сам себя не понимаю? Я был бы менее счастлив, если бы понимал.

Ж о з е ф и н а. Должна же быть какая-то причина всего этого.

Б е р а н ж е. Может, и есть причина. Пошли, пошли.

М а р т а. Пошли. Дай мне руку, папа, дай руку, мама.

Они подходят друг к другу, берутся за руки и делают несколько шагов в глубь сцены. На заднике, который разворачивался,

пока они разговаривали, были видны разные пейзажи; сейчас на нем показался очень большой серебряный мост.

Б е р а н ж е. Вот она, вот она, причина! Все из-за нее. Смотрите! Смотрите!

Беранже отбегает на несколько шагов в сторону моста.

Ж о з е ф и н а. Куда ты?

М а р т а. Подожди нас. Куда ты бежишь? Не уходи!

Ж о з е ф и н а. Подожди нас!

Жозефина и Марта замечают мост, вскрикивают.

Ж о з е ф и н а и М а р т а. О! Какая красота!

Ж о з е ф и н а. Прелесть!

М а р т а. Видишь, он был прав.

Ж о з е ф и н а. Да, Беранже, ты не ошибся.

Серебряный арочный мост, переливающийся на свету, перекинут через пропасть. Он похож на корабль, воздушен,

кажется подвешенным очень высоко над рекой, над сверкающими холмами.

Марта и Жозефина подходят и любуются.

Англичане с детьми входят слева и справа. Тоже смотрят на мост. Однако они спокойнее, гораздо спокойнее,

и комментарии их рассудительны.

Б е р а н ж е. Теперь я понимаю, понимаю причину этой радости. Вот почему я вдруг почувствовал себя таким легким.

1-й  а н г л и ч а н и н (входя слева). О!

1-я  а н г л и ч а н к а. А!

2-й  а н г л и ч а н и н (входя справа). А!

2-я  а н г л и ч а н к а. О!

Д ж о н  Б у л ь (входя слева). А! О!

М а л ь ч и к (входит с родителями). Что это за махина?

1-я  п о ж и л а я  а н г л и ч а н к а. Не надо говорить «махина». Нужно сказать «большой серебряный мост».

Ж у р н а л и с т (входит справа). А, вы здесь, господин Беранже? Можете что-нибудь сказать про мост?

Ж о з е ф и н а. Оставьте его, мсье, он не инженер и не архитектор и не разбирается в конструкциях.

Ж у р н а л и с т. Извините, мадам, очень жаль. (Отходит.)

М а р т а. Ничего не видно. Англичане заслонили.

Ж о з е ф и н а. Отойдите, дамы и господа, мы его первые заметили.

Все англичане, один за другим, произносят: «Ай эм сорри» и отходят в сторону. Девочка тоже говорит:

«Ай эм сорри». Мальчик молчит.

1-я  а н г л и ч а н к а. Или ты скажешь: «Ай эм сорри», или я тебя отшлепаю.

М а л ь ч и к. Не хочу говорить: «Ай эм сорри».

1-я  а н г л и ч а н к а (Жозефине). Ай эм сорри.

Серебряный мост, который был заслонен англичанами, появляется снова, еще ярче и красивее. По ту сторону холма,

недалеко от опоры моста, видна станция канатной дороги, разноцветные вагончики. Серебряная арка должна усиливать

и отражать свет солнца, свет неба.

Ж о з е ф и н а. Почему они так удивлены? Этот мост ведь у них, они могут на него смотреть каждый день.

1-й  а н г л и ч а н и н. Мы смотрим на него только в праздничные дни, этого достаточно.

2-й  а н г л и ч а н и н. А во Франции на него бы вообще не посмотрели.

Маленькие машины начинают на большой скорости сновать через мост. Солнечный свет отражается

от их стекол тысячью многоцветных бликов.

М а р т а. Что это за огоньки? Они похожи на сверкающие движущиеся бриллианты.

Б е р а н ж е. Это, без сомнения, знаменитые светящиеся частицы, которые ученые называют «фотонами».

Ж у р н а л и с т. Вообще-то говорят, что все французы ротозеи.

М а р т а. Это правда?

1-я  а н г л и ч а н к а. В Америке тоже есть гигантские мосты, но американцы переезжают через них с закрытыми глазами.