Шагай! (СИ) - Петерсон Хельга

— Mince, je vous ai bien dit qu'on était en retard!* («Я же говорил, что мы опаздываем!» — фр.), — возмущённо пробормотал Флоран, глядя на своих дам (из всей фразы Эмма сумела вырвать только слово «опоздать»). – Простите, Эмма’. Этого больше не повторится, – повернулся он к ней.

Как интересно они все втроём произносили имя «Эмма». С ударением на «а». Французы раньше не попадались в её группу, а школьная учительница французского не настолько прониклась языком, чтобы звать учеников на французский манер. Эмме потребовалось время, чтобы привыкнуть к другому варианту имени. Первые пару часов вчерашней прогулки она просто не отзывалась, когда французы пытались её позвать.

— Всё нормально, — улыбнулась Эмма, отставив опустевшую чашку. Флоран ей нравился. В нём чувствовалась доброта и ответственность. – Раз все собрались, можем выходить.

Группа на диване вяло зашевелилась. Американские дети первыми поднялись на ноги, подхватили свои рюкзаки и прошагали к главному входу. Следом за ними потянулись французы. Фрэнсис встал с дивана, галантно подал руку Айлин (какой контраст!), и только Рейнер остался на месте.

— Подождите, — растерянно уставился он на Эмму. Вот это выражение лица было хорошо знакомым. – Я же не знаю, куда мы идём! Эмма, расскажите, какой план.

Семь человек замерли. Чёрт! У него ведь нет буклета. И поход подарил брат. Как можно было забыть о такой важной детали? Эмма громко прочистила горло и сделала несколько шагов в центр помещения.

— Да. Прошу прощения, — она обвела взглядом собравшихся и остановилась на серых глазах с карими вкраплениями. – Сегодня нам нужно пройти около восьми миль на северо-запад, к деревне Балмаха. Слева от нас будет Лох-Ломодн, справа – горы. После того, как разобьём лагерь, нас ждёт подъём на вершину Коник Хилл, там мы отдыхаем, смотрим вниз на озеро и деревню – вид шикарный — и спускаемся к палаткам. Кто хочет – сможет сходить в Балмаху за дополнительной едой, водой, ну или что вам может понадобиться в магазине. – Эмма взялась за свой рюкзак и приподняла его над полом. – На этом всё. Но вы, как обычно можете спрашивать всё, что хотите.

Худое лицо просветлело, и его озарила широкая глупая улыбка.

— А-а, — протянул Рейнер. – Тогда всё супер. Пойдёмте.

— Здорово. Выходим.

Группа снова ожила и послушно потянулась к выходу. Эмма замыкала процессию. Уже в дверях она обернулась, чтобы попрощаться с миссис Макдонелл, и та указала подбородком в спину Рейнера и подняла вверх большой палец…

Да, она определенно похожа на Эллу Маршалл.

Горы показались на горизонте практически сразу. Зеленые, поросшие мхом и кустарниками. Брент видел разные горы. Много гор. Итальянские, швейцарские, французские. Сейчас к ним прибавились еще и шотландские. И все они были огромные, подавляющие и величественные. Рядом с горами, так же, как и рядом с океаном, Брент всегда ощущал себя маленькой незначительной букашкой.

Группа медленно продвигалась на север. Сколько миль они успели пройти? Брент не привык ходить с такой скоростью. Конечно, рюкзак здорово тянул к земле, но старая привычка куда-то бежать и проталкиваться через толпы постоянно давала о себе знать. Приходилось периодически напоминать себе, что старая жизнь осталась в прошлом, новая была туманной и нестабильной, и на данный момент всё, что у Брента есть – это пустая квартира, кот, и этот поход. И спешить абсолютно некуда.

