Гарнизон. Крепость (СИ) - Миллер Артур

Чуть погодя я вошёл в зал, заметив, как здесь тренируется четверо человек под руководством достаточно подкачанного лысенького тренера, но на вид — моих лет, может чуть старше. И чувствуется в нём что-то такое, не знаю, военное (а в солдатиках местных значит не чувствуется, ага)… Одет просто, но строго: футболка, штаны, сапоги резиновые, и всё это цвета под камуфляж.

Помимо тренера и четырех «измененных» мелькали различного рода учёные, выполняющие роль, видимо, подопытных, если то необходимо…

Из тренирующихся я узнал только двух девок, которых видел утром, правда я не совсем понимал то, чем они занимаются. У одной на руках были какие-то тактильные перчатки, которой она дотрагивалась до одного из таких подопытных, а у второй на голове был странный шлем, подключенный проводами к какой-то странной овалообразной штуковине. Рядом с ней тоже стоял учёный с планшетом в руке, от которого также тянулся провод.

Было ещё два «хэлпера», один из них, тоже парень, сейчас смотрелся в спортивные зеркала, а вены на его висках вспучивались и начинали светить ярким тёмно-алым светом. Другой — делал что-то непонятное, стоя в углу комнаты и перебрасывая в руках два шарика.

Но вот на меня обратил внимание тренер, подзывая к себе:

— А, последний на сегодня «герой». — он пожал мне руку и представился: — Иван Евгеньевич Царёв, ваш тренер и специалист, изучающий ваши возможности.

— Александр Янковский, — представился и я, — только я не знаю, как свою способность использовать, да и там есть небольшой казус…

— Не ссы. Я уже обо всём в курсе, поэтому ты, паренёк, будешь сейчас заниматься вон в той коморке, чтобы наших девок не пугать своими яйцами. — он хлопнул меня по плечу со всей силы, от чего я чуть не заорал, ибо охуеть как больно, а во мне от силы сейчас килограмм сорок пять, ну плюс-минус.

Он это приметил и, посмеявшись, сказал:

— И ещё одно задание, я тебе выпишу талончик на жрачку от себя. Будем делать из тебя нормального качка, а не вот это вот… Ибо смотреть страшно. — только договорил он и посмотрел на того чела, который в зеркало пялит, насупился и закричал: — А ну, в рот тебя ебать, Красноголовый, свали оттуда, хватит на бошку свою пялить! Ясно ж сказано кураторшей было, что у тебя адреналин повышается, значит надо реакцию свою в ход пускать!

— Да ведь я уже… — промямлил он, со вздохом взглянув на стол оружия и на мишени. Причём ни в одной из них не было ни дыр, ни пуль, зато вот на стенах были едва заметные вмятины.

— Уже?! Ещё иди! Древняя мудрость: «Повторенье — мать ученья!»

А так, как я всё ещё был здесь и ловил смешки, то он переключился на меня:

— А ты что встал, газовый мой дрыщ, иди тренируйся! А я тебе щас какого-нибудь халатика пришлю, чтобы он тебе помог там труселя нацепить потом. Шучу. Он тебе пояснит, как там лучше входить в какое состояние и тому подобное, всё вали давай. — отправил он меня.

Напоследок я оценил ещё раз взглядом девок, но им явно было не до меня, ибо у той, что в шлеме — её прибор замигал, и она повернула голову в мою сторону, о чем-то заговорив с учёным.

Эта самая «коморка» была таким средненьких размеров закуточком в зале, куда вела тяжёлая железная дверь. Внутри тоже было достаточно просторно, но вот стены были покрыты плотным слоем серебристого металла, как и потолок с полом. Больше здесь ничего не было, за исключением камер.

Ну и парочка объемных вмятин на одной из стен, причём вмятины были от огромных таких кулачищ… Я даже догадываюсь, какой «герой» здесь успел побывать.

Я подумал о том, чтобы сразу снять одежду, но передумал, лучше уж в процессе пусть, а то мало ли, может щас ничего и не выйдет, а я тут буду дрыгаться в чём мать родила.

Пока я ждал «халатика», то сам попробовал что-нибудь сделать, но увы, только потужился немного и вспомнил о том, что утром так на толчок-то и не сходил… Хе-хе-хе…

— Приветствую… Э… — неожиданно пришёл учёный, скинув около двери сумку, и заговорил, пытаясь выяснить моё имя.