Туристы шли практически молча. Первый день не успел их сплотить настолько, чтобы все общались между собой. Слишком разношёрстная подобралась компания. Французская тройка держалась особняком, периодически перебрасываясь разного рода комментариями на своём языке: «Этот долбаный рюкзак сломает мне спину», «Не понимаю, почему мы не могли выйти позже и двигаться быстрее», «Фло, я всё видела, ты таращишься на её задницу!» (это было сказано в адрес «просто Эммы»). Смешные американские дети никак не пытались найти общий язык с зарвавшимся кабинетным снобом. А сам Брент одиноко лавировал между первыми, вторыми и третьими.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Он не знал, что конкретно от него хочет Майрон. Если смотреть объективно, Майрон и сам не знал, что ему нужно. И это ужасно раздражало Брента. Ему надоело быть идиотом, а прошел всего день. Как прожить еще девять? И как люди проживают в таком состоянии целую жизнь? Да и вообще, на что нужно обращать внимание в походе? Это просто поход. Люди просто идут и смотрят по сторонам. Что здесь может быть не так? Если бы речь шла о городском туре, с экскурсиями, музеями, отелями и прочими составляющими, то можно было бы развернуться.

В этом деле Брент знал толк.

Однако пеший туризм был для него достаточно чуждым ответвлением. Он мог только примерно представить, как всё происходит. Как фотография из буклета, на которой группа людей сидит возле костра, каждый улыбается или смеётся, и все счастливы.

Мобильник в кармане джинсов издал беззвучную вибрацию. Надо же, здесь есть сеть! Брент вытянул смартфон, разблокировал экран.

13.43 Рон: «Как твой поход?»

Он будто почувствовал, что о нём вспомнили. И почему в это короткой фразе чудилась ирония (если не сказать сарказм)? Брент поднял голову, осмотрелся. Поля и вид гор сменились редким лесом с вытоптанной туристами тропой. Малыш Колин что-то сказал на ухо своей подружке, и та тихо хихикнула. Французы обсуждали погоду, которая не обещала ничего хорошего к вечеру. Сноб и его милая жена молчали, взявшись за руки.

Эмма Маршалл держалась особняком впереди всей компании.

13.44 Брент: «Весело.»

13.45 Рон: «Твой кот разодрал обивку моего дивана. Зачем ты завёл кота?»

Незачем. Кот просто сидел на тротуаре и мок под дождём. А когда Брент прошёл мимо – увязался следом.

13.46 Брент: «Мне нужно было с кем-то пить «Гиннес» по вечерам»

Он не ждал ответа. Его и не последовало. Майрон не умел общаться на личные темы, а Бренту этого и не требовалось. На самом деле он написал только чтобы узнать про поход. Ремарка про кота стала случайностью.

— Эмма’! – раздался женский возглас с французским ударением на «а».

Брент спрятал телефон в карман и взглянул вперед. Инструктор никак не откликнулась, продолжая идти дальше.

— Эмма’, — повторила Леа.

И снова никакой реакции. Она что, специально игнорирует свою подопечную? Серьёзно? А что, так можно было? Все те годы, когда туристы заваливали Брента идиотскими вопросами и ненужной информацией он мог их просто игнорировать?

— Эй, Эмма! – громко окликнул Брент.

Девушка вздрогнула и круто развернулась на пятках, при этом объёмный рюкзак по инерции чуть не развернул её ещё на несколько градусов, а две косы, в которые были собраны её кудряшки, лихо подпрыгнули.

— Почему вы не отзываетесь? – вскинул брови Брент.

Лицо гида приняло по-настоящему удивлённое выражение.

— Вы меня звали?

— Я вас звала, — скромно сообщила Леа.

«Просто Эмма» застыла. Огромные зеленые глаза несколько раз моргнули. Она правда не понимала, что происходит.

— Простите, — пробормотала девушка. – Я… — она запнулась. – Я, кажется задумалась... И это ваше произношение…

Что не так с произношением? Больше похоже на то, что гид издевается над своей подопечной.

— Что вы хотели, Леа? — продолжила Эмма.

Леа приподняла одну ногу над землёй.

— Кажется, я натёрла мозоль, — поморщилась она.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Отличая новость. В первый же день пешего пути, в первые несколько часов один из участников похода натёр мозоль. Просто «Бинго!». Брент проследил за реакцией инструктора. Девушка промолчала. Вздохнула, подняла руку и потёрла лоб ладонью. Вряд ли в этот момент она думала «надо же как неожиданно!». Скорее всего она проклинала тот день, когда Леа родилась на свет. Или по крайней мере тот, когда купила свои ботинки.