Я развернулся в его сторону и осмотрел. Молодой ещё парень с лёгкой щетиной и белёсыми волосами, да и ещё удивительно ровными чертами лица, от носа до скул и губ, ну прям молодой Бред… Какой-то Бред в общем. Будь я бабёнкой, то уже бы потекла.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Александр.

— Итак, ваша способность — упрощать, вернее, преобразовывать своё строение в газообразную форму. — начал он, заметив мой кивок.

— Сразу скажу, что мы пока ещё на ранней стадии изучения ваших способностей, так как диагностика была проведена только сегодня, но… Насколько я знаю, то один из ваших недостатков и, пожалуй, самый главных — высокие температуры. Чем выше температура, тем больше нагрузка на ваши структуры в газообразном состоянии, поэтому, когда вы пребываете в данном состоянии, то необходимо опасаться, а ещё лучше — избегать огня.

— Ну… — почесал голову я, — за это бояться не стоит, ибо я пока нихренашеньки не понял, как вообще делать это… «преобразование». Ну и что будет, если ситуация безысходная, и я, такой удачливый, всё-таки стал вот этим вот газом в огне?

Парень не сразу сообразил, на что именно ему ответить, но таки начал с последнего:

— Во-первых, всё же подобного лучше уж избегать, но если вдруг, то только одно: максимально быстро покинуть зону высокой температуры, правда при обратном превращении у вас могут быть повреждения, как внешние, так и внутренние. — разъяснил он, тем временем доставая из своей сумы какие-то дополнительные камеры, которые прикрепил к металлической стенке.

— А насчёт «преобразования», то сейчас разберёмся. В прошлый раз, а именно — в капсуле, вам ведь как-то удалось его совершить. Верно?

— Так-то да, вот только и условия… были весьма пренеприятные… — снова припомнилась мне та старуха из Зеландии и вся остальная поебень.

— Вот именно! — щёлкнул он пальцами, будто я сказал что-то прям очень гениальное.

— Это была стрессовая ситуация, поэтому вы неосознанно активировали свою способность, дабы поскорее избавиться себя от окружения, доставляющего дискомфорт.

— И чё? Повторить предлагаете? — нахмурился я, ибо ну нетушки, хер им.

Тот тем временем закончил крепить свои камеры, протёр каждую и глянул на меня:

— Что вы, конечно нет. Я мельком видел те записи, которые вам там показывают — жуть ещё та. Просто предлагаю вам вспомнить ощущение, которые вы испытали перед тем, как проявилась способность. Наверняка же было что-то необычное?

— Было. Я охуевал, блевал кровью и нахлебался собственной кровью. Ещё немножко посходил с ума. Какое из?

Не, ну а что, какие ощущения ему описать ещё надо? Я описал той бабе с немецкой фамилией, опишу и ему.

— Таааак… Понятненько… — задумался молодой учёный. — А вот когда «с ума сходили», то что испытывали, как именно это происходило?

А вот тут я и сам думу дал. Так-то вроде и никаких особо. Просто какую-то чепуху представлял. Рассуждал о жизни, о человеках, о себе… Потом что-то там про потоп вспоминается. Ах да, я тонул. А потом… Хм… Интересно. А что, если…

— Вы что-то вспомнили? — он стал замечать, как я пытаюсь как-то сориентироваться в комнате и встать в стойку, чтобы кое-что попробовать.

— Можно и так сказать. Я подсознательно представил, что меня как-бы нет, мол я как воздух, потом всё было… — немножечко ушёл в себя, пытаясь вспомнить точную картинку:

— Как в тумане! — даже обрадовался я пришедшей мысли. — Но таком, проглядном, если так можно сказать. Мне показалось, что я отключился, но нет, это я просто… Видимо, как-то превратился и… Сквозь щели в дверце проник наружу, причём сделал это очень быстро, ибо как очнулся снаружи — отключился уже через пару секунд.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Вот видите. И что, есть идеи, как такое повторить? — он, ожидая, что я щас что-нибудь сотворю, на всякий случай включил свою камеру.

Я кивнул и решил, что нужно просто смотреть на всё абсолютно отвлечённо, это вот как если долго смотреть куда-то, то происходит такой «расфокус», мысли сбиваются, и ты забываешь о происходящем. Что, собственно, я и сделал